жадность. Они ему туда будут учебники носить, радио проведут, телевизор поставят. Он подружится с рыбками, научит их чему-нибудь. Потом можно будет классный аттракцион сделать — возить Березкина в аквариуме по городу. Вот смеху-то будет.
Над водой взметнулись две руки и исчезли.
— Уговорил, — буркнула Алена. — Сейчас что-нибудь придумаем.
Она повертела головой, словно ответ завалялся поблизости и его нужно просто увидеть.
Около ее ног, медленно извиваясь длинным гибким телом, лежала змея. Через миг она собралась в кольцо и совершила молниеносное движение вперед. Алена вскрикнула и отпрыгнула назад, оказавшись по щиколотку в воде. Ледяные пальцы тут же коснулись ее ноги. Девочка в ужасе затанцевала на месте.
Змея приподняла голову, изготовившись к новому прыжку. Олечка не придумала ничего умнее, как наступить змее на хвост. Серебристая стрела метнулась в ее сторону. Олечка захлопала новыми сандалиями по кромке берега.
— Ах ты, змеюка противная!
Алена по воде добежала до кустов, выхватила застрявшую в них палку и подняла ее над головой.
— Ее нельзя обижать! — завизжала Олечка, от страха падая на песок.
Коряга со свистом разрезала воздух и опустилась на свернувшийся серый клубок.
Олечка зажмурилась. А когда открыла глаза, то увидела, как от железнодорожной насыпи к ним приближается огромное существо. На голове существа вместо волос во все стороны торчали змеи. В руке у него был посох, заканчивающийся головкой змеи на изогнутой шее. Вокруг существа вся земля кишела серыми извивающимися телами. Существо склонило над Олечкой свое загорелое морщинистое лицо. Сухие губы с легким шелестом открылись:
— Не суйтесь в речку! — грозно пророкотал голос Светланы Федоровны.
Чтобы спрятаться от этого голоса, Олечка вжала голову в плечи и повалилась в воду.
Глава 6
Не американец
— Медуза Горгона.
Олечка с трудом разлепила глаза. Вокруг было темно и холодно. Алена заметила, что подруга ее очнулась, и склонилась над ней.
— Я говорю, был такой зверь, у которого на голове вместо волос змеи росли, — заговорила она, словно ничего не случилось, словно не кричала Олечка дурным голосом, рукой показывая на пустой берег. — Его звали Медуза Горгона. Вернее, ее. И она могла взглядом убивать. Людей в камень превращала. На острове, где она жила, сотня каменных статуй стояла.
— А где наша змея? — Олечка села.
— Уползла, — буркнула Алена, помогая подруге встать. — Ты лучше придумай, что мы твоей маме скажем. Версия про то, что ты просто шла, поскользнулась и упала, вряд ли пройдет. Да еще твое видение. Она сразу решит, что у тебя жар, высокая температура, и на этом наши каникулы закончатся.
— Можно вообще ничего не говорить. — Олечка потупила взгляд. Ей было чертовски неудобно — оказывается, ей все только показалось, и никаких существ со змеями на голове не было. — Когда она меня увидит, ей уже никакие слова не нужны будут. — С этими словами она показала испачканную в мокром песке косу и порванный бантик.
Домой они шли медленно, пытаясь найти хотя бы одну хорошую идею.
— У тебя мокрые ноги, у меня мокрая голова, давай скажем, что нас просто облили водой, — без всякого энтузиазма в голосе предложила Олечка.
Алена вздохнула. Они уже стояли около калитки, и нужно было срочно что-то делать, иначе завтра их на весь день запрут дома.
Но спасение само свалилось им на голову.
Девочки подошли к крыльцу. Олечка взялась за перила. Алена в отчаянии стукнула кулачком по столбу, на котором держался козырек над крыльцом, и прошептала в пустоту:
— Должен быть какой-то выход!
И тут же на девочек обрушился сверху водопад вместе с навесом. От крыши они смогли увернуться, но вода их сделала мокрыми с ног до головы — скрыв таким образом все улики преступления.
Оставшийся вечер Аленин папа чинил обрушившийся козырек, а девчонки тихо хихикали, радуясь свалившемуся им на голову спасению.
Но радовались они напрасно. С утра зарядил мелкий противный дождь, и поход на речку откладывался на неопределенное время.
— Ну вот, зря ломали крыльцо, — ворчала Алена, грустно глядя в окно. Во дворе ничего интересного не происходило.
Родители пытались шумно привлечь девочек к общественно полезным работам. Но Олечка спряталась за книжку. Она с таким сосредоточенным лицом переворачивала страницы, что к ней просто не решались подойти. Алена бродила от окна к окну, всем своим видом показывая, что думает о чем-то серьезном. Вскоре ее тоже перестали трогать, и Алена, оставшись в гордом одиночестве, поняла, что думать ни о чем не может. Поэтому от нечего делать в третий раз села пить чай.
Она опустила нос в чашку — и от удивления забыла, как дышать.
Со дна, из-под заварки, на нее вновь смотрели осуждающие глаза Березкина.
Поперхнувшись воздухом, Алена оттолкнула от себя чашку, вылив ее содержимое на стол. В лужице медленно таял грустный образ Сереги.
Как она могла про него забыть! Да еще в то время, когда где-то поблизости бродит подводный иностранец по имени Люк. И вообще — столько дел, а они сидят дома и занимаются ерундой!
Алена глянула в окно. По стеклу бежала вода, в которой тоже виднелся Березкин. Он болтался среди чахлых водорослей, всем своим видом показывая крайнюю степень нетерпения.
— Я-то тут при чем? — всплеснула руками Алена. Взрослые прекратили свою бурную жизнедеятельность и уставились на девочку.
— Что-то вы какие-то кислые, наследницы, — Аленин папа переводил взгляд с одной подруги на другую. — Или на вас дождь плохо действует?
— Плохо, — проворчала Алена, пытаясь найти место, откуда не было видно ни дождя за окном, ни воды в чайнике, и в результате остановила свой взгляд на блестящем термосе. — Я вообще дождь не люблю. И воду тоже, — добавила она для убедительности.
Нужно было срочно что-то придумать, но в голове поселилась звенящая пустота.
— О, а я дождь обожаю, — гудел папа в бороду и стал рассказывать одну из своих бесконечных баек про походное прошлое. — Помню, как однажды на Алтае…
Алена насупилась и скорчила рожицу своему изогнутому отражению в термосе. Отражение повторять это не стало. Оно дрогнуло, пошло рябью, и в нем стал отчетливо проявляться тоскующий взгляд Сереги.
— Ты что, на улицу не смотрел? — не выдержала девочка. — Ты видел, какая погода? Я до твоей речки просто не дойду!
И она побежала на кухню. Во-первых, чтобы не отвечать на недоуменные взгляды взрослых, а во- вторых, чтобы смыть с себя эти дурацкие видения.
Она набрала из рукомойника пригоршню воды. И из этой самой воды на нее что-то полезло.
— Не ко мне иди, а к Люку! — заорала Алена. — Он тебя туда засадил!
В дверях показался папа. Лицо его не обещало очередной шутки. Наоборот, оно было встревоженным, что с папой бывало нечасто.
— Что-то ты мне, наследница, не нравишься, — пробормотал он, трогая Аленин лоб. — Ты не простыла?
— Пока нет. — Алена мотнула головой, освобождаясь от тяжелой отцовской ладони. — Но собираюсь. Нам с Олечкой надо обязательно пройтись по улице.
