- Отведи Горация подальше в лес и хорошо привяжи его. И чтобы ни звука!
- А ты?
- А я побеседую с этими господами.
Сэр Мармадьюк удобно расположился в зарослях у самой опушки леса, откуда мог наблюдать за приближением преследователей. Они были грубоваты на вид и плохо одеты. На том, что повыше, красовалась изъеденная молью старая меховая шапка, его напарник был пониже и покоренастей, недобрые глаза так и зыркали по сторонам. На опушке они остановились.
- Я ничего не слышу! - сказал высокий.
- Как сквозь землю провалились! - сквозь зубы процедил второй. - Но они от нас не уйдут. Джимми клянется, что это он, а сто фунтов на дороге не валяются.
- Тогда хватит трепаться. Пошли!
- Пистолет у тебя?
- Угу.
Как только они ступили в тень деревьев, перед ними вырос решительного вида крестьянин, вооруженный какой-то штукой устрашающего вида с острым наконечником.
- Ну? - осведомился крестьянин. - Что вам угодно?
- Ничего, - коренастый отступил на шаг.
- Тогда проваливайте!
- Брось свою палку! - проревел высокий и выставил маленький, но вполне настоящий пистолет. - Брось палку, слышишь!
- Стреляй, Сол, стреляй же! - закричал коренастый. - Там ведь сказано 'за мертвого или живого', стреляй...
- Сначала я сосчитаю до трех. Раз, два,...
Словно гибкая и стремительная пантера мелькнула перед глазами сэра Мармадьюка. Ева, выпрыгнув из-за его спины, повисла на руке, сжимавшей пистолет. Сэр Мармадьюк не медлил ни секунды. Почесыватель взметнулся и обрушился на изъеденную молью шапку. Выронив пистолет, человек рухнул на колени. Его спутник развернулся и пустился наутек, демонстрируя завидную прыть. За ним большими прыжками устремился необычный крестьянин. Почесыватель то и дело прогуливался по спине улепетывавшего что было мочи храбреца.
Вскоре слегка запыхавшийся сэр Мармадьюк вернулся к Еве-Энн и обнаружил, что девушка, бледная и растерянная, с пистолетом в руке склонилась на распростертым бандитом, издающим хриплые звуки.
- Джон, - прошептала Ева, - ты убил его?
- Куда там!- Сэр Мармадьюк тронул своего противника почесывателем. Подобных типов невероятно трудно отправить на тот свет. Просто этот негодяй на какое-то время потерял к нам интерес. Следует этим воспользоваться и удалиться...
- Посмотри, как он дышит! - девушка не отрывала от поверженного человека тревожного взгляда. - Ты так сильно его ударил, Джон.
- Ну, это второпях, дитя мое. Но человеческий череп, благодаря своей выпуклости, превосходным образом приспособлен для ударов палкой, дубинкой и прочими сходными орудиями, так что поумерь свою тревогу, дитя мое. Да вот, взгляни, наш соня просыпается!
Человек застонал, привстал на коленях, потрогал голову и грязно выругался. Но встретившись глазами с взглядом сэра Мармадьюка, немедленно начал жалобно хныкать, заметив же ужас в глазах девушки, принялся корчиться в смертных судорогах.
- О, мэм, о, благородная леди, как мне больно! Я умираю, мэм! А если я умру, что станет с моей старой матушкой, кто заплатит за мои похороны?!
- Ах, Джон, - сказала Ева, глядя на его искаженное страданием лицо человека, - что мы можем сделать для этого несчастного?
- Что мы можем сделать для него, дитя мое? Посторонись-ка, бессознательное состояние - самое для него подходящее.
Сэр Мармадьюк слегка взмахнул почесывателем, человек тут же вскочил на ноги, с опаской поглядывая на смертоносный инструмент. Сэр Мармадьюк опустил почесыватель и склонился к Еве-Энн:
- Видишь, какими достоинствами обладает английский посох. Он способен повергнуть человека ниц, и он же может воскресить! Убирайся, мошенник, - Он повернулся к человеку, тот поспешно отступил. - Убери свою голову с моих глаз, ибо она вводит меня в искушение. Если я еще раз увижу твою башку,то не удержусь и изо всех сил тресну по ней. Убирайся!
- А как же мое оружие? - захныкал человек.
- Ты имеешь в виду вот эту игрушку? Считай, что ты мне ее подарил. Нет, пожалуй, я лучше куплю у тебя пистолет, вот шиллинг, держи мошенник! - Сэр Мармадьюк бросил к его ногам монету. - Мы квиты, мерзавец! - Человек хмуро посмотрел на шиллинг, бормоча себе под нос злобные проклятия.
- А моя шапка? Вы вернете мне мою шапку?
- Разумеется, ты можешь забрать свою дурацкую шапку.
- Но как? - Ярость в человеке вдруг вспыхнула с новой силой. - Как? Взгляните!
- О, Джон! - вскрикнула Ева. - Ты только посмотри!
Сэр Мармадьюк оглянулся. Гораций, смиренно опустив уши и блаженно прикрыв глаза, пережевывал бесформенный предмет, отдаленно напоминавший меховую шапку.
- Эх, - вздохнул сэр Мармадьюк, повернувшись к обозленному владельцу шапки, - похоже, твой изысканный головной убор послужил фуражом для нашего вечно голодного Горация. Что ж, я вынужден заплатить тебе. Вот флорин, держи свои деньги и убирайся. И запомни хорошенько: вздумаешь следить за нами пеняй на себя! Если я увижу твою соблазнительную башку еще раз, на нее немедленно обрушится мой посох, и уж тогда я постараюсь как следует отшибить тебе память.
Сэр Мармадьюк взял из рук Евы пистолет, разрядил его, осмотрел кремень с запалом и опустил в просторный карман сюртука. Затем закинул на плечо почесыватель, взял Горация под узды и, подхватив под руку Еву, направился вглубь леса. Негодяй исподлобья наблюдал, как они удаляются, в бессильной злобе бормоча проклятия.
Глава XX,
живописующая радости Аркадии
- Ты не думаешь,что он последует за нами, Джон?
- Нет, Ева-Энн, не думаю.
- И все же эти люди способны преследовать нас и дальше. Они наверняка догадались, что мы направляемся в Лондон!
- Ей-богу, в этом есть доля истины! - сэр Мармадьюк с одобрением посмотрел на девушку. - Большинство беглецов стремятся именно в Лондон.
- Тогда давай не пойдем в Лондон, Джон!
- А куда, дитя мое?
- Ну... куда-нибудь еще.
- В чудесную Аркадию! - предложил он. - Но есть одно существенное возражение. Лондон находится как раз к северо-западу от нас.
- Тогда давай пойдем на юго-восток.
- Но именно северо-запад и вообще северное направление пока является для нас наиболее безопасным. - Он вытащил компас и сверил направление.
Ева все еще выглядела испуганной. Она часто оглядывалась и останавливалась, уверяя, что следом кто-то идет, хотя тишину нарушал лишь слабый шелест листвы. Они шли, не разбирая дороги, продирались сквозь колючие заросли, пересекали небольшие рощицы, перепрыгивали неторопливые ручьи, тихо журчавшие под зелеными тенистыми сводами. Путники то поднимались на холмы, то спускались в долины, а солнце пекло все нещаднее. Зной в какой-то мере смягчался свежим ветром, наполненным ароматом трав и цветов. Птицы щебетали так упоенно, так радостно, что постепенно настроение наших героев улучшилось. Сэр Мармадьюк весело болтал о настоящем, с увлечением рисовал картины будущего. Ева повеселела и с интересом слушала его, то и дело задавая вопросы.
Она. Ты действительно счастлив?
Он. А кто бы на моем месте не был счастлив? Ты только послушай, как поет жаворонок!
Она. Да, в самом деле, но все же этого недостаточно, чтобы сделать человека счастливым. Ты не
