попросил Ферри его часа два, если можно, не беспокоить, так как ему крайне необходимо выспаться после бессонной ночи, чтобы восстановить силы и быть в нормальной форме.
Глава тридцать седьмая
Встреча с охотниками за водой
Торбеллино проснулся от хора громких женских голосов, доносившихся из магазина: пришли цветочницы с цветами.
Ферри, примостившись за маленьким столиком, что-то быстро писал. Гарри, мыча под нос, напевал какую-то песенку, и, вооружившись огромным острым резаком, в дальнем углу комнаты аккуратно нарезал бумагу для листовок.
– Все при деле, только я бездельник, – сказал Торбеллино, зевая и подымаясь с лежанки. – Стыдно, братцы, аж жуть.
– Чего вскочил? – отозвался, не оборачиваясь, Ферри. – До обеда еще далеко, спи. Работы сегодня для тебя все равно не предвидится.
– Почему не предвидится? Случилось что?
– Есть решение – уйти на «дно» на некоторое время. Что-то слишком полиция активно закопошилась в округе.
– Да, я это заметил вчера.
– А тебя, где носило? Похоже, дома ты не ночевал, – задал вопрос Ферри, обратив внимание на заспанный и помятый вид нашего героя.
– Не поверите! Я вчера от «хвоста» еле ушел. Директор тайной полиции Рабиозо меня узнал случайно на улице и шел за мной по пятам несколько кварталов. Каким-то чудом от него отделался.
– Как же тебе удалось обвести вокруг пальца такого матерого сыщика?
– Обвел-то его вокруг пальца не я, а мой старый знакомый, разбойник Бласфемо, который по счастливой на этот раз случайности встретился мне на пути, – сказал Торбеллино, отхлебывая из чашки черный кофе.
– Бласфемо! Это который атаман шайки «Ночные гости»? – удивился Ферри.
– Он самый! Не поверите, он теперь не занимается разбоем. Он сейчас парикмахер!
– Злодей с большой дороги – парикмахер! – недоверчиво хмыкнул Гарри. – Что-то верится с трудом!
– Да-да, братцы, он обычный парикмахер. У него же отец был парикмахером. Умер недавно и оставил непутевому сыночку маленькую уютную парикмахерскую на Улице Вечерней Звезды. Поверьте, он стал совершенно другим человеком. Никакой агрессии, злобы, коварства… Бласфемо теперь добродушный веселый малый, сочиняющий к тому же неплохие стихи.
– Стихи? Разбойник сочиняет стихи? – вновь недоверчиво хмыкнул Гарри.
– Да-да, стихи! И не разбойник он вовсе, а простой горожанин, труженик.
– Труженик с большой дороги, – усмехнулся толстяк, кромсая резаком бумагу. – Ну и друзья у тебя, Торбеллино.
– Хотите его стихи о любви послушать? Сейчас, вот только вспомню.
– Не надо! – твердо заявил Ферри. – Мы о любви лучше стихи Жанны послушаем.
– Как хотите. Что-то жарковато становится, пойду прохладненького кваса куплю. Гарри, где у нас бутыль?
– В шкафу посмотри на нижней полке.
– Только не задерживайся, скоро обедать будем, – отозвался Ферри, продолжая что-то строчить в блокноте. – Да, поосторожнее на улице, помни, что тебя ищут, шляпу надвинь на глаза.
– Не волнуйся, Ферри, я мигом, одна нога здесь, другая там. Жанна не успеет накрыть на стол, я уже буду на месте.
Прихватив пузатую бутыль, Торбеллино отправился за квасом в ближайший трактир. Пройдя квартал и завернув за угол, он услышал за спиной грохот колес и дробный цокот копыт по булыжной мостовой. Он оглянулся, и веселая улыбка озарила его лицо.
По улице медленно двигался обоз водовозов, только что вернувшихся с Горячих Источников в столицу. Головной повозкой управлял знакомый ему Канаро.
– Канаро! Рад тебя видеть! – окликнул и помахал рукой молодой фрид.
– Привет, дружище! – обрадовался Канаро, останавливая повозку. – Добрался до Брио нормально? Надеюсь, на этот раз без приключений?!
– Если б не ты с отцом, так бы я и замерз в горах.
– Ну, замерзнуть тебе бы не дали горячие источники, но с голоду околел бы точно, – засмеялся широкоплечий водовоз. – Садись, проедешься с нами.
Торбеллино быстро забрался в повозку и устроился рядом с Канаро. Обоз тронулся дальше.
– Как у тебя дела, путешественник?
– Дела идут нормально, Канаро. Но у меня есть к тебе одна просьба.
– Выкладывай, для друзей Канаро готов на все, даже, если понадобится, разбиться в лепешку.
– Понимаешь, это не совсем обычная просьба, – замялся в нерешительности юноша.
– Да не тяни кота за хвост.
– Даже и не знаю, как тебе сказать-то.
– Говори прямо, как есть, не рассусоливай.
– Мне надо проникнуть во дворец, – выпалил, собравшись духом, Торбеллино.
– Куда?! – Канаро посмотрел на нашего героя, как на сумасшедшего.
– Во дворец Трайдора!
– Парень, ты в своем уме? – водовоз покрутил пальцем у виска. – У тебя, похоже, дружище, крыша напрочь съехала!
– С головой у меня все в порядке, Канаро. Но мне дозарезу необходимо попасть во дворец.
– Ой, рискованное дело ты затеял, парень. Так можно и жизни лишиться.
– От этого дела зависит судьба большого количества людей. На кону жизнь отряда повстанцев, а может быть, и не только повстанцев.
– И как ты собираешься туда попасть, дорогой.
– В бочке. И ты мне поможешь.
– В бочке… – промолвил озадаченный Канаро.
– Да, именно в бочке, ни одна живая душа не догадается об этом. Ты же провозил меня в бочке мимо форта Теруро. Почему бы еще раз не попробовать?
– Хорошо. Договорились, – промолвил Канаро и, чуть помедлив, добавил. – Завтра встретимся в это же время в харчевне «Коты и голуби», что на углу Оранжевой и Удивительной, и поговорим о нашем с тобой деле. И там уже подробно обсудим все детали.
– Не представляешь, как ты меня здорово выручишь, Канаро.
– Не выручу, а скорее, помогу попасть в самое пекло к заклятому врагу, – усмехнулся водовоз. – Уж больно опасную ты затеял штуку, приятель. За такое можно запросто голову потерять или угодить на каторгу.
– Ты настоящий друг!
– А что бывают друзья не настоящие? – улыбнулся Канаро.
– Случается и такое, – грустно отозвался молодой фрид, вспомнив предателя Фалсо, которого считал своим лучшим другом.
– Значит, тебе не повезло с друзьями, брат. Итак, встречаемся в харчевне. Не забудь!
– До завтра, дружище! – сказал Торбеллино, соскакивая на углу с повозки. Душа у него ликовала.
– Бутыль забыл! – крикнул Канаро, смеясь и протягивая юноше бутылку. – Совсем голову потерял!
Купив кваса, Торбеллино вернулся в магазинчик. Там уже Жанна накрыла обеденный стол, за которым с видом мученика сидел Гарри.
– Тебя только за смертью посылать, ты куда пропал? За это время, пока ты ходил за квасом, я бы в Мейби за квасом успел бы сгонять, – накинулся с упреками изголодавшийся толстяк.
– Ты чего весь светишься, будто миллион выиграл? – спросил Ферри, усаживаясь напротив Торбеллино.
