- Да... видит Бог, - ответил он хрипло.
- Я попрошу Его благословить вас обоих и вашу любовь... Тс-с... Послушайте!.. О, вы слышите? - прошептала она. - Вы слышите его? Он идет... мой Невил пришел за мной!
Дэвид застыл, широко раскрыв глаза и едва дыша. Донеслись тихие звуки, которые приближались, делались громче... Они заставили его похолодеть, лоб Дэвида покрылся потом - то была неровная, но проворная походка хромого. Шаги становились все громче и ближе, и вот уже Дэвид понял, с какой стороны они приближаются, стремительно обернулся и в ужасе вперился в темный угол.
Маленькая прохладная ладонь сжала его пальцы, ухо защекотал полный восторженного, ликующего удивления шепот:
- Смотрите, Дэвид, смотрите!
Стоявший в темном углу книжный шкаф бесшумно отделился от стены и сдвинулся в сторону, открыв узкий черный проем. В проеме шевельнулась призрачная тень...
Белинда была уже на ногах.
- Невил?.. - Она порывисто простерла к нему руки. - Невил, любимый мой Невил!
Дэвид глядел во все глаза. Белинда нетвердыми шагами пересекла лунную полосу, подошла к призрачной фигуре... и вдруг метнулась к Дэвиду, толкнула так, что он врезался во что-то спиной, и в тот же миг его ослепила вспышка пламени и оглушил грохот выстрела. Ошеломленный внезапностью происходящего, он в ужасе прижался к стене, потом понял, что миссис Белинда снова сидит в кресле и что- то бормочет. Она вновь и вновь повторяла молитву благодарности:
- Господи милосердный... благодарю Тебя... благодарю Тебя...
Внезапно за черным проемом в углу кабинета послышались гул, топот ног, звуки ударов - и все без единого возгласа или крика. Там происходила отчаянная схватка. Дэвид пришел в себя, подкрался к потайному ходу и только начал вглядываться в черноту, как ее озарила вспышка красного пламени. Оглушительно бабахнул выстрел. Дэвид отпрыгнул в сторону, прижался к шкафу и затаился, не отрывая глаз от страшного угла, откуда теперь доносились тяжелые шаги. Шаги на секунду остановились у самого выхода, а потом в темном углу появился Джаспер Шриг. Он был без шляпы, по лицу его текла струйка крови, а в руке дымился пистолет.
Дэвид вздрогнул, оторвался от шкафа и схватил его за руку.
- Джаспер! Что это, что это было?
- Смерть, дружище. Либо моя, либо его. Мне пришлось выбирать. Это смерть, дружище Дэвид, и еще одно загубленное дело...
- Кто, кто это был?
- Призрак. Томас Яксли, разумеется. Теперь он лежит там, ждет моих ребят...
- Где лежит, Джаспер?
- В подземном ходе, что ведет отсюда к его дому. Я взломал ту дверь, дружище! Скоро его заберут, погрузят на телегу... В кого он стрелял?
- Не знаю... Миссис Белинда находилась ближе...
- Миссис Белинда? Хм, где же она?
- Здесь.
- Здесь? - переспросил Шриг, вытирая кровь с лица рукавом сюртука. Оглянитесь, дружище.
Дэвид обернулся, увидел пустое кресло, распахнутое окно... Не считая их со Шригом, в комнате никого не было.
- Исчезла!
- Точно, - кивнул Шриг, внимательно осматривая пространство между креслом и окном. - Как вы полагаете, куда?
- Бог знает, Джаспер.
- Я тоже. Она ушла... Секундочку! Мы, наверное, весь дом перебудили, впрочем, это и неудивительно. Но здесь сейчас не место дамам. Помогите запереть двери - закроемся ото всех!
Тем временем снаружи захлопали двери, зазвучали испуганные голоса, поднялась беготня, и вскоре кто-то замолотил в дверь. Раздался встревоженный, но все равно властный голос герцогини:
- Кто в кабинете? Что случилось?
- Всего лишь я, мэм, Джаспер Шриг. Все уже совершенно compus mentus, или, выражаясь иначе, тишь да гладь, мэм.
- Кто стрелял?
- Только я и призрак, мэм. Но сейчас все тихо и прекрасно, и впредь станет еще тише. Так что возвращайтесь в постель, ваша светлость, мэм, и не беспокойтесь, сударыня.
- Вы поймали убийцу?
- Да, благодарю вас, мэм, - ответил Шриг и тихо добавил, обращаясь к Дэвиду: - А теперь - за миссис Белиндой, дружище, и поживей!
- Но где она?
- Судя по всему, на пути в церковь.
- Но как? Как вы догадались?
- Господи, да разуйте же глаза, друг мой! Посмотрите сюда! И сюда! А теперь на окно!
- Кровь! - ужаснулся Дэвид.
- Вне всяких сомнений. Ей досталось то, что предназначалось вам.
- Боже мой! Теперь я вспомнил, Джаспер! Она бросилась на меня!.. Она спасла мне жизнь...
- Весьма похоже на то, дружище. В лунном свете вы были отличной мишенью. Так вы идете?
Они вылезли через окно. В ясном свете высокой луны на полу широкой террасы тут и там темнели пятна, ведущие в одном направлении. Дэвиду вдруг стало зябко в мокрой одежде, он задрожал.
- Церковь наверняка запирают на ночь, - сказал он.
- Бьюсь об заклад, она сумеет войти.
Показались темные контуры здания. Массивная дверь оказалась приоткрытой. На пороге Шриг задержался, поднял руку. Под сводами церкви звучало пение - удивительно нежное и чистое, но чем дальше, тем чаще прерываемое мучительными приступами кашля. Шриг неподвижно стоял в темноте портика, пока пение не умолкло совсем.
- Дружище, - прошептал сыщик, - я никогда не слышал ничего подобного!
Тогда Дэвид положил руку на плечо своему спутнику и нагнулся к его уху.
- Джаспер, - сказал он, - вы не арестуете ее. Вы не посмеете.
- Боюсь, вы правы, друг мой, закону до нее не дотянуться... А наше мокрое дело я припишу Томасу Яксли. Если это и не вполне близко к истине, то достаточно справедливо и никому не причинит вреда. Власти будут удовлетворены.
С этими словами он взялся за дверную ручку и вошел в церковь.
Белинда стояла на коленях перед надгробием Лорингов, склонив голову на старинный камень, так часто орошаемый в последнее время ее слезами. Сейчас на нем темнела другая влага, а с бескровных губ миссис Лоринг срывался шепот:
- Милосердный Боже... Ты всевидящ, и Ты всезнающ... о, великий, добрый Боже... Благодарю Тебя!.. Сейчас, Невил, сейчас, мой милый... я уже иду... Кончились мои горести и беды... кончилось твое одиночество... Протяни руки, возьми меня, мой любимый!.. О, Невил...
Мистер Шриг поспешно подхватил ее на руки и заботливо опустил на плиту.
Белинда лежала с улыбкой на устах; просветленное лицо обрамляли седые волосы, рассыпавшиеся поверх недавно выбитой надписи:
СВЯЩЕННОЙ ПАМЯТИ...
- Выходит, не только маленькие дети бывают ангелами, - пробормотал Шриг. - Кажется, я слышу взмахи ее крыльев!
Глава XLVIII,
которая разрешает все сомнения
Стояло великолепное раннее утро. Деревья в горизонтальных солнечных лучах - день ведь только-только занимался - отбрасывали длинные тени на росистую траву; в воздухе витали ароматы плодородной земли - не медовое благоухание луговых цветов, но теплый, насыщенный запах созревающих хлебов и яблок. Ибо миновали уже июль с августом, и мы перенеслись в сентябрь.
Дэвид стоял у открытого окна, наслаждаясь неброским сельским пейзажем, расцвеченным чистыми пастельными тонами спелой пшеницы, клонящейся под тяжестью колосьев, и багрянца лесов на фоне
