подозрения… Всем и так все ясно. А Вероника вот ей даже завидует. Это ясно написано на ее хорошеньком личике.
Анна без всякого энтузиазма отбыла в офисе до конца рабочего дня и медленно поплелась домой. Войдя в квартиру, она начала плакать и даже дошла до рыданий: ревела в кухне, ставя чайник и разогревая ужин; ревела в ванной, когда пыталась смыть с себя всю эту грязь чужого враждебного мира, где кто-то кого-то обязательно должен трахать — иначе никак… Потом она пила остывший чай, а к ужину даже не притронулась — просто кусок не лез в горло.
На следующий день Анна позвонила Инге Эдуардовне и сказалась больной. На самом деле она и не собиралась болеть. Просто ей нужен был небольшой тайм-аут, чтобы подумать над тем, как быть дальше. Идти на работу в этот офис ей совершенно не хотелось. Все мысли о том, что не сегодня так завтра ей придется выйти на работу, причиняли какие-то поистине нечеловеческие страдания. Затем Анна набралась мужества и приняла решение. Она уволится, и пусть Виктор Анатольевич Морозов трахается с кем его душе угодно.
Анна прекрасно понимала, что у него, как у любого другого человека, есть право на личную жизнь. И он вовсе не обязан блюсти себя, как францисканский монах, и вести аскетический образ жизни только потому, что ей, Анне Цветковой, так хотелось бы. Виктор нормальный здоровый мужчина, и, конечно же, у него были женщины. И еще будут. И Анна не может этому помешать. С чего это ей вздумалось, будто после одного ужина в ресторане и посиделок в кафе, она имеет на него какие-то права? Он даже не предложил ей встречаться. Так о чем тут говорить? Потом она еще вспомнила, как разоткровенничалась с ним в ресторане, и ей стало еще хуже.
Анна испытывала к Виктору противоречивые чувства. С одной стороны, он ей нравился. Очень. Потому, что не похож ни на кого из знакомых ей мужчин. Потому, что добрый, умный. А с другой стороны… Ну как она будет с ним встречаться, если он директор, точнее, генеральный директор, а еще точнее — хозяин всей этой конторы, а она всего лишь рядовой менеджер… Виктор может подумать, что Анна согласилась встречаться с ним ради карьеры или какой-либо другой выгоды. Хотя прагматичная, как большинство современных девушек, менеджер Вероника считает, что это нормально. В порядке вещей. И не одна она так думает. Так что ей, Анне Цветковой, закомплексованной идиотке, воспитанной в строгости и послушании, уже заранее отпущены все грехи…
7
Вечером, часов в семь, когда Анна лежала на диване перед телевизором, обняв подушку, в дверь кто-то позвонил. Она пошла открывать, подумав, что это соседи. В глазок девушка увидела, что на лестничной клетке перед ее дверью стоит Морозов.
— Анна, откройте, пожалуйста, — сказал он, словно почуял ее близость, хотя она старалась даже не дышать, в полной растерянности прильнув к двери.
Она повиновалась.
— Добрый вечер, — поздоровался Виктор, входя в ее однокомнатную квартиру.
— 3-здравствуйте, Виктор Анатольевич, — пробормотала она, отступив назад.
Он посмотрел на Анну с укоризной.
— Какой еще Виктор Анатольевич? Не знаю такого. Вы меня, наверное, с кем-то путаете…
Внезапно Анна разозлилась. Долго он еще намерен придуриваться?!
— Вы на «Ниве» приехали? — ехидно спросила она.
— Нет, на другой машине.
— А что случилось с «Нивой»?
— Да это на самом деле не моя машина.
— А чья же, интересно?
— Моего дяди.
С ним рехнуться можно. Запросто. Теперь дядю приплел. Мой дядя самых честных правил, когда не в шутку занемог… Далее по тексту…
— Знаете, Виктор Анатольевич… вы меня, конечно, простите великодушно, но вашего дядю я уже не переживу.
— Переживете, — уверил он, будто не поняв, что она имеет в виду. — Ему уже семьдесят.
Анна издала протяжный стон, закатив глаза. Он смотрел на нее с лукавой усмешкой.
— Зачем вы приехали? Я вас не звала.
— Инга сказала, что вы приболели, и я решил вас навестить. Только мне почему-то кажется, что вы совсем не больны, а просто симулируете.
С этими словами он шагнул к ней и, притиснув ее к стене, поцеловал в приоткрытые от удивления губы…
— А у меня кот есть, — сказал он.
Это была первая фраза, произнесенная после близости. Анна приподнялась на локте, подперла голову рукой и внимательно посмотрела на Виктора. Видимо, поделиться этой информацией именно сейчас было для него крайне важно. Зато она теперь понимала, почему он так ее возбуждает. В нем было что-то мальчишеское, бесшабашное…
— Кот? — переспросила она.
— Ну да, Бегемот.
— Почему — Бегемот?
Он пожал плечами.
— Так… не знаю… случайно родилось…
— Вообще это родилось у Булгакова. Так, если что.
— Ах да. Точно. Выходит, я — бессовестный плагиатор.
— Выходит, так.
Сегодня она смогла наконец как следует его разглядеть. У него были спокойные серые глаза и короткие темно-русые волосы. Не качок, однако сложен хорошо. Тело худощавое, но сильное. Жилистый. Большие ладони. Длинные узловатые пальцы. Вокруг смешных мальчишеских сосков росли реденькие волоски, через плоский, поджарый живот вниз спускалась такая же дорожка…
— Расскажи мне о себе, — попросила Анна. — А то я тебе в прошлый раз такого понаговорила… А ты — ничего. Зачем ты меня обманывал?
— Когда?
— Вить, ну хватит прикидываться. Почему ты не сказал мне, что это твоя фирма?
— Это важно?
— Просто ответь.
— Ну сначала постеснялся.
— Постеснялся? Ты?
— Ну да, я очень стеснительный.
— А потом?
— Потом, в ресторане, ты рассказала, как поссорилась с отцом из-за того, что он принуждал тебя к замужеству с его компаньоном, и тогда я просто побоялся признаться.
— Почему?
— Вдруг бы ты от меня тоже сбежала.
— Бред какой-то.
Она отвернулась к стене и замолчала. Виктор обнял ее и заставил повернуться. В его глазах читалась тревога и недоумение.
— Ань, ты обиделась, что ли?
— Нет.
— Ну глупо конечно. Я просто подумал, что ты мне не поверишь.
