расходятся в стороны, и Билли бросается в кабину. Когда двери почти закрылись, женщина в маске предпринимает последнюю попытку. Струя кислоты прожигает пластиковые панели, но лифт уже едет вниз.
Мальчик-детектив выходит на улицу и видит странного вида серый микроавтобус, припаркованный неподалеку от входа в здание. Двигатель работает на холостых оборотах. Внутри — четыре хорошо одетых женщины. Все — в черных масках. Билли замирает на месте. Микроавтобус отъезжает от тротуара и уносится прочь, но Билли все-таки успевает прочесть надпись на задней дверце: «Собственность Готэмского луна-парка». Мальчик-детектив делает заметку в блокноте. Ему еще предстоит выяснить, что это за странная злодейская организация и какие гнусные цели она преследует.
Восемнадцать
Благополучно добравшись до дома, мальчик-детектив пытается посмотреть очередную серию «Полицейского-стажера», но в общей гостиной как-то уж слишком шумно. Почему? Потому что мистер Плуто опять рыдает. Профессор фон Голум ходит туда-сюда прямо перед экраном и что-то сердито кричит. Мистер Лант спит на оранжевом стуле, буквально в шаге от Билли, и громко храпит. Билли ужасно расстроен. Почему? Потому что мальчик-детектив никогда раньше не видел именно эту серию. Он возбужден и взволнован. Он не понимает, какой это сезон — сериал идет уже почти семь лет, и сезонов, стало быть, тоже семь. В этой серии полицейский-стажер носит черный галстук, какой носил во втором сезоне. Но он водит патрульную машину, что означает, что серия относится к самому последнему сезону. Потому что во всех предыдущих сезонах стажера еще не пускали за руль. И еще у него серебристый значок полицейского, а это значит, что он уже закончил учебу в Академии Скотланд-Ярда, но при этом с ним в паре работает Бенни, крутой дяденька-детектив из Эдинбурга, его неизменный напарник в первых трех сезонах. Но что больше всего беспокоит Билли: в этой серии у полицейского стажера совершенно другая квартира. Не такая, как во всех других сериях. И, похоже, он живет один. Хотя еще во втором сезоне у него появилась жена Триша. Плюс к тому полицейский-стажер в этой серии целуется с какой-то совсем незнакомой женщиной, жгучей брюнеткой с очень длинными волосами, — и из-за шума в гостиной, заглушающего телевизор, Билли не может понять, почему все это происходит.
Профессор фон Голум что-то шипит, обращаясь к Билли, и тот старательно смотрит мимо, а полицейский-стажер на экране, кажется, делает предложение этой незнакомой брюнетке: надевает ей на палец кольцо с большим камнем. В следующем эпизоде они действительно женятся. Брюнетка одета в красивое белое платье с серой фатой, а Леопольд Джонс — в свою полицейскую форму. Они идут к алтарю, и Билли отталкивает профессора фон Голума в сторону и прижимается ухом к экрану.
Мальчик-детектив думает: «Эта женщина, наверное, шпионка какой-нибудь лондонской воровской шайки. Или, может, ее подослала какая-то крупная преступная организация, например 'Оракул'? Как Леопольд Джонс мог влюбиться в кого-то, кого я не знаю и никогда раньше не видел? Чем все закончится? Как все разрешится к концу часовой серии?»
Но прежде чем он получает ответы на эти жизненно важные вопросы, серия заканчивается и по экрану ползут финальные титры.
Девятнадцать
Мальчик-детектив сидит на крыльце дома Мамфордов и вместе с Эффи и Гасом готовится к испытанию третьей ракеты. Лучи их фонариков вспыхивают в темноте. Уже очень поздно, все соседи давно легли спать. В дальнем конце узкой улочки тускло поблескивает свет фонарей. Детишки Мамфорды, оба в пижамах, носятся по лужайке, завершая последние приготовления. Гас — в синей пижаме, а Эффи — в красной, подходящей по цвету под ее неизменную зимнюю куртку.
— А в чем смысл вашего эксперимента? — интересуется Билли.
— Мы пытаемся доказать, что люди — общительные существа, разобщенные обществом, которое вынуждает нас не доверять друг другу, хотя мы по природе своей проявляем друг к другу приязнь, сочувствие и любопытство. Вот тут у меня все подробно записано. — Эффи Мамфорд передает Билли блокнот. — Это мой новый эксперимент. Для научной ярмарки на будущий год.
— Очень интересно, — говорит Билли. — И как вы будете это доказывать?
— Эта ракета — как послание в бутылке, брошенной в море. Мы пытаемся привлечь внимание кого- нибудь из людей. Первые две попытки по разным причинам прошли неудачно. Но сегодня на небе ясно, и мы, кажется, разобрались с пусковым механизмом.
«Мы точно разобрались с пусковым механизмом», — говорится в записке Гаса Мамфорда.
— Ну что, мы готовы? — спрашивает Эффи Мамфорд.
Все кивают. Билли улыбается, глядя на Эффи, которая держит в руках серебристый пульт запуска.
— Начинаем обратный отсчет. Десять, девять, восемь, семь, шесть, пять, четыре, три, два, один — пуск! — Эффи Мамфорд нажимает на серебристую кнопку, и ракета взмывает ввысь — сквозь широкий просвет в ветвях тихих деревьев, в безбрежное ясное ночное небо. Ракета взрывается, и в небе зажигается надпись — большими серебряными буквами: «ПРЕВЕТ, ТУТ ЕСТЬ КТО-НИБУДЬ?»
— Ошибка в слове «привет», — шепчет Эффи Мамфорд и делает пометку у себя в блокноте.
Билли смотрит на небо, где искрятся и медленно гаснут буквы, превращаясь в поблекшее облако дыма и сгоревшей бумаги.
— И что теперь? — спрашивает Билли.
— Теперь будем ждать, — шепчет Эффи Мамфорд.
— Чего ждать?
— Пока кто-то ответит.
— Понятно.
Они сидят на крыльце втроем, смотрят на темное небо в россыпи мерцающих звезд. Луна похожа на тихую монетку в черном фонтане. Детишки Мамфорды смотрят и ждут, и похоже, уже засыпают. Эффи Мамфорд прислоняется спиной к перилам и сонно моргает. Гас Мамфорд сидит, подтянув колени к груди и обхватив их руками. Он как будто свернулся калачиком, только сидя. Билли чувствует, как голова у него наливается тяжестью и его постоянно куда-то уносит. Они сидят тихие, сонные и довольные, на крыльце дома Мамфордов, все вместе.
~~~
В нашем городе существует немало книжных магазинов, специализирующихся на так называемых «изданиях для взрослых». Длинные узкие полки, бесконечные пыльные ряды женщин с глазами трепетных ланей — тысячи женщин, захваченных в самых загадочных позах. Почему у нас в городе так много подобных ужасных мест? Потому что сердце тоже ужасно — оно, как больной гнилой зуб, крошечное, размягченное и слабое. У него есть одна ужасающая потребность, и эта потребность — великая тайна. Например, есть один особенно грязный журнал, на одной полке в одной особенно грязной лавке, где продаются такие издания. Он называется «Девочки в водолазках». Внутри — фотографии стыдливо- застенчивых девушек в тесных обтягивающих водолазках, голых от пояса и ниже. Мы листаем журнал и готовы сгореть со стыда. Потому что в душе знаем тихую правду: отретушированные, приглаженные, манящие, они все равно не сумеют заставить нас грезить о поцелуях и не пробудят в нас чувств.
