— Ну и какие же у тебя получились совпадения?
— Я не хочу ничего говорить, пока…
— Давай.
— Нет. Но я могу сказать, что эта кровь не принадлежит Густо.
— И?
— И она не принадлежит Олегу. Доволен?
— Очень доволен, — произнес Харри и почувствовал, как дыхание его стало тише.
— Но…
Тень на полу под дверью.
— Харри?
Он положил трубку. Направил винтовку на дверь. Подождал. Три коротких удара в дверь. Он ждал. Слушал. Тень не уходила. Харри прокрался вдоль стены к двери, стараясь не выходить на вероятную линию огня. Выглянул в дверной глазок.
Он увидел мужскую спину.
Прямая куртка была такой короткой, что из-под нее выглядывал пояс брюк. Из заднего кармана торчала какая-то черная тряпка, должно быть шапка. Но ремня на нем не было. Руки плотно прижаты к бокам. Если у человека было оружие, оно, вероятно, находилось в кобуре на груди или на внутренней стороне бедра. Ни то ни другое не являлось обычным способом ношения оружия.
Мужчина повернулся к двери и дважды ударил, на этот раз громче. Харри, затаив дыхание, изучал искаженное глазком лицо. И все же в этом искаженном лице было что-то знакомое. Характерно выступающая вперед нижняя челюсть. Человек почесывал свой подбородок карточкой, висевшей на шнурке у него на шее. Похожей на удостоверение личности полицейского, отправляющегося на задержание. Черт! Полиция опередила Дубая.
Харри помедлил. Если у парня имеется ордер на арест, то у него должна быть и голубая бумажка с ордером на обыск, которую он уже предъявил портье в обмен на мастер-ключ. Мозг Харри работал. Он прокрался обратно, прислонил ружье к платяному шкафу. Вернулся к двери и открыл ее. Спросил: «Что вам надо и кто вы такой?», быстро осматривая коридор в обоих направлениях.
Мужчина не отрывал от него глаз.
— Черт, ну и видок у тебя, Холе. Можно войти?
Он предъявил удостоверение полицейского. Харри прочитал его.
— Трульс Бернтсен. Ты работал на Бельмана, так ведь?
— Все еще работаю. Тебе привет от него.
Харри сделал шаг в сторону и позволил Бернтсену пройти вперед.
— Уютненько, — заметил тот, осматривая номер.
— Садись, — сказал Харри, указывая рукой на кровать.
Сам он опустился на стул у окна.
— Хочешь жвачку? — спросил Бернтсен, протягивая ему упаковку.
— Дырки в зубах будут. Что тебе надо?
— Как всегда, море дружелюбия?
Бернтсен разразился хрюкающим смехом, свернул пластик жвачки, опустил в ящик нижней челюсти и уселся.
Мозг Харри регистрировал интонации, язык тела, движения глаз, запах. Мужчина был расслаблен, но представлял собой угрозу. Открытые ладони, никаких резких движений, но глаза собирают информацию, читают ситуацию, ведут подготовку к чему-то. Харри уже пожалел, что выпустил винтовку из рук. Отсутствие разрешения на ношение оружия в данный момент было не самой большой его проблемой.
— Дело в том, что мы нашли кровь на рубашке Густо Ханссена после осквернения его могилы на Западном кладбище вчера вечером. Анализ ДНК показывает, что это твоя кровь.
Харри наблюдал, как Бернтсен аккуратно складывает серебряную бумажку из-под жвачки. Теперь он вспомнил этого полицейского. Его называли Бивис. Мальчик на побегушках у Бельмана. Глупый и умный. И опасный. Плохой вариант Форреста Гампа.
— Понятия не имею, о чем ты говоришь, — сказал Харри.
— Ладно, — со вздохом произнес Бернтсен. — Может, в регистре ошибка. Тогда бери свои обноски, и поехали в Полицейское управление, возьмем новые анализы крови.
— Я ищу одну девушку, — сказал Харри. — Ирену Ханссен.
— Она похоронена на Западном кладбище?
— Во всяком случае, ее ищут с лета. Она — неродная сестра Густо Ханссена.
— Это новость для меня. Все равно тебе придется поехать со мной в…
— Она посередине, — продолжал Харри. Он достал из кармана пиджака фотографию семьи Ханссенов и протянул ее Бернтсену. — Мне нужно немного времени. Не много. Потом вы поймете, почему я должен был поступить именно так. Я обязуюсь сдаться добровольно через сорок восемь часов.
— Сорок восемь часов, — произнес Бернтсен, изучая фотографию. — Хороший фильм. Нолти и тот негр. Макмёрфи?
— Мёрфи.
— Точно. Он стал каким-то несмешным. Странно, да? У тебя было что-то, и вдруг в один прекрасный день ты просто взял и потерял это. Как тебе кажется, что бы ты почувствовал в такой ситуации, Холе?
Харри посмотрел на Трульса Бернтсена. Теперь он не был так уверен в своем предположении насчет Форреста Гампа. Бернтсен держал фотографию на свету. Сосредоточенно щурился.
— Узнаешь ее?
— Нет, — ответил Бернтсен и протянул ему фотографию, одновременно приподнимаясь: ему явно было неудобно сидеть на тряпке, что лежала у него в заднем кармане, и он переложил ее в карман куртки. — Мы съездим в Полицейское управление и уже там поговорим о твоих сорока восьми часах.
Он говорил непринужденно. Слишком непринужденно. А Харри уже пришла в голову одна мысль. О том, что Беата проводила срочный анализ ДНК в Институте судебной медицины, но до сих пор не получила окончательного ответа. Так как же могло случиться, что Бернтсен уже проанализировал кровь с савана Густо? И еще одно. Бернтсен перекладывал свою тряпку не слишком быстро. Это была не просто шапка, а шапка-балаклава. Что-то наподобие этого использовали при казни Густо.
А по пятам за этими двумя мыслями пришла следующая. Сжигатель.
Значит, все-таки первой появилась не полиция, а прихвостень Дубая?
Харри подумал о прислоненной к шкафу винтовке. Но бежать уже слишком поздно: в коридоре раздались другие шаги. Шаги двух человек. Один из них такой большой, что под ним скрипят половицы. Шаги затихли перед его номером. Тени двух пар широко расставленных ног упали на пол под дверью. Он мог, конечно, лелеять надежду, что это коллеги Бернтсена из полиции, что здесь действительно происходит задержание. Но Харри слышал, как жалобно трещит пол. Здоровенный мужик, сопоставимый по размерам с тем, кто преследовал его в Фрогнер-парке.
— Пошли, — сказал Бернтсен, поднялся и встал перед Харри. Как будто случайно почесал грудь под лацканом пиджака. — Маленькая прогулка, только мы с тобой.
— Да нас уже стало больше, — ответил Харри. — Вижу, ты пришел с группой поддержки.
Он кивнул на тени под дверью. Между тенями от двух ног промелькнула пятая тень. Длинная прямая тень. Трульс следил за его взглядом. И Харри заметил это. Настоящее удивление на лице Трульса. Такое удивление, которое типы вроде Трульса Бернтсена не в состоянии подделать. Стоявшие за дверью не были людьми Бернтсена.
— Отойди от двери, — прошептал Харри.
Трульс прекратил пережевывать жвачку и взглянул на него сверху вниз.
Трульсу Бернтсену нравилось носить свой пистолет «штейр» в кобуре, передвинутой вперед, в результате чего оружие оказывалось плотно прижатым к груди. Так пистолет было труднее заметить, если стоишь лицом к лицу с кем-нибудь. А поскольку он знал, что Харри Холе опытный следователь, прошедший обучение в ФБР в Чикаго и все такое, то он был уверен, что Холе автоматически обнаружит выпуклости на одежде в обычных местах. Не то чтобы Трульс думал, что ему придется воспользоваться своим «штейром»,
