Дэвид взял у нее из рук маленькое пушистое тельце и отнес на более светлое место, освещенное луной.
- Что с ней, сэр? Ей больно?
- Нет, сударыня... уже нет.
- Ах!.. Вы хотите сказать, что она умерла?
- Да, мэм.
- Вы уверены? Вы не ошиблись?
- Совершенно уверен, - отвечал он, возвращая хозяйке бездыханную собачку.
Белинда застыла, молча склонив голову над мертвым существом, лежавшим у нее на руках. Она казалась тоненькой, хрупкой и, несмотря на яркую седину волос, совсем юной.
- О, Невил, Невил! - прошептала она и беззвучно заплакала.
- Ее... Это сделал сэр Невил, сударыня? - тихо спросил Дэвид.
- Я сама во всем виновата, - горько вздохнув, ответила Белинда. - Не надо мне было сердить его!
- Вы хотите сказать, что он рассердился на вас за что-то и за это убил вашу собаку?
- Мне не следовало выводить его из себя, - повторила она печально.
- Как он сделал это, мэм?
- Ударил тростью... Но он, наверное, не хотел ее убивать... Бедная моя Дафни! Ты единственная любила меня... Не считая, конечно, Клеи... А теперь... - Белинда снова всхлипнула и подняла глаза на Дэвида. - О, сэр, вы ведь пошутили - она не мертва?
- К сожалению, мертва.
- Что ж, тогда ни к чему показывать ее Джиму Круку... Отнесу обратно и похороню... Спасибо вам за доброту и сострадание к несчастной женщине...
- Минуточку, сударыня! Я хотел бы задать вам один вопрос.
Интонация сыщика, несравненно более теплая, чем обычно, заставила Дэвида повернуться, чтобы взглянуть, Шриг ли это. Тот держал в руке кожаный бумажник и как раз вынимал из него небольшой фунтик из бумаги. Развернув фунтик, он вытряхнул себе на ладонь блеснувший в лунном свете маленький предмет. Дэвид пригляделся: на ладони сыщика лежала элегантная золотая пуговица.
- Так вот, сударыня, простите мое любопытство, но не доводилось ли вам раньше где-нибудь видеть подобную вещицу?
Белинда медленно оторвала взгляд от мертвой собаки и, рассеянно посмотрев на пуговицу, кивнула.
- Да, - ответила она, - это пуговица от сюртука.
- Вы узнаете ее, мэм?
- Узнаю, конечно, ведь он заказал сразу целый комплект. Я бы узнала ее где угодно.
- А... От чьего, вы сказали, сюртука?
- От сюртука сэра Невила, - отстраненно ответила она и снова прижала к себе мертвое тельце.
- А, помню, помню, такой зеленый спенсер.
- Нет, сэр, такие пуговицы пришиты к синему сюртуку.
- Ах да, конечно же к синему! - вспомнил мистер Шриг. - Я запамятовал. Ведь он не носит его последнее время, не так ли, мэм?
- Кажется, не носит... Со времени последней поездки в Лондон, - с отсутствующим видом отвечала миссис Белинда. Видимо, мысли ее продолжали вращаться вокруг смерти любимой собачки. - Господа, давайте поговорим в другой раз, а сейчас позвольте мне идти. Мне ведь еще нужно похоронить ее...
- Не смею задерживать вас, сударыня. Премного благодарен! - Шриг поклонился и вернул пуговицу на прежнее место. - Мы могли бы проводить вас, мэм.
- Ах нет, сэр, пожалуйста, не трудитесь! Одна я дойду быстрее... Кроме того, мне надо побыть одной. Доброй ночи, господа.
- Извините, ради Бога, мадам, я отниму еще одну секунду! - спохватился Дэвид и достал давешнее письмо. - Прошу вас, взгляните на этот почерк. Ведь это написано рукой мисс Антиклеи, если не ошибаюсь?
- Что вы, сэр, это исключено, - едва взглянув, ответила Белинда. - У Клеи ужасные каракули.
- Тогда, быть может, вы знаете, чей это почерк, сударыня?
- Н-нет!.. Разве что... - прошептала она и осеклась, словно внезапно чего-то испугавшись. - Ах, почему вы все спрашиваете да спрашиваете? Позвольте мне уйти! - И, выронив письмо, заспешила прочь и вскоре исчезла в темноте леса.
- Вот вам и другое доказательство, - заметил Шриг и, вытянув губы, тихонько засвистел деревенскую джигу с множеством искусных трелей и переливов.
Дэвид подобрал письмо, сунул его в карман и задумался. Когда, тронув за рукав, Шриг вернул его к действительности, он посмотрел на него хмуро и сказал, словно продолжая внутренний монолог:
- ...И убил ее собачонку!
- Принимая в расчет все прочие обстоятельства, друг мой, этот поступок представляется мне весьма естественным и закономерным.
- Вот как?! Закономерным? Естественным?!
- Ну посудите сами, разве не естественно, что собака кусается? Для того и придуманы намордники, чтобы они не кусались. И быку естественно бодаться, верно? Потому и продевают ему в нос кольцо! А тигр? Тигру естественно нападать на людей, добывая себе пропитание. Так же естественно, как то, что люди охотятся на тигров и уничтожают их. Все это совершенно естественно, просто нам не всегда хватает рассудительности беспристрастно взглянуть на вещи, вот и все.
- Хорошенькая философия! Этак можно все что угодно оправдать, а между тем некоторые люди недостойны попирать землю! - заявил Дэвид.
- Совершенно верно, друг мой! Но нельзя ведь таких просто убивать, как тигров. Убийство противозаконно; убийц, сударь мой, вешают независимо от пола, возраста, сословия и вероисповедания. И это весьма утешительно!
- Не знаю, не знаю, Джаспер, - задумчиво сказал его собеседник. - Но я мог бы убить такого человека, если бы...
- Э нет, дружище! Кто угодно, только не вы! Поверьте мне, вы на такое не способны. Сказать-то может всякий, вот вы и болтаете вздор. Впрочем, ничего удивительного: на пустой желудок в голову лезут самые кровожадные мысли. А посему самым естественным сейчас будет хорошенько подкрепиться ужином из нескольких блюд, запивая каждое добрым стаканом вина. Вперед!
И, перемахнув через калитку, они зашагали по дороге.
Шриг, который, казалось, пребывал в необычайно веселом расположении духа, всю дорогу принимался напевать или насвистывать обрывки песен и мелодий, тогда как Дэвид плелся молча и хмуро поглядывал на размытое пятно луны. Ветер все усиливался, деревья жалобно постанывали и скрипели. В двух шагах от гостиницы 'Вздыбившийся конь', когда впереди уже приветливо замигали решетчатые окна, Дэвид вдруг схватил спутника под руку и остановился.
- А пуговица? - спросил он резко. - Эта золотая пуговица - где вы ее нашли?
- О Господи! - вздохнул Шриг. - Не думайте сейчас ни о чем, ужин остынет.
- Где вы ее нашли? - силой удерживая его за локоть, повторил вопрос Дэвид.
- Ладно, раз вы так настаиваете, сэр, я скажу, - спокойно ответил Шриг. - Она была зажата в кулаке мертвеца. Выходит, я нашел ее на трупе, сударь мой.
- Кто это был?
- Один парень, которого подвез на берег в своей лодке мой знакомый Билл Бартрум и которого, прежде чем бросить в реку, задушили. Тот, кого все по ошибке приняли за вас и даже похоронили под вашим именем.
Дэвид поднял руку, словно защищаясь от удара по голове, потом отвернулся и, спрятав обе руки в карманы куртки, уставился на луну. По небу проносились клочковатые облака. Он долго стоял, будто окаменев, - так долго, что мистер Шриг решился наконец потревожить его раздумья.
- Дружище, - заявил он, - в этом мире очень много мстительности, жестокости и прочей скверны. Поверьте, я знаю это не понаслышке. Но много в нем и доброго, отрадного. Кстати, одной из таких отрадных
