актеры, режиссеры, операторы, гримеры, статисты и прочий киношный народ; повсюду должны громоздиться декорации, висеть костюмы, стоять камеры, гореть прожекторы… и происходить еще много чего шумного и чудесного. Полная тишина и безлюдье неприятно поразили учительницу Мельникову.
«Наверное, сама киностудия в другом месте, — решила она. — А здесь что-то вроде конторы… или отдела кадров».
Лариса подошла к двери с табличкой «Чаров В.А.» и осторожно постучала. Из кабинета раздался приятный басок:
— Входите!
В светлом квадратном помещении стояли письменный стол с компьютером, несколько стульев и старинная чугунная вешалка, которая совершенно не вязалась со всей остальной обстановкой. На вешалке одиноко висело длинное горчичное пальто Чарова.
Сам хозяин кабинета отвлекся от разложенных перед ним бумаг и настороженно уставился на Ларису.
— Что вам угодно? — осведомился он, жестом предлагая посетительнице сесть.
Мельникова опустилась на кончик стула и сжала в руках сумочку.
— Моя фамилия… не важно… Я вам вчера звонила по поводу работы…
Чаров опустил глаза и хмыкнул.
— Вчера поступало множество звонков.
— Я Мельникова, — торопливо объяснила Лариса. — Учительница биологии. Помните?
— Допустим…
— Так у вас есть работа для меня?
— Разумеется.
— А что надо делать?
— Нам требуется помощник администратора, — сказал он, улыбаясь одними губами. — Значит, человек, который должен справляться с разной работой.
Лариса не знала, что сказать. Она смотрела на Чарова, как его холодная улыбка медленно сползала с лица.
— И все-таки…
— Разная работа! — повторил он, повысив голос. — Разная! Возможно, придется стирать и гладить костюмы, выдавать и собирать реквизит, готовить еду для артистов и сотрудников киностудии. У нас разносторонняя деятельность.
— А… какова продолжительность рабочего дня? — спросила Лариса, все более теряясь под взглядом Чарова.
— Рабочий день не нормирован, — ответил он. — Вы можете быть задействованы целые сутки, а можете отработать пару часов и быть свободны.
— Но я еще работаю в школе…
— Совместительство исключено, — резко сказал Чаров, всем своим видом показывая, что разговор слишком затянулся. — Вам придется сделать выбор. Что вы решили?
— Я не знаю, я…
— Тогда поговорим в другой раз, когда вы определитесь.
— Нет-нет! — испугалась Лариса. — Лучше сейчас.
— Хорошо. — Чаров терял терпение. — Сколько вам платят в вашей школе?
Лариса промолчала.
— Вот видите! — усмехнулся он. — И вы еще раздумываете? Что за странные люди?! Готовы довольствоваться грошами, лишь бы ничего не менять.
Учительница Мельникова вспомнила о долге за квартиру, грозящем выселении и… решилась. В конце концов, что она теряет? Работа в школе всегда найдется.
— Ладно, — сказала она. — Я согласна. Сколько мне будут платить у вас? Как в газете написано?
Чаров удовлетворенно кивнул.
— Возможно, и больше. Все будет зависеть от вашей работоспособности. Да, кстати, забыл вам сказать, у нас предусмотрены командировки.
— Командировки? — удивилась Лариса.
— Вот именно! — подтвердил Чаров. — Фильмы снимаются не только и не столько в московских павильонах. Это происходит в самых неожиданных местах. И там съемочной группе тем более не — обходимы помощники.
— Д-да?
Разъезды не входили в планы Мельниковой, и она чуть было не отказалась.
Хозяин кабинета уловил ее колебания.
— Командировки оплачиваются по повышенному тарифу, — сказал он. — Вам ведь нужны деньги, не так ли?
— Очень нужны.
— Так работайте! Вам предоставляется отличная возможность решить свои финансовые проблемы.
— Я не думала о поездках… я полагала, что…
— Дети есть? — перебил ее Чаров.
— Есть, — не посмела солгать Лариса. — Девочка. Но она сейчас у бабушки. Да и муж у меня сидит дома. У него рука больная. Так что…
— Вот и замечательно. Вы хотите работать, мы готовы платить достойные деньги. Какие могут быть раздумья?
«В самом деле, — подумала пристыженная учительница. — Что мне еще надо? Оклад обещают хороший, квалификации особой не требуется. Ну, придется куда-нибудь съездить. Ничего страшного. Даже интересно. Хоть посмотрю, как кино снимается! А то так и умру провинциальной дурищей».
Мысли о будущих приключениях захватили ее.
— Когда выходить на работу? — спросила Лариса, уже ничуть не сомневаясь в правильности своего выбора.
— Завтра, — ответил Чаров. — С утра. Приходите к девяти.
Мельникова выпорхнула за дверь, чувствуя себя актрисой, приглашенной на ведущую роль. Ах, как чудесно иногда может складываться жизнь! Правду говорят, нет худа без добра.
Она попрощалась с секретаршей, как с лучшей подругой, и вышла на улицу. Настроение было превосходное. Лариса решила отметить свою удачу. На последние рубли купила еды и две бутылки пива.
— Ты что? — рассердился Мельников, пропуская ее в тесную прихожую. — С ума сошла? Этих денег нам должно было хватить на две недели!
— Экономить больше не придется, — успокоила его жена. — С завтрашнего дня я выхожу на новую работу. Если буду ездить в командировки, заплатят больше.
Муж с сомнением покачал головой.
— Что ты будешь делать?
— Что скажут.
— Надеюсь, интимных услуг от тебя не потребуют?
— Да ну тебя! — обиделась Лариса. — Вечно настроение испортишь…
— Просто я хорошо усвоил, что зря деньги нигде и никому не платят, — раздраженно сказал муж.
— Почему это зря? Я… работать буду. Это же кино! Как ты не понимаешь? Кино-о! Праздник жизни.
— Ох, смотри, Лорка, как бы тебе этот праздник боком не вышел…
— Да замолчишь ты или нет? — едва не заплакала она. — Радовался бы, что я работу хорошую нашла, что с долгами расплатимся. А ты все каркаешь и каркаешь!
Но пыл ее угас. Праздничный ужин оказался не таким веселым, как ожидалось. Володя молчал и сопел недовольно, потом ушел в комнату разрабатывать свою негнущуюся в локте руку.
— Болит? — спросила жена, обнимая его за плечи.
