Тем не менее, Андрей понимал, что, как это ни больно, но это мираж… или уловки, чтобы заманить его туда, где начинается непроглядный туман.
К тени Нины метнулись еще две, и она закричала:
— Спаси, спаси меня!..
Андрей уже рванулся было к ней, в туман, к шаровой молнией, зажатой в кулаке, но Кай удержала его. И как только силенок хватило у хрупкой дочери пустыни?..
Там, за туманом, поняли, что маневр не прошел… и тут все три тени слились в одну, и черная бесформенная громадина, взревев, бросилась на магов.
Молния пришлась очень кстати…
Но куда бежать?.. наверх! в небо!..
Обняв Кай и метнувшись в высь, Андрей выпустил еще целый рой шаровых молний. Они метались вокруг, находили и жалили кого-то в тумане…
А Андрей все разгонялся и разгонялся, прижав к себе Кай… он уже не верил, что когда-нибудь настанет конец всему этому… и не верил, даже вынырнув в сиреневые сумерки недалеко от башен Цитадели — он продолжал лететь вверх, выпуская вихри молний, пока силы не оставили его… мана уже давно кончилась (потому что Андрей был еще совсем неопытным магом), и последняя энергия, ушедшая в полет и молнии, была его жизненной энергией…
У Андрея пошла кровь из носа и, потеряв сознание, он уронил голову на плечо Кай. Бессознательный, он мог только лежать на воздухе, безвольно раскинув руки и ноги. Кай обняла его и повлекла за собой…
Они летели домой…
Проснулся Андрей свежим и отдохнувшим, как просыпается восстановивший свои силы маг.
Он увидел над собой малахитовый свод госпиталя и улыбающееся личико Кай с золотистыми веснушками…
Так туман превратился в воспоминание…
…
— Андрей, а кто была та женщина, что звала тебя?
— Я любил ее… Слова, что она говорила… всю жизнь я мечтал их от нее услышать… а услышал от монстра… и чуть не попался… Забудь, Кай…
— Прости, что я потащила тебя в Альбию. Я устроила тебе испытание похлеще, чем устраивали у меня на родине кандидатам в вожди… Я люблю тебя, Андрей. И хотела знать, любишь ли меня ты… Прости, я не должна была сомневаться в тебе…
— Нет, все хорошо, Кай… Если бы не эта Альбия, я бы еще очень долго, а может быть, и никогда не понял бы, как ты мне дорога. Даже удивительно: без всякого страха, без всякого сомнения я могу теперь сказать… я люблю тебя, Кай…
—Враг
Раз, два, три… Три стрелы, выпущенные в небо одна за другой, воткнулись в траву маленького дворика Цитадели.
— Что ты видишь, Фаберли? — спросил Магистр Анх, указывая на стрелы…
— Стрелы… — буркнул хмурый юноша, опуская витиеватый, испещренный магическими символами арбалет.
— Ясно, что стрелы, — Магистр Анх был холоден и спокоен, как всегда, — а что они говорят тебе о будущем?
— Они — ничего, — Фаберли посмотрел Магистру в глаза своим пронзительным взглядом. Глаза у Фаберли были цвета колотого льда — серо-синие, испещренные множеством белых прожилок… — Вы ошибетесь, как слепец, Магистр Анх, — сказал Фаберли ни с того, ни с сего…
— Что? — переспросил ошеломленный Магистр.
— Вы разглядите всех букашек и не заметите дракона, — спокойно продолжал юноша, вынимая из земли предсказательные стрелы. — А этим, — он потряс арбалетом, — в тире хорошо стрелять.
Магистр Анх прислушался и почувствовал, что гнев и презрение кипят в его ученике, как лава.
— Ты уверен, что правильно выбрал кафедру, Фаберли? — спокойно осведомился Магистр.
— Да, — сурово ответил студент. — Жаль, что здесь нет ничего, кроме каких-то дикарских гаданий. После пяти лет на кафедре Предсказаний, как показывает опыт, уровень маны у студентов снижается до минимума. Людей здесь просто уродуют, Магистр.
Анху стоило великого труда спокойно проглотить всю кучу обвинений… но он сдержался и ответил ледяным спокойствием…
— Я… — начал он…
— Вы хотите сказать, что рассмотрите вопрос о моем исключении, Магистр Анх, — закончил Фаберли.
— Именно! — гаркнул Магистр, которому надоело сражаться с собственным гневом…
Фаберли удалился в надменном спокойствии…
Ночью Магистр Анх не спал. Пресловутый вопрос об исключении Фаберли не давал ему покоя…
Наглому мальчишке слово ВРАГ шло, как имя. Он пришел со своим уставом в чужой монастырь. Он смеялся над методами обучения и предсказания, он высмеивал убогость кафедры, куда шли самые последние… где легче всего было получить звание мага, не обладая ни умом, ни талантом… и — самое обидное — он был прав!
Сам Фаберли был предсказателем от Бога. Он обладал Даром, перекрывающим силу и опыт самого Магистра Анха. И знал об этом, и цену себе знал.
ВРАГ…
Исключи Фаберли — и все станет, как было; оставь Фаберли — и он станет Магистром Фаберли и перевернут кафедру вверх тормашками.
Магистр Анх уже не знал, что говорит в нем, консерватизм или неприязнь. Перемен он не хотел и боялся. Признать это — не хотел и боялся вдвойне.
Но он должен был выбирать… и, представив надменную ухмылку победителя на лице Фаберли, Магистр Анх выбрал довольно легко…
Фаберли уходил с рюкзаком, и студенты провожали своего бунтарского вождя со слезами.
Магистр Анх смотрел на все это из окна…
На душе сначала было неспокойно, но потом все улеглось, как пыль после бури…
И на лекцию Магистр Анх уже летел, как на крыльях. Но вместо тихих студентов-предсказателей, послушно опускающих глаза, он увидел две сотни бунтарей с пронзительными глазами, полными злобы и презрения. Будто бы сам Фаберли смотрел из каждой пары зрачков…
…и Анху стало жутко…
