созвездие Ориона… Все как на небе, так и на земле. А произошло это так: Земля взмолилась, обратившись к Великому Творцу, отцу богов Атуму, что она больше не может нести на себе то, что творят люди, живя без Закона. Сильные поедают слабых, кровью которых земля пропиталась до самого сердца. Она содрогается от войн между сильными и от восстаний слабых, и от топота не желающих вставать на защиту себя, а предпочитающих убегать от поедателей. Земля молила Атума установить на ней царство закона для всех, и он откликнулся на ее зов.
Малая пауза, и — вопрос-утверждение:
— Ты, должно быть, познал у ессеев, что Бог един, что он есть отец, мать и сын, он воспроизводит сам свои члены, и эти члены — звезды. Они — мысль его и воля его. Для всех Посвященных это — неоспоримая истина, которую дал Посвященным сам Великий Творец через Священные Знания своей Божественной Мысли. Вот Великий Творец послал на землю свои члены — мысли и волю, а через них — правду, веру, благочестие, скромность, добро. Таким посланцем мысли и воли стал Озирис — бог-царь, воплощение созидания и порядка. С ним — его супруга и сестра Изида, божественная мысль и воля которой — Сириус. Озирис стал первым царем Египта, Верхнего и Нижнего, установивший власть Закона. Наступила Золотая эра. В праведных делах Озирис опирался на Сатурн, которому Великий Творец повелел всячески помогать устанавливать порядок на земле. Египет из страны варваров превратился в страну великой цивилизации.
Жрец стер пот со лба, ибо хотя они сидели в тени под платаном, а у ног их журчал прохладными струйками родник, сухой и жаркий полуденный воздух давал о себе знать.
Зачерпнув пригоршню родниковой воды, жрец испил ее, остатками же смочил лицо и подставил его встреч легкому жаркому ветерку, чтобы он, испаряя воду, охладил лицо. Поблаженствовав немного, жрец продолжил:
— Недолго длились тот покой и процветание. Коварный брат Озириса Сет убил бога-царя. Расчленив тело убитого, Сет разбросал части его вдоль всего Нила и захватил власть. Закон был попран. Однако Изида, верная супруга и сестра Озириса, собрала все части тела мужа и упросила Великого Творца оживить его. Озирис ожил на то время, какое было достаточно, чтобы оставить свое семя в чреве жены своей. После этого он вернулся в небесные сферы, где стал правителем и судьей умерших. А Изида, укрывшись в болотах дельты, родила сына Гора. Выросши, он победил коварного дядю. Молодой царь восстановил силу Закона, покончил с беспорядками и кровожадностью, которые едва не погубили окончательно Египет при царствовании Сета. Гор сам показывал пример подчинения Закону. Египет вновь расцветал. Но тело Гора было смертным. Перед тем как подняться душе его в небесные сферы, он завещал фараонам продолжать его дело, считая главной своей обязанностью поддерживать власть Закона. А чтобы их воле подчинялись все, с благословения Великого Творца, фараоны стали воплощать в себе небесные светила, являясь и членами Всевышнего, и его мыслью-волей. После смерти земной их души взлетают на небо, к своим звездам, вот почему в каждой пирамиде есть шахты для вылета души, а чтобы душе легче было найти определенный ей путь, шахты те направлены на ту звезду в знаках Зодиака, под которой этот фараон родился. Но по воле бога Солнца, главного бога Земли, был изваян Сфинкс как страж небесных сфер. Тот из фараонов, кто не поддерживал власть Закона, кто не прошел всех степеней Посвящения и не становился сам Просветителем, не мог воссоединиться с сонмом богов. Душа такого фараона навечно оставалась в чреве Сфинкса. Это касается не только фараонов, но и жрецов, и проповедников. И еще одна роль шахтенных колодцев: по ним мы наблюдаем, как, плавая в бесконечном космическом пространстве, земля и звезды меняют свое положение относительно друга друга за сутки, за год, за тридцать лет, за четыреста, за тысячу четыреста шестьдесят; и, самое главное, мы исчисляем начало великого года, длина которого двадцать пять тысяч звездных лет, который разделен на двенадцать знаков Зодиака. Гелеополис, особенно храм Феникса, является центром календарного исчисления. К тому же каждая пирамида, какие мы с тобой осматривали, это знания, которые оставил людям Гермес-Тота. Знания, изваянные в камне. Папирус тленен, камень — вечен. Придет время, и ты узнаешь все эти тайные истины, сейчас скажу лишь об одной из пирамид — пирамиде Хеопса. В ней Великий Посвященный жрец Хемиун, ее возводивший, оставил людям все знания о пространстве: на магнитные полюса ориентированы стороны равностороннего квадрата. Складывая, умножая, возводя в степень, можно по их длине определить световой год, световой час, а через ширину и высоту пирамиды Хемиун оставил людям фундаментальные константы Вселенной и Земли, как части всей Вселенной. Люди откроют все эти сокровища Священной Истины, когда придет их время — время всеобщего Посвящения. Их, эти истины, назовут открытиями выдающихся умов, вовсе не учитывая того, что эти открытия совершат те, кого изберет Великий Творец и наделит даром откровения через Священный Разум. Тебе же предстоит узнать о всех священных тайнах пирамид в годы учебы в Святилище Истины Храма Озириса, ибо ты — избранный стать Великим Посвященным, Великим Проповедником.
Слушая жреца, Иисус пытался понять главную мысль наставника, какую намерен тот высказать, давая ученику соприкоснуться с азами тех знаний, какими предстоит ему наполняться. Но пока что попытка эта не приводила к успеху, хотя Иисус все более и более улавливал, что жрец еще не сказал главного, он лишь исподволь подступает к нему.
И вот…
— Власть Закона, которую пытался установить на Земле по ее просьбе Великий Творец через Озириса и его сына Гора — Логоса Солнца, не стала несокрушимой. Низменные страсти, ведущие к великим раздорам, какие поощрял Сет, оказались неискоренимыми. И, похоже, Всевышний больше не желает вмешиваться в жизнь землян, удерживать их от грехопадения. Народы, населяющие землю, поняли это и, каждый на свой манер, пытаются умилостивить Великого Творца через жертвы ему, подвигнуть его на то, чтобы вновь прислал он Мессию. И вот мы получили знамение: приближалось такое же расположение звезд, какое было при рождении Гора. Мы поняли: ребенок, родившийся в этот день от знатных родителей, крови царской, и станет Мессией, который возьмет грехи людские на себя и понесет их через семь небесных сфер к ногам Всевышнего. Через свою жертву он освободит человечество от всех проявлений зла, а свет разума, свет свободы воссияет на многострадальной нашей земле.
Теперь все встало на свои места. Как созвучны слова жреца словам наставника тайного центра ессеев, сказанные у Силоамского источника. Но если они тогда и взволновали, и озадачили Иисуса, то теперь откровение жреца он воспринял как должное: в тайной пещере он уже все обдумал, совладав с искушением, и твердо решил идти по предопределенному судьбой пути. Иисус даже возгордился, что и здесь воспринимают его как Мессию, хотя он твердо установил для самого себя, что никогда не обмолвится словом Мессия, а станет именоваться Сыном Человеческим.
Жрец продолжал говорить и говорить, но Иисус слушал его вполуха — главное было сказано, чего больше ждать.
Всему, как обычно, приходит конец. Жрец выговорился, и хозяева, словно ожидавшие этого момента, пригласили гостей подкрепиться перед дальней дорогой. А дорога эта теперь — в Мемфис, в Храм Озириса.
Как отъезд из Храма не был обставлен торжественностью, так и возвращение прошло буднично, и начались долгие дни учебы, дни познания Священной Истины.
Иисусу все давалось легко, потому что он прошел хорошую школу у ессеев, но еще и благодаря его природным данным: ему не занимать было трудолюбия и упорства в тренировках тела и духа, он был одарен острым умом и хорошей памятью, вот и поднимался он вверх по ступенькам знаний стремительно, удивляя этим своих наставников.
В общем, стремительно приближалось время к тому часу, когда наступит момент присвоения ему очередной, пятой, степени Великого Посвящения. Его уже начали исподволь готовить к этому торжеству. Но прежде, как внушали Иисусу, ему предстояло пройти через смерть и воскресение. Пройти путем Озириса. Путем Гора.
Он не совсем понимал, как это станет происходить, но не опасался предстоящего, ибо знал, еще по первому испытанию, что из любого, даже безвыходного на первый взгляд, положения выход жрецами предусмотрен, найти который, правда, должен был сам испытуемый. А на себя Иисус надеялся. Он уже доказал и жрецам, да и себе самому, что не слаб душой и телом, что воля его крепка.
И вот, можно сказать, неожиданно, настал тот день и тот час. После вечернего омовения и вечерней молитвы, после которых обычно начиналась трапеза, его оповестил неокор:
