Дрожь пробежала по ее телу. Де Немюр!.. Конечно, это он, больше некому! Он подсматривал за ней, обнаженной, в первый же день ее приезда в столицу. Преследовал ее по пятам все то время, что она жила в Париже. Пытался даже признаться ей в любви в рыцарском зале. Этот насильник, убийца собственной невесты, негодяй без совести и чести! Это он приказал похитить ее, да еще в день ее свадьбы!..
Как только Доминик подумала об этом отвратительном человеке, как тут же почувствовала прилив сил и мужества. Вряд ли этот бандит со шрамом — презренный наймит! — воспользуется своим ножом, если она попытается бежать. Она нужна де Немюру живая! Если бы не ее связанные руки и это тяжелое неудобное платье. Впрочем, веревка стягивала запястья и впрямь не очень туго. Можно было попробовать освободить руки. При такой бешеной скачке осторожные движения девушки вряд ли будут очень заметны. Но она решила еще отвлечь как-то внимание похитителя.
— Куда вы меня везете? — спросила Доминик, приступая к осуществлению задуманного, энергично работая запястьями и потихоньку ослабляя веревку.
— В то место, где вы будете в полной безопасности, мадам, — ответил громила.
— И вы думаете, что у меня нет друзей? Родственников, которые начнут совсем скоро искать меня? Мой жених… — голос ее сорвался, — мой жених найдет меня, куда бы вы меня не увезли. И, знайте, — тогда вам всем не поздоровится — и вам двоим, и вашему гнусному хозяину!
— А с чего вы взяли, что у нас есть хозяин? — с интересом спросил верзила.
— Потому что ваш мерзкий приятель-мавр сказал про хозяина. И потому что я прекрасно знаю, кто вас нанял. И мой жених, Рауль де Ноайль, тоже об этом догадается, и очень скоро! Это — герцог де Немюр!
Она думала, что бандит как-то выдаст себя, услышав это имя; но голос его не дрогнул и прозвучал совершенно спокойно:
— Де Немюр? Впервые слышу о таком, мадам! — и добавил: — А вы знаете испанский, не так ли? Потому что Исмаил не говорит по-французски, хотя и все понимает!
Доминик было все равно, что она выдала свое знание испанского. Она сжала зубы. Веревка постепенно поддавалась. Она уже расширилась настолько, что, при желании, девушка могла освободить запястья. Да, она освободит их — и попытается спрыгнуть с лошади! Она не очень представляла, что будет делать дальше, даже и с не связанными руками. Но, быть может, на дороге окажутся люди, которые помогут ей, защитят от ее гнусных похитителей?..
И тут раздался голос Исмаила, по-прежнему едущего впереди, — он крикнул по-испански:
— Гастон! Хозяин едет! — И конь мавра перешел на легкий галоп.
Хозяин! Де Немюр!.. Доминик услышала впереди приближающийся дробный топот копыт. Да, кто-то скакал рысью им навстречу! Отчаянье и ужас овладели девушкой. Времени на раздумья не оставалось. Она изо всех сил лягнула своего похитителя пятками ниже колена. Он вскрикнул от боли и выпустил пленницу, а она резким рывком освободила от веревки руки и спрыгнула с лошади почти на полном скаку.
Ей повезло — она оказалась в высокой траве, смягчившей падение; и ей не повезло — трава эта росла на краю обрыва, и упавшая Доминик, все еще закутанная в вуаль и ничего не видящая, покатилась прямо к нему. Девушка попыталась хоть за что-то ухватиться, — но было поздно… мгновение, — и она уже летела вниз с высоты не менее пяти туазов.
Кажется, мысль о том, что сейчас она разобьется насмерть, если внизу — твердая земля или камни, все-таки успела промелькнуть у Доминик, пока она летела вниз… и тут она оказалась в воде, причем сразу ушла на самое дно. Ноги девушки ощутили его илистую вязкую поверхность; Дом стянула с себя вуаль, оттолкнулась и начала медленно всплывать наверх, ощутив несказанную радость оттого, что может вновь видеть.
Всплыть оказалось, однако, не просто; ее платье, которое и сухое-то было нелегким, пропитавшись водой, стало тяжелым, как будто сделанным из свинца. К тому же, вынырнув на поверхность, жадно заглотив воздух и попытавшись плыть, девушка вдруг поняла, что шлейф за что-то внизу зацепился, — возможно, под водой была какая-то коряга.
Доминик судорожно начала дергать за него, пытаясь порвать или отцепить; но ткань была слишком прочна, и освободиться девушке не удавалось. Она истратила на эти тщетные попытки все свои силы; ей казалось теперь, что все, что на ней надето, неудержимо тянет ее вниз, — и тяжелое атласное платье, и рубиновое колье, и даже серьги в ушах. Кто-то внизу, было такое чувство, дергал за шлейф, как за веревку, и тащил девушку туда, на дно. Ах, если бы Доминик была нагая, — она, плававшая как рыба, уже давно была бы далеко! А сейчас она барахталась на одном месте, теряя остатки сил.
Дом ушла под воду. Вынырнула, глотнув воды, вновь. Успела, все-таки, расстегнуть колье, которое алой змейкой поплыло в темную мутную глубину. Платье стало совсем каменным. Девушка с ужасом поняла, что тонет. Она бросила последний взор на обрывистый берег, с которого упала в воду, — и увидела там мавра и бандита со шрамом. И еще на самом краю обрыва стоял человек в белом и в белой полумаске. В руке он сжимал кинжал. Доминик уже стала уходить под воду, когда этот человек взмахнул руками и ласточкой прыгнул с обрыва вниз головой.
…Доминик ненадолго пришла в себя, лежа на траве под деревьями. Сначала к ней вернулся слух, и она услышала мужские голоса. Потом она ощутила, что кто-то легко, как перышко, подхватывает ее и несет, нежно и крепко прижимая к себе. Голова Дом покоилась на чьей-то теплой груди, и прямо под ее ухом билось быстрыми толчками чье-то сердце. Ей было уютно в этих надежных руках! Конечно, это был Рауль — кто же еще? Кто еще мог быть так нежен… так силен?.. В чьих объятиях она могла чувствовать себя в такой безопасности?.. Только в его — в объятиях Рауля, любимого герцога Черная Роза.
Доминик открыла глаза. Но мужчина, который нес ее, был не Рауль. На нем была белая маска. Она приподняла голову и посмотрела в его смуглое лицо снизу вверх. Да, она знала этот подбородок. И этот крепко сжатый рот… Де Немюр! Это он, он!
Но вот мужчина взглянул ей в лицо, — и Доминик в нестерпимом ужасе увидела, что это и не де Немюр. Глаза у него были абсолютно, неестественно черные… Страшные глаза! Доминик вскрикнула — и снова лишилась чувств.
2. Ранение
Через час, раздетая и вымытая в душистой ванне двумя услужливыми и проворными девушками, она лежала в теплой, согретой горячими камнями, постели и пила некрепкое сладкое вино. Доминик чувствовала себя вполне хорошо, — но она решила подольше изображать слабость и головокружение, чтобы выгадать время, привести в порядок мысли и приготовиться к любым неожиданностям. А у нее было предчувствие, что их будет немало.
Было три вопроса, на которые ей требовались ответы. Кто ее похитил? С какой целью? И, наконец, — где она находится? Зная все три ответа, она могла начать строить планы побега. Ибо она не собиралась оставаться здесь, в руках этого страшного черноглазого незнакомца.
Доминик была уверена, что ее похитили именно по его приказу. Кто он? У де Немюра светлые глаза. Значит, это не кузен Рауля… Но, возможно, этот черноглазый человек — тоже наймит де Немюра? Или еще некто, возжелавший ее? Доминик была уверена, что ее похититель — один из ее воздыхателей. И, судя по обстановке в этой комнате, куда ее принесли еще в обмороке, — это был богатый и знатный вельможа. Предметы обстановки, ковры, занавеси на окнах, зеркала, — все говорило о роскоши и богатстве владельца этого дома… или замка.
Однако, она тут лежит, и чуть ли не блаженствует в тепле и уюте… А Рауль? Он, наверное, сходит с ума от неизвестности! Или он уже напал на след похитителей? И во весь опор мчится сюда, чтобы вырвать свою любимую из их гнусных рук? Нет, медлить и притворяться более нельзя! Даже если Рауль и его помощь близко, Доминик должна, со своей стороны, сделать все, чтобы выбраться отсюда!
Серебряный колокольчик лежал рядом с постелью, на столике из красного дерева, инкрустированном перламутром. Дом позвонила и сказала тотчас появившейся на пороге служанке, что хочет одеться.
— Конечно, госпожа графиня, — низко присев, отвечала девушка. Похоже, здесь знали, кто Доминик
