– Погоди, Милка! – тут же засуетился Рыжиков. – Давай теперь решим мой вопрос, а потом обижайся сколько влезет.
– Нахал.
– Какой есть, – вздохнул Евгений. – В общем, так. Представь, что ты молодая, красивая и довольно капризная невеста…
– Да, я такая, – хихикнула Люда.
– Нет, Михайлова, ты не такая. Я сказал, просто представь.
– То есть ты хочешь сказать, что я не молодая и не красивая?! И после этого всего ты еще рассчитываешь, что я чем-то буду помогать?!
– Ты юная и сногсшибательная. Так устроит? – не стал пререкаться Рыжиков. – А я просто про молодую и красивую говорю.
– Ну, не знаю. Мне трудно представить, что я хуже, чем есть.
– А ты напрягись, – съехидничал Женя.
– Только ради тебя…
– Так вот. Куда бы ты хотела поехать в свадебное путешествие?
– Я?!
– Нет!!! Не ты! А молодая и красивая! – простонал Рыжиков. – Современная, требовательная, избалованная девушка: куда она могла бы захотеть поехать в свадебное путешествие?
– Это именно то, что я думаю? – сухо обронила Люда.
– Я не знаю, что ты там думаешь. Я вообще не уверен, что ты, Михайлова, способна думать о ком-то, кроме себя. Мне нужен совет.
– А что говорит твоя мама? – вкрадчиво поинтересовалась Людмила, ощущая отвратительнейшее дрожание в желудке и сумбур в мыслях.
– Что может говорить моя мама, которая нигде, кроме санатория «Красный партизан», не была? Крым! Ты представляешь?
Людмила не представляла. Она вообще даже помыслить не могла, что желчная Елена Юрьевна согласится с кандидатурой невесты в принципе! Особенно если будущая невестка – блондинка, похожая на Барби. А то, что будущая свекровь уже участвует в планировании свадебного путешествия, вообще было нонсенсом. А Люда так надеялась, что мадам Рыжикова лежит в глубоком обмороке, сокрушаясь по поводу сыновнего будущего. Конечно, Людмилу Елена Юрьевна терпеть не могла именно из-за того, что Женя до сих пор не женился. Но не до такой же степени она хотела пристроить сына, чтобы отдать его первой попавшейся безмозглой курице.
– Михайлова, ты чего молчишь?
– Думаю, – соврала Люда. На самом деле она не думала, а старательно намешивала в душе коктейль из бешенства и недоумения.
– Я хотел Таиланд, но туда сейчас все, кому не лень, едут. На Бали после цунами еще разруха вроде бы. Просто даже не знаю. Может, Мальдивы? Хочется, чтобы на всю жизнь память была. Экзотики охота.
– Тогда – в Антарктиду. К пингвинам.
– Ты злишься? Или шутишь так коряво? – насторожился Рыжиков.
– Женя, ты хотя бы понимаешь, что спать можно с кем угодно, тут особого ума и предусмотрительности не надо, а жениться надо, хорошо подумав? Жена дается один раз, и выбирать ее надо так, чтобы потом не было мучительно больно.
– Не скажи. Если спать с кем угодно без предусмотрительности, то можно или подцепить что-нибудь, или детей столько настрогать, что никаких доходов на алименты не хватит. Тем более что и жена дается не один раз. У нас разводы законом не запрещены.
– То есть ты, еще не женившись, уже планируешь разводиться?
– Судя по голосу, тебя, Милка, это воодушевило, – съязвил Рыжиков. – Нет. Не строю я таких планов. Я всего лишь навсего спросил, куда бы ты поехала, окажись ты на месте невесты.
– Твоей?
– Хотя бы. Только не надо выпендриваться и говорить, что ты на этом месте никогда не окажешься, как бы я ни старался. Я помню. Тем более что место наконец-то занято. Мне просто нужен дружеский совет. От женщины.
– Тогда на карнавал в Бразилию. Дорого, и фотки красивые будут. Все, Жень, мне некогда. Хотел совет – получи.
– Ты обиделась?
– Что пристал? При чем тут обиды? Мне тебя жаль, потому что я умнее и дальновиднее. Я разбираюсь в женщинах.
– Лучше бы ты в мужиках разбиралась! – в сердцах выдохнул Женя.
– А я и в них разбираюсь!
– Больно долго что-то разбираешься! Это тебе не крупу перед балом перебирать, Золушка! Или нет в этом бренном мире принца, достойного твоей красоты и мудрости?
– Есть, – неожиданно призналась Люда. Рыжиков тревожно затих. Ссора не дошла до апогея, после которого дружба сжигается на костре эмоций, а пепел развеивается по ветру.
