Она же имеет назначением и борьбу с пожарами на транспортах (при обстрелах).
5. Побережье должно быть тщательно изучено, причем должны быть выяснены как площадь, удобная для своза и выгрузки десанта, так и наличие дорог, необходимых для движения обозов. В случае наличия болотистых мест, ручьев и тому подобных препятствий, эти неудобства должны быть устранены рабочими командами баз высадки или приняты во внимание при установлении мест выгрузки и соответственным образом обставлены вехами.
6. Прибрежные глубины должны быть тщательно изучены для выбора мест причаливания и выбрасывания на берег «эльпидифоров», причем, во избежание скопления разгрузочных средств, пункты разгрузки «эльпидифоров» и самоходов[99], способной приставать носом к берегу и подавать на него широкую сходню. Эти суда появились уже позже высадки у Ризе и служили для разгрузки транспортов, принимая преимущественно лошадей, повозки, орудия и т. п. Были бы весьма удобны, если бы имели не столь слабый двигатель, вследствие чего могли работать лишь в тихую погоду.) должны намечаться отдельно от мест причаливания ботов и других мелких плавучих средств.
7. Все побережье должно быть разделено на участки по отрядам транспортов и обслуживаться своими базными командами. Последние должны быть обеспечены всеми средствами, позволяющими ускорить разгрузку пристающих судов, материалами для быстрой установки и сборки пристаней (на козлах, бочках, плотах). В состав команд должны быть введены ремонтные партии для срочной починки плавучих средств и исправления их аварий.
8. Для установления связи со своим отрядом транспортов каждый участок должен иметь пост связи (семафорная и сигнальная связь), а также телефонный пост для сношений со своей базой, штабом высадки и комендантом на воде через центральную телефонную станцию.
9. Объединение всего управления высадкой в руках одного начальника высадки с подчинением ему всех частных начальников в районе операции (начальника транспортной флотилии, начальника охраны и прикрытия и др.). Неустановленность этого принципа при высадке в Ризе создала многоначалие во время операции и внесла осложнение в дело руководства, так как подчиненные инстанции не имели ясного представления о правах наличных начальников.
Десантные приготовления не остались в секрете от неприятеля. 4 апреля, то есть непосредственно после сосредоточения отряда транспортов в Новороссийске, отряд кораблей, прикрывавший Новороссийск с моря, в составе линейного корабля «Екатерина», крейсера «Кагул» и миноносцев на рассвете, идя курсом на Новороссийск, заметил в утренней мгле силуэт судна, идущего тем же курсом. Сделав опознавательные и получив неверный ответ, отряд лег курсом на подозрительное судно и вскоре опознал «Breslau». Сблизившись на 92 кб, «Екатерина» открыла огонь из 305-мм орудий{204} . «Breslau» тотчас повернул в море и, часто меняя курсы, чтобы сбить наводку, увеличил ход и через час скрылся за горизонтом. Присутствие «Breslau» в столь необычном месте[100] свидетельствовало о том, что ему было известно место посадки десанта и сосредоточение здесь транспортов. Зная, что флот будет связан конвоированием, «Breslau», по-видимому, намеревался держаться той же тактики, которая сорвала в свое время операцию закупорки Зунгулдака. В тот же день миноносец «Строгий», находясь в очередном крейсерстве у берегов Лазистана, в районе Ризе — Сюрмене, обнаружил по курсу подводную лодку, которую успешно таранил, пройдя над ней, причем перископ лодки прочертил по борту миноносца. По осмотре винтов миноносца одна из лопастей оказалась поврежденной от удара о корпус лодки[101].
В день самой высадки, 7 апреля, в районе Хамуркана, то есть на линии берегового фронта, миноносец «Стремительный» около 11 ч также обнаружил лодку, которая якобы выпустила две торпеды в конвоируемый им транспорт. Одновременно летчик, находившийся в разведке у Ризе, заметил лодку в подводном положении, направляющуюся к району высадки, на которую он сбросил бомбу и привлек миноносцы. Таким образом, создавалось впечатление, хотя и ложное, что противник развернул свои подводные силы для противодействия и осведомлен о намеченном десанте.
Подтверждение этому дают и факты на сухопутном фронте. Так, придерживаясь до этого времени оборонительной тактики, турки за три дня до высадки пластунских бригад перешли к активным действиям и угрожали прорвать фронт Приморского отряда. Было ясно, что они получили подкрепления из Трапезунда и спешили нанести удар до прибытия подкреплений к отряду Ляхова.
Подтянув резервы и с трудом сдерживая неприятеля, Ляхов срочно сообщил и генералу Юденичу, и адмиралу Эбергарду о тяжелом положении фронта и о необходимости выполнить перевозку десанта к Офу без замедления.
Как сказано выше, высадка намечалась в Ризе, откуда войска должны были идти на фронт берегом. Теперь под влиянием реальной угрозы сухопутное командование переменило свое намерение и уже в момент выполнения операции высадки потребовало, чтобы бригады сейчас же были переброшены на фронт. Просьба эта кончалась сообщением, что «необходима крайняя срочность доставки, обстановка не допускает отсрочки».
Генерал Юденич, находившийся на корабле начальника высадки, получив тождественное донесение, подкрепленное затем личным докладом Ляхова по телефону, счел положение угрожающим и решил принять все меры, чтобы в тот же день доставить на фронт хотя бы одну бригаду без обоза. Однако остановить высадку, бывшую в полном разгаре, было невозможно. Пользуясь хорошей погодой, транспорты быстро выкидывали людей, лошадей, артиллерию, грузы на берег, где все это было перемешано и требовало известного времени для приведения в боевую готовность. Приостановить выгрузку и перебросить оставшееся на транспортах в район фронта к Хамуркану, значило бы привезти туда людей без снаряжения, лошадей, без фуража и наоборот.
На совещании Юденича с начальником высадки было решено продолжать высадку до конца, тем более что этому благоприятствовала погода, а затем перебросить одну из бригад (людей без обоза) к Хамуркану Начальник высадки брался выполнить эту операцию и просил лишь сношений с морским командованием для получения разрешения и необходимого прикрытия. Еще до принятия этого решения пришел ответ морского командования на просьбу генерала Ляхова.
Командующий флотом, имея сведения от начальника транспортной флотилии, что он закончит разгрузку к 17 ч, и считая своей главной задачей обеспечить возвращение разгруженных транспортов в Батум и Поти, отвечал: «Обращаю ваше внимание на недопустимость посылки пароходов в Хамуркан при наличии неприятельских подлодок и когда средства флота заняты более сложной операцией».
Вызванный генералом Юденичем начальник транспортной флотилии адмирал Хоменко на просьбу выделить несколько транспортов ответил отказом за невозможностью отменить уже сделанные распоряжения о возвращении транспортов в намеченные базы, указав, что флотилия выполнила порученное ей дело и должна продолжать без перебоя грузовые перевозки. На доводы, что этого требует серьезное положение на фронте, ради чего была предпринята вся операция, адмирал Хоменко снова сослался на невозможность для него отменить полученные приказания командования и предложил вести переговоры с самим командованием.
После этого флотилия в 17 ч, закончив выгрузку, ушла под охраной миноносцев. На рейде Ризе остался начальник высадки, восемь тральщиков типа «Эльпидифор» и несколько мелких судов, находившихся в его распоряжении. Обсудив с генералом Юденичем создавшееся положение, начальник высадки предложил использоваться переброски одной бригады имеющиеся в его распоряжении «эльпидифоры», которые могли принять на короткий переход требуемое число людей с их снабжением на себе. Необходимо было получить охрану в пути. С этой целью в 17 ч 40 мин начальник высадки сообщил морскому командованию по радио, что «Юденич просит, не откладывая, перевезти одну бригаду в Хамуркан на тральщиках, придавая этому большое значение»{205}.
Ввиду неполучения ответа, радио было повторено с добавлением просьбы сообщить, какая охрана и прикрытие будут даны на пути Ризе — Хамуркан. Чувствовалось, что каждый час задержки сильно осложнит выполнение этой дополнительной операции. Особенно важно было воспользоваться условиями погоды (почти штиль), которая могла в условиях этого района быстро смениться непогодой. Использование «эльпидифоров», нагруженных войсками, в таком случае совершенно исключалось. Даже при наличии средней волны в 4–5 баллов приставание к берегу непосредственно (ценнейшая десантная особенность
