которой не хотела говорить. Я уверен, что это Густо ее во что-то втянул. Она боготворила Густо, могла сделать для него что угодно, воображала, что небезразлична ему только потому, что иногда он похлопывал ее по щеке. Но через несколько месяцев раздался телефонный звонок, и она сказала, что ей надо вернуться в Осло, и отказалась объяснять зачем. Это произошло больше четырех месяцев назад, и с тех пор я ее не видел и не слышал. На протяжении двух недель я не мог до нее дозвониться и в результате пошел в полицию и заявил о ее исчезновении. Они зарегистрировали мое обращение, что-то проверили, и за этим ничего не последовало. Никому нет дела до наркоманки без адреса.
— Какие-нибудь теории насчет исчезновения? — поинтересовался Харри.
— Нет. Но она исчезла не добровольно. Она не из тех, кто просто берет и убегает, как… как некоторые другие.
Харри понял, кого он имеет в виду, и все-таки этот случайный выстрел его задел.
Стейн Ханссен почесал покрытую коркой рану на руке.
— Что вы все в ней видите? Вашу собственную дочь? Вы думаете, что можете поиметь ваших дочерей?
Харри удивленно посмотрел на него.
— «Вы»? Что ты хочешь этим сказать?
— Вы, старперы, пускающие на нее слюни. Только потому, что она похожа на четырнадцатилетнюю Лолиту.
Харри вспомнил фотографию, прикрепленную к дверце шкафчика в раздевалке. Стейн Ханссен прав. И Харри подумал, что мог ошибаться, что с Иреной могло произойти что-то не связанное с этим делом.
— Ты учишься в Тронхейме. В Техническом университете?
— Да.
— Что изучаешь?
— Компьютерную технику.
— Ммм. Олег тоже хотел учиться. Ты с ним знаком?
Стейн покачал головой.
— Никогда с ним не разговаривал?
— Мы пару раз пересекались. Можно сказать, у нас были очень короткие встречи.
Харри посмотрел на руку Стейна. Профессиональная травма. Кроме этой раны, на руке не было других следов. Конечно не было, Стейн Ханссен относился к выжившим, к тем, у кого все получится. Харри поднялся.
— Как бы то ни было, я очень сожалею о том, что случилось с твоим братом.
— С неродным братом.
— Ммм. Дашь мне свой номер телефона? На случай, если я что-нибудь узнаю.
— Например что?
Они посмотрели друг на друга. Ответ повис между ними, его необязательно было приукрашивать и невыносимо произносить вслух. Корка на ране треснула, и по руке потекла тонкая струйка крови.
— Я знаю одну вещь, которая, наверное, вам поможет, — сказал Стейн Ханссен, когда Харри вышел на лестницу. — Места, где вы собирались ее искать: Уртегата, место сбора, парки, дешевые гостиницы, кабинеты для наркоманов, улицы проституток — забудьте об этом. Я везде был.
Харри кивнул и надел свои дамские очки.
— Не отключай телефон, хорошо?
Харри поехал пообедать в «Лорри», но уже на лестнице почувствовал острое желание выпить пива, поэтому развернулся и ушел. Он направился в новое заведение напротив Дома литераторов. Быстро оглядел публику, покинул это место и в конце концов зашел в «Пла» и выбрал из меню тайский вариант тапас.
— Что будете пить? «Сингха»?
— Нет.
— «Тайгер»?
— У вас что, в меню только пиво?
Официант понял намек и вернулся с водой.
Харри съел королевские креветки и цыпленка, но отказался от колбасок в тайском стиле. Потом он позвонил Ракели домой и попросил ее порыться в дисках, перевезенных им в Хольменколлен и остававшихся там. Какие-то из них он сам хотел слушать, при помощи других хотел даровать спасение им. Элвис Костелло, Майлз Дэвис, «Led Zeppelin», Каунт Бейси, «Jayhawks», Мадди Уотерс. Это никого не спасло.
То, что она без явной иронии называла «музыкой Харри», стояло в конце полки с дисками.
— Я хочу, чтобы ты прочитала все названия песен, — попросил Харри.
— Ты шутишь?
— Я потом объясню.
— Хорошо. Первый диск — «Aztec Camera».
— Ты что…
— Да, я расставила их в алфавитном порядке. — Голос ее звучал озабоченно.
— Это же мальчишеская музыка.
— Это музыка Харри. И это твои диски. Можно уже читать?
Через двадцать минут они добрались до «Wog Wilco», а у Харри так и не возникло никаких ассоциаций. Ракель, тяжело вздыхая, продолжала читать:
— «When You Wake Up Feeling Old».[40]
— Ммм. Нет.
— «Summerteeth».[41]
— Ммм. Следующая.
— «In A Future Age».[42]
— Подожди!
Ракель остановилась.
Харри засмеялся.
— Что смешного? — спросила Ракель.
— Припев из «Summerteeth». Он звучит так… — Харри запел: — «Это просто мечта, она всегда с ним».
— Звучит не очень, Харри.
— Ну да! То есть оригинал-то звучит красиво. Так красиво, что я несколько раз ставил эту песню Олегу. Но он услышал в тексте: «Это просто мечта Ослимса…» — Харри снова рассмеялся. И начал напевать: — «Это просто мечта Осли…»
— Пожалуйста, Харри.
— Ладно. Ты можешь включить компьютер Олега и поискать для меня кое-что в Сети?
— Что именно?
— Набери в Google «Wilco» и найди их домашнюю страницу. Посмотри, были ли у них в этом году концерты в Осло. Если были, то где.
Ракель перезвонила через шесть минут:
— Только один.
Она назвала место.
— Спасибо, — сказал Харри.
— У тебя опять тот самый голос.
— Какой голос?
— Оживленный. Мальчишеский.
Грозные серо-стальные тучи вражеской армадой налетели на Осло-фьорд в четыре часа дня. Харри свернул из Скёйена к Фрогнер-парку и поставил машину на улице Торвальда Эриксена. Он трижды звонил на мобильный телефон Бельмана, но тот ему не ответил. Тогда он позвонил в Полицейское управление, где
