– Вихров мне не шеф! – обиделась Катя.
– Здрасте вам, как же не шеф? Он твой технический директор!
– Но он же сидит в другом месте!
– А в этом крыле комнат не хватило, – пожала плечами Диана. – Ты с ним осторожно. За такой букет он просто потребует взаимности.
– Это не его букет. Это Леонид Викторович подарил, – Катя неосознанно вскинула подбородок и гордо повела плечами.
– Леня?! А ты ничего не путаешь?
– Нет, – Катерина стушевалась. Тон Дианы ей категорически не понравился. И еще резануло слух это свойское «Леня». Никто не имеет права называть при ней Крягина Леня, что за фамильярность?!
– Интересненько, – пробормотала Диана. – Просто нечто. У вас с ним что-то было?
– Почти, – Катя заалела и призналась: – Мне кажется, я ему нравлюсь как женщина.
– Ну, естественно. Вот Клейстер ему не нравится как женщина, так он ему ни разу цветов не подарил. – Диана потерла виски и уточнила: – Что значит «почти»? Помешал, что ли, кто-то или не успели?
– Нет, что ты! У нас все платоническое!
– Какая прелесть! Ты с ним осторожнее. Мужики при деньгах – они такие ненадежные. Держи меня в курсе, мало ли что – посоветую что-нибудь.
Она понюхала цветы и нервно рассмеялась.
– Ой, ты вся красная! – всполошилась Катя. – У тебя аллергия, наверное!
– Наверное. Я пойду, таблетку съем.
– Погоди, аптечка же у меня.
– Ничего, у меня своя. – Диана быстро вышла, двери за ней гулко хлопнули, оставив неприятный осадок.
В приемной тут же материализовался юрист. Он задумчиво рассматривал Катю и теребил нос.
– Что-то не так? – не выдержала она.
– Да. Определенно что-то не так, – подтвердил Клейстер. Он тоже зачем-то понюхал букет, чихнул и вернулся к себе.
Все вели себя загадочно и непонятно. Чудиков, визита которого Катя опасалась с самого утра, куда-то пропал. Никольский, вразвалочку зашедший ближе к обеду, несколько раз перетряс все факсы, сложил их в стопочку, после чего снова начал их перетасовывать. Катя, которую злило его сопение за спиной, сердито сказала:
– Если для тебя ничего нет, то будь любезен – не читай чужую корреспонденцию.
– А ты, милочка, будь любезна, рассортируй и раздай письма, а то они у тебя тут плесенью покроются, пока ты от стула оторвешься!
– Я тебе не милочка! – взвизгнула Катерина. По большому счету, он был прав, факсы надо было разобрать, и от этого становилось еще противнее.
– А я тебе не буду любезен!
– Так. У вас тут тоже семейная сцена? – Клейстер высунул голову из кабинета, словно бдительная бабка-соседка.
Антон тут же молча вышел, громыхнув дверью, а Катя застыла, ничего не понимая.
– Екатерина, вы просто взволновали своим появлением наше тихое болото. Какие страсти кипят в рабочее время!
Исходя из смысла сказанного и учитывая упор на словосочетание «рабочее время», юрист был недоволен создавшимся положением. Катя виновато развела руками:
– Но я-то тут при чем?
– … сказала жаба, выплюнув крылышки.
Задохнувшись от возмущения, Катерина развернулась к факсу и начала трясущимися руками сортировать корреспонденцию. А она-то возомнила, что юрист к ней клеится! Сам он жаба!
– Вот только не надо крамольных мыслей! – провещал Клейстер.
«Я что, вслух его обозвала?» – ужаснулась Катя, но тут же получила ответ:
– Все написано на вашей спине. И на лбу. Надписи дублируются. Учитесь скрывать эмоции, это поможет в дальнейшей карьере.
У нее даже голова заболела от обилия догадок и предположений. Планируется дальнейшая карьера? Если планируется, то кем? И не помешает ли это личной жизни? Или личная жизнь будет крепко-накрепко завязана с этой самой карьерой? Или карьера будет вместо Крягина? Или вместе с Крягиным? Хотя это слишком жирно…
Хорошее настроение свернулось, как молоко, из которого так и не успели сварить кашу. Саша, накануне вполуха выслушавший ее сбивчивый рассказ про несостоявшуюся встречу у метро, даже не позвонил, чтобы выяснить новости. И самое странное, что новостей не было. Незнакомец тоже не звонил.
– Катя! – в приемную вышел довольный и сияющий Крягин. Катерина тут же подобралась и постаралась смотреть на шефа с чувством и экспрессией, косясь на букет, подтверждающий смену ее статуса. Но Крягин, похоже, радовался чему-то своему: – С сегодняшнего дня у нас появится человек, для которого я есть
