традиционных египетских скарабеев, служивших амулетами. При гиксосах их производили в огромных количествах, а главное — во всеобщее употребление вошла бронза. С ней было проще работать, чем с медью, а для производства оружия и различных изделий она была эффективнее. В более поздней фазе войны за освобождение, которая в конце этого периода разыгралась между гиксосами и фиванцами, из Азии был вывезен полный ассортимент оружия, в том числе запряженные лошадьми боевые колесницы, доспехи и композитные луки, новые формы кинжалов, мечей и кривых сабель. Сомнительно, чтобы лошади и боевые колесницы были особенно эффективны в Египте, где разливы Нила и общая топография местности благоприятствовали водным операциям, но фиванцы использовали их возможности в войне против гиксосов. Азиатское происхождение колесницы можно проследить по сортам дерева, использовавшихся для ее создания, названий отдельных частей и, в конце концов, традиции использовать в качестве возниц азиатов. В число регалий фараона вошел шлем, который могли делать из кожи и обшивать металлическими бляхами — в Египте его называли Синей или Военной короной.
Важными были улучшенные методы прядения и тканья с использованием вертикального ткацкого станка, новые музыкальные инструменты: лира, лютня, гобой и тамбурин. Из Азии импортировали горбатых быков — возможно, их привезли на кораблях, поскольку гиксосы поощряли оживление торговли. Кроме того, Египет получил оливковые и гранатовые деревья.
Из-за бедности и недостатка хорошего дерева в Фивах того периода появились новые погребальные церемонии — в обиход вошли автономные погребения. Правда, эта перемена началась в конце Двенадцатой династии, когда в поминальных молитвах начались новые веяния: покойных рассматривали скорее в качестве душ, нежели материализованной сущности. В то же время под влиянием культа Осириса гроб в виде деревянного дома превратился в антропоморфный саркофаг, изображающий покойного в виде мумифицированного и воскресшего бога.
С появлением этого саркофага статуи в гробницах превратились в поминальные статуэтки. Первые экземпляры делали из воска, но к концу Среднего царства их начали изготавливать из камня или древесины священного фруктового дерева, исписывая целыми главами из так называемой Книги мертвых — сборника поминальных молитв и заклинаний. Статуэтки слуг помещались для того, чтобы заменить покойного, если на загробных полях Осириса нужно выполнить чересчур обременительный труд. В Египте с древнейших времен существовала своего рода барщина, когда рабочих сгоняли в больших количествах для выполнения общественных работ в критический момент разлива Нила. Естественно, все полагали, что в сельскохозяйственном царстве Осириса придется выполнять подобные обязанности, и, чтобы избавить покойного от насильственной работы, в гробнице устанавливали эти фигурки. К концу этого периода даже фараон, после смерти сливавшийся с Осирисом, подвергался такой участи, поэтому в его гробницу тоже помещали многочисленные фигурки. Недостаток древесины и изменения в религиозной доктрине повлекли за собой быстрое исчезновение прямоугольных гробов и появление антропоморфных саркофагов, которые стали вырезать из местного фигового дерева (из-за этого изделия выходили грубыми). Их расписывали изображениями, представляющими крылья матери-неба Нут, которую призывали защитить покойного, чтобы он оказался среди бессмертных звезд внутри нее.
Около 1600 года до н. э. некая Тетишери (маленькая Тети), дочь простого члена общины, вышла замуж за правителя Фив, признавшего господство властителя гиксосов Авариса. Внук крохотной и седой женщины стал фараоном объединенного Египта и самым могущественным владыкой своего века. Этот драматический взлет из лохмотьев к трону не обошелся без суровой борьбы. О ней сохранилось свидетельство, которое описывает, как сын Тети Секененра выиграл дипломатическое сражение у правителя гиксосов Апофиса. Но позже Секененра погиб на поле жестокой битвы. Все же последнее слово осталось не за Апофисом. Его старший сын Камее начал войну за освобождение, и нам повезло найти отчет о начале кампании на двух стелах, причем вторая была обнаружена только в 1954 году среди блоков фундамента в Фивах. Мы узнаем, что молодой фараон спустился по течению Нила во главе своего войска и штурмовал крепость Тети возле Гермополиса, переместив границу на расстояние двадцати лиг от Файюма. В этой кампании он сумел захватить флот, перевозивший сокровища гиксосов, и перехватить посланника, которого Апофис отправил своему союзнику, владыке Куша, с просьбой ударить по армии Камеса с тыла.
Ни Камее, ни Апофис не увидели конец этого дела; продолжать сражение пришлось Яхмосу; после долгой осады была уничтожена столица хеттов Аварис. Египтяне считали Яхмоса первым фараоном Восемнадцатой династии и основателем новой победоносной эры в истории. Для нас теперь очевидно, что рассказы о его победах были в известной степени тенденциозными. Гиксосов заклеймили как иноземцев; по-видимому, Манефон составил свой рассказ по словам официального рассказчика из победителей-фиванцев, изобразив гиксосов в виде орды угнетателей. Яхмос сражался и в Финикии, а его потомок, великий фараон-воин Тутмос III, распространил влияние египтян до самого Евфрата.
Когда Египет начал агрессивно вмешиваться в дела Азии, возник прецедент, господствовавший столетиями. В этих военных операциях подавляющее превосходство было на стороне египтян, у которых была армия, проверенная в боях, с высоким боевым духом и впервые в истории сражавшаяся за национальный престиж. Более того, египтяне всегда были готовы занять поле в тот момент, когда азиаты собирались пожинать урожай. Их сирийские и ханаанские противники представляли собой неустойчивое объединение различных сил, которым не хватало общности. В Палестине, Ливане и Сирии политической единицей являлся город-государство, правивший территориями вблизи его стен и прятавший местное население в трудные времена. Эти государства, как и их итальянские аналоги эпохи Ренессанса, вели между собой постоянную борьбу. Иногда под предводительством самого энергичного и умелого правителя коалиция государств добивалась успеха, но он вызывал обратную реакцию, и союз распадался. Но эти небольшие территориальные единицы, не приветствуя вмешательство «большого брата», всегда готовы были повернуть события в свою пользу. Клятвы верности давались обоим и менялись без особого сожаления.
Первые набеги египтян на Западную Азию произвели впечатление на местных правителей, которые поспешили выказать покорность, прислав дань; однако к тому времени, как Тутмос III начал единолично править страной, большая часть их доброй воли улетучилась под влиянием новой силы. По большей части это были хурриты, которыми правила арийская аристократия, почитавшая индоевропейских богов и обитавшая в окрестностях Евфрата. На востоке их притязания ограничивала молодая нация ассирийцев, на западе — хетты (смешанный народ, занимавший большую часть территории Анатолии).
Тутмосу III пришлось организовать семнадцать кампаний за двадцать лет, пока его претензии на влияние в Палестине и Сирии не были признаны законными. В ходе этой войны Египет был вынужден организовать азиатскую сферу влияния, создав в стратегически важных точках гарнизонные города и забрав сыновей местных правителей в метрополию в качестве заложников, обеспечивающих лояльное поведение их отцов. Их растили вместе с детьми фараона и воспитывали из них слуг своего господина, стоящих у его трона. Со временем мальчики должны были вернуться на родину и править своими государствами, получив знаки величия из рук самого фараона.
Но к 1370 году до н. э. под властью способного правителя Суппилулиумса удача повернулась лицом к хеттам, и они покорили Сирию, продвигаясь затем на юг. В этот момент Египет не смог оказать активного противодействия хеттам, поскольку власть находилась в руках эксцентричного фараона Эхнатона, внимание которого по большей части занимала отдаленная столица. Постепенно египетское влияние на сирийскую политику уменьшалось; следующие фараоны Восемнадцатой династии вряд ли могли что-то сделать для его восстановления.
В это же время вассальные государства юга (Нубия и Куш, который в Библии называли Эфиопией) оказались под властью Египта. Ранние фараоны Восемнадцатой династии постоянно совершали набеги на эти регионы и перенесли границу в этом направлении до самого Напата, близ современного Гебел-Баркала. Теперь вся территория оказалась под управлением высшего чиновника, назначаемого фараоном и отчитывающимся перед ним в своих действиях. Под мирным эффективным правлением район процветал: работы по орошению повысили его плодородность, были построены новые города и не меньше дюжины
