а подрядчики, наняв их за усиленную плату, отказывались потом платить артелям по установленной цене и этим подрывали доверие и срывали срочные нагрузки»{214}.
Утром 16 мая, закончив посадку, флотилия, вытянувшись на рейд в составе 30 транспортов, вышла в море курсом на Керченский пролив.
Согласно предварительному условию при подходе к проливу флотилию должны были принимать лоцмейстерские катера Керченской станции, по катеру на каждый отряд. В целях наибольшей точности ориентировки в проходах среди минных заграждений пролива по всему пространству проходного канала были расставлены на местах поворотов особые катера-оградители. Согласно походной инструкции транспорты шли одной кильватерной колонной поотрядно с интервалами в 1 кб между судами. На случай частых в это время года туманов было условлено, что в проливе флотилия не будет останавливаться и будет идти без каких-либо туманных сигналов. Для лучшей же ориентировки в движении эти сигналы сиренами и рындой будут делаться катерами-оградителями. Несмотря на действительно нашедший густой туман принятые меры в полной мере способствовали благополучному проходу транспортов, которые, выйдя из канала у Кыз-Аульского маяка, выстроились в походный порядок и под охраной ожидавших их здесь крейсеров и миноносцев{215} легли курсом на Трапезунд.
На основании опыта предыдущего перехода Новороссийск — Ризе походная инструкция была переработана и содержала в себе следующие указания:
1. В случае появления подводных лодок атакованные транспорты уклоняются от атаки, поворачивая преимущественно наружу общего строя. В крайнем случае допускается поворот вовнутрь. При уклонении от атаки или плавающих мин транспорт дает ряд тревожных свистков, после чего свистком же показывает сторону поворота.
2. В случае потопления одного из транспортов никому из других транспортов не разрешается останавливаться для спасения людей. Это делают находящиеся при колоннах ледоколы и миноносцы, не занятые борьбой с подводными лодками.
3. В случае, если задний мателот видит, что идущий перед ним транспорт безнадежно отстает, то он не должен следовать за ним, но, обогнав его, вступать в кильватер следующему переднему, идущему в нормальных интервалах. Отставшие транспорты становятся в конец своей колонны.
4. Все партикулярные транспорты ведут переговоры по семафору. Флагманские транспорты имеют военный свод сигналов, партикулярные — транспортный и международный своды.
5. При движении в тумане, если не видно заднего мателота, передний мателот дает губным свистком свои позывные, чтобы сохранить связь в строю.
6. При движении ночью транспорты скрывают все огни. Миноносцы обходят все колонны для проверки выполнения этого требования. В случае густого тумана разрешается иметь гакабортный огонь с ограниченным углом света назад. При первом же ослаблении тумана эти огни закрываются.
Общее число транспортов было: 27 с войсками, один флагманский, два ледокола{216}. Походный строй — в двух кильватерных колоннах днем и в одной кильватерной колонне ночью. Транспортная флотилия делилась на четыре отряда:
1-й отряд (два отделения) — семь транспортов — два полка пехоты и четыре батареи;
2-й отряд (два отделения) — девять транспортов — два полка пехоты, две батареи и перевязочный отряд;
3-й отряд — пять транспортов — дивизионный обоз и перевязочный отряд;
4-й отряд — шесть транспортов — парковая бригада, два лазарета и дезинфекционный отряд.
Переход морем
Одновременно с выходом транспортов из Мариуполя для их встречи и конвоирования были посланы командованием к Керченскому проливу крейсера «Кагул», «Память Меркурия», «Алмаз» и авиатранспорт «Александр I» с миноносцами{217}. На обязанности конвоя, находившегося под общим командованием начальника минной бригады, лежала задача осветить район пролива и очистить его от неприятельских подводных лодок, если бы оказалось, что они поджидают выход транспортов.
17 мая, когда корабли конвоя заняли в проливе назначенные им районы, «Алмаз» и «Александр I» приступили к несению намеченной воздушной разведки, спуская поочередно свои гидросамолеты до момента, когда транспорты окончательно миновали район Керченского пролива.
Главные силы в составе обоих линейных кораблей — «Мария» (флаг командующего) и «Екатерина» — составляли прикрытие, причем «Мария» прикрывала непосредственно транспорты в их движении, а «Екатерина» держалась у Босфора, поддерживая связь с дежурной у проливов подводной лодкой на случай выхода «Goeben» и других кораблей противника{218}.
В 13 ч 50 мин транспорты, идя одной кильватерной колонной в числе 30 ед., стали выходить из канала, поступая под охрану конвоирующих кораблей. Отсутствие каких-либо признаков неприятельских подводных лодок указывало, что замысел операции остался для противника неизвестным и, таким образом, перенесение пункта посадки в глубокий морской тыл сыграло свою роль.
Ввиду того что перестроение транспортов в две кильватерные колонны (как это было намечено для дневного перехода) после их выхода из пролива сильно задержало бы десант в районе, считавшемся командующим транспортной флотилией опасным, последний условился с начальником конвоирующих кораблей, что этот день флотилия будет идти одной кильватерной колонной. Вместе с тем, начальник транспортной флотилии полагал, что за этот день транспорты сплаваются, привыкнут держать расстояние и вообще приобретут навыки совместного плавания в простейшем строю, после чего будет легче перейти к установленным строям в две колонны{219}.
Ввиду того что однокильватерный строй для дневного движения не был предусмотрен инструкцией, начальнику конвоя пришлось дать новую диспозицию кораблям охраны. В дальнейшем переходе флотилия на следующий день шла в двух колоннах, ночью — в одной, как было установлено.
Весь переход был совершен благополучно. В ночь на 18 мая погода засвежела, и ветер развел крупную зыбь, от которой сильно страдали перевозимые войска и лошади.
На рассвете 19 мая открылись берега Лазистана, и с 5 часов утра начальник конвоя приказал «Александру I» и «Алмазу» начать воздушную разведку по всему району подхода к Кавата-Шан. С приближением транспортов к пункту высадки десант был встречен миноносцем, под проводкой которого транспорты одной колонной стали входить на рейд высадки{220}.
К этому моменту все средства высадки уже были развернуты согласно порядку производства маневра:
1) рейд был огражден поставленной в ночь на 19 мая сетью, и входы на него были тщательно протралены;
2) внутренние линии охраны из канонерских лодок, тральщиков, малых миноносцев и охранных катеров заняли свое место по диспозиции;
3) база высадки развернула свои средства на участках берега и сосредоточила выгрузочные боты и самоходы у мест стоянки транспортов.
По мере входа транспортов на рейд освобождавшиеся миноносцы конвоя вступали во внешнюю линию охраны, намеченную в 6 милях от внутренней, причем крейсера «Кагул» и «Память Меркурия» были выдвинуты далеко на W за Трапезунд, находясь первый в 10 милях на N от мыса Иерос, а второй оттого же мыса на 30 миль на NW. Здесь же вне видимости с берега держался линкор «Мария» с нефтяными миноносцами. Линкор «Екатерина» продолжал находиться у Босфора.
В 6 ч 30 мин с постановкой первых транспортов на якорь на своих местах, указанных вешками, начальником высадки был сделан сигнал «начать высадку». К 7 ч 30 мин, когда последние транспорты вошли на рейд высадки и стали на якорь, операция была в полном разгаре.
Согласно диспозиции транспорты стояли в две линии: в ближайшей к берегу суда с войсковыми частями, в мористой — с обозом. Каждый отряд — против своего берегового участка.
Как и в предыдущей высадке у Ризе, в первую очередь свозились войсковые части ботами и
