— Алмаз выходит вперед… он уже впереди! — воскликнул Алан с удовлетворением в голосе.
Алмаз пересек финишную черту, на корпус обойдя своего ближайшего соперника, и зрители разразились восторженными криками, которые эхом прокатились по всему ипподрому.
Отовсюду неслись радостные возгласы, и тут сильные руки развернули Дороти, и она оказалась в объятиях Алана. Смеясь и ловя воздух ртом, девушка и не думала противиться. Она замерла и зажмурилась, отдаваясь чудесному ощущению, которое неизменно вызывало в ней прикосновение этих рук. Она жадно смаковала этот миг, запечатлевая его в тайниках своего сердца вместе с другими воспоминаниями об Алане.
— Это ваша победа, — сказал Алан и медленно разжал руки.
— Нет, победил все-таки Алмаз, — улыбнулась Дороти. — Поздравляю вас. Я…
Но не успела она договорить, как он приник к ее губам поцелуем, который опалил ей душу. Дороти откликнулась мгновенно, стремясь излить в этом поцелуе, поцелуе прощальном, всю свою любовь к единственному из мужчин, которого ей суждено любить.
— Эй, Алан, выпусти-ка даму, — произнес Саймон шутливо. — Тебе пора на круг почета — за кубком и денежной премией.
Алан едва расслышал слова брата. Всякий раз, как он целовал Дороти, внешний мир переставал существовать для него, и он погружался в захватывающий дух водоворот страсти. И этот раз не стал исключением. Ему столько хотелось сказать ей, но не здесь же. Он с трудом оторвался от ее губ и улыбнулся брату.
— Я просто благодарил Дороти за все, что она сделала. Она сотворила с Алмазом настоящее чудо. Если бы не она, ему ни за что не выиграть самые ответственные скачки сезона, — сказал он, продолжая одной рукой обнимать Дороти за плечи.
Дороти почувствовала, как у нее краснеют щеки, и не очень энергично попыталась высвободиться, но Алан только крепче держал ее.
— Алан, дорогой, ты смущаешь нашу Дороти, — упрекнула его мать. — И в самом деле, лучше тебе поторопиться и получить награду.
— Ну ладно, — сдался Алан. — А потом соберемся наверху, в гостиной клуба. Саймон, закажи бутылку шампанского, хорошо?
— Мысль неплохая. Но за твой счет, я правильно понял? — с шутливой деловитостью осведомился его брат.
— Разумеется, — со смехом подтвердил Алан.
Саймон повернулся к жене и провел ладонью по ее округлому животу.
— А тебе, душенька, придется обойтись без шампанского.
— Ничего, мы с твоим сыночком выпьем апельсинового сока, — сказала Мэдж, накрывая ладонь мужа своей.
Этот нежный диалог заставил Дороти испытать острую боль внутри. Она отвернулась, успев заметить, что и Алан тоже наблюдал за счастливой четой, и уловив в его глазах тоскливое выражение.
— Значит, это будет мальчик? — спросил Алан.
— Конечно, мы не знаем наверняка, — ответил Саймон.
— Саманта мечтает о младшем братике, — сказала Мэдж. — И я думаю, что это мальчик, потому, что он пинается с утра до вечера. А Саймон полагает, что родится девочка, потому что живот круглый, и плод расположен высоко. — Она подмигнула мужу.
— В любом случае вы счастливцы, — сказал Алан и, повернувшись, поспешил вниз по лестнице.
После того, как лошади, участвующие в заключительной скачке, направились к стартовым воротам, Дороти вместе с семейством Латимеров поднялась в гостиную клуба.
Норман провел их в свободный уголок, откуда открывался вид на скаковой круг. К ним тут же подошел официант, чтобы принять заказ.
— Вы долго еще собираетесь пробыть в Орегоне? — спросил Саймон у Дороти, как только официант оставил их.
— По правде говоря, завтра я уезжаю домой, — выговорила Дороти с бледным подобием улыбки.
— Так скоро? — изумилась Соня.
— Но у меня нет причин задерживаться, я сделала все, за чем приезжала.
— Почему бы вам просто не отдохнуть у нас? — предложил Норман.
— Это было бы чудесно, но мне в самом деле необходимо вернуться, — солгала она. Чем дольше она пробудет с этими милыми сердечными людьми, тем труднее ей будет уехать. — Я от души благодарна вам за гостеприимство, — сказала она самым искренним тоном.
— А вот и шампанское, — сказал Норман Латимер, заприметив приближающегося официанта.
— И Алан тут как тут. — Саймон встал, чтобы пропустить брата на председательское место.
Дороти покосилась на Алана. Он поймал ее взгляд и улыбнулся так, что у нее замерло, а потом отчаянно застучало сердце.
— Я хочу предложить тост, — сказал Алан, когда шампанское было разлито по бокалам. — За Алмаза, его выносливость, силу, и потрясающую быстроту. И за Дороти, нашу добрую фею.
— За Дороти! За Алмаза! — повторили все, снова заставив Дороти покраснеть.
Некоторое время за столом тек оживленный разговор. Подходили какие-то знакомые Латимеров, поздравляли с победой, но вскоре завершилась последняя скачка, и зрители потихоньку начали расходиться.
— Думаю, нам тоже пора, — сказал Саймон. — Увидимся завтра, за обедом… если только наш малыш не решит появиться на свет пораньше.
— Пока непохоже, что это случится, — вздохнула Мэдж.
Они вышли на послеполуденное солнце и вслед за остальными болельщиками двинулись к выходу. Уже на стоянке Алан обернулся к Дороти.
— Вы не откажетесь вернуться в моей машине? Буду весьма признателен за компанию.
12
При мысли о том, что она останется наедине с Аланом, у Дороти сильно застучало сердце.
— Когда едешь в одиночку, дорога кажется длиннее. — Соня поощрительно улыбнулась Дороти.
— Я не против, — как можно беспечнее выговорила Дороти.
— Моя машина с того края. — Алан указал на противоположную сторону стоянки.
— Что ж, увидимся на ранчо! — И помахав друг другу, все разошлись по своим автомобилям.
— Алмаз развил потрясающую скорость. Что говорят судьи? — спросила Дороти, желая услышать, что дисквалификация больше не грозит скакуну.
— Только то, что он еще некоторое время будет находиться под наблюдением. Вот здесь, — добавил он, останавливаясь рядом с блестящим черным «седаном» и открывая перед Дороти дверцу машины.
— Спасибо. — Дороти скользнула на кожаное сиденье и быстро пристегнула ремни безопасности.
В машине пахло мужским лосьоном, и этот запах возбуждающе подействовал на ее напряженные нервы. Дороти подумала, что вряд ли поступила мудро, приняв его приглашение ехать вместе. Но вот Алан сел рядом на водительское сиденье, и она отчетливо осознала, что для нее это последняя возможность побыть с ним наедине.
Через считанные минуты они покинули стоянку и устремились к шоссе. Алан чувствовал себя за рулем уверенно и свободно, и скоро мощный автомобиль принялся с легкостью поглощать милю за милей. Солнце начинало клониться к горизонту, розовые полосы на западном краю неба обещали, что и завтра будет погожий день.
— Расскажите мне об отце, — внезапно попросила Дороти, когда молчание сделалось невыносимым.
Алан бросил на нее беглый взгляд.
