убитой лошади, он осмотрелся, ища свой меч, но потом вспомнил, что вместе с ним упал в воду. Он подошел к убитому всаднику, лежащему рядом с одетым в черное лучником, наклонился и подобрал меч павшего солдата. Вставая, он снова чуть не потерял сознание. Некоторое время он постоял прямо, боясь при движении упасть в обморок, и подождал, пока звон в голове не утихнет. Он медленно поднял руку и ощупал голову. Трогать одно место было больно, и там была большая болезненная шишка - значит, он, падая с дамбы, по крайней мере один раз крепко ударился головой. Пальцы стали липкими от запекающейся крови.
Арута пошел к городу, и звон в голове продолжился. Некоторое время он шел шатаясь, потом заставил себя побежать, но после трех шатких больших шагов на бегу снова продолжил неуклюже идти. Он торопился как мог, прошел по изгибу дороги, и город показался в виду. Он слышал едва различимые звуки боя. В отдалении он видел красный свет огня, подпрыгивающего вверх: поджигали прибрежные постройки. Крики мужчин и женщин звучали для него как-то отдаленно и приглушенно.
Он заставил себя ускорить шаг. Пока он приближался к городу, возбуждение от мысли о предстоящем бое выгнало из головы почти весь туман. Он пошел по набережной. Все горело, и было светло как днем, но никого не было видно. У берега стоял корабль, на котором приплыли враги. Сходни вели на пристань. Арута осторожно приблизился, опасаясь, что кто-то остался защищать корабль. Но все было тихо. Звуки боя были отдаленными, словно все нападающие были в глубине города.
Когда он пошел прочь, с корабля прокричал чей-то голос:
- Боги милосердия! Там кто-нибудь есть?
Голос был низкий и сильный, но с некоторой ноткой ужаса.
Арута поспешил по сходням с мечом наготове. Поднявшись, он остановился. Крышка люка была поднята, и внизу был виден ярко горящий огонь. Он огляделся: повсюду в собственной крови лежали мертвые моряки. С задней части корабля прокричал голос:
- Ты, друг. Если ты богобоязненный человек Королевства, помоги мне.
Пройдя сквозь бойню, Арута нашел человека сидящим на перилах правого борта. Он был большой, широкоплечий и крепко сложенный. Он мог быть любого возраста от двадцати до сорока. Правую руку он прижимал к боку своего вместительного живота, сквозь пальцы просачивалась кровь. Волнистые волосы были зачесаны назад. Черная борода была коротко подстрижена. Он ухитрился слабо улыбнуться и показал на черную фигуру, лежащую рядом.
- Эти ублюдки убили мою команду и подожгли мой корабль. Вот этот вот ошибся: он не убил меня с первого удара, - он показал на кусок реи, лежавший у него на ногах. - Я не могу двинуть эту проклятую рею и в то же время придерживать кишки. Если ты чуть приподнимешь ее, я думаю, я смогу освободиться.
Арута увидел: человек был прижат к палубе коротким концом реи, запутавшимся в веревках и снастях. Он схватил длинный конец и поднял вверх, всего на несколько дюймов, но этого было достаточно. Издав то ли ворчание, то ли стон, раненый вытащил ноги.
- Я не думаю, что ноги сломаны, парень. Дай мне руку, и посмотрим.
Арута дал ему руку и, поднимая грузного моряка, сам чуть не свалился.
- Вот так, - сказал раненый. - А ты-то сам не совсем в боевой готовности, так ведь?
- Со мной все будет в порядке, - сказал Арута, ставя человека на ноги и в то же время борясь с тошнотой.
Моряк оперся на Аруту.
- Нам лучше поторапливаться. Огонь распространяется.
С помощью Аруты он прошел по сходням. Когда они вышли на набережную и перевели дыхание, жар стал сильным.
- Идем! - сказал раненый.
Арута кивнул и перекинул его руку через свое плечо. Они двинулись по набережной, шатаясь как пара пьяных матросов.
Вдруг раздался рев, и обоих швырнуло на землю. Арута потряс головой и повернулся. Сзади взметнулась к небу огромная огненная башня. Волны жара обдали их, будто они стояли около дверцы гигантской печи.
- Что это было? - ухитрился прохрипеть Арута.
- Двести бочек квегского огненного масла, - таким же слабым голосом ответил его спутник.
- Ты ничего не говорил об огненном масле на борту, - не веря сказал Арута.
- Я не хотел тебя возбуждать. Ты и так уже был полумертвый. Я решил, что мы либо выберемся, либо нет.
Арута попытался подняться, но упал навзничь. Ему вдруг стало очень удобно лежать на холодном камне набережной. Огонь перед его глазами побледнел, потом все стало темным.
АРУТА ОТКРЫЛ ГЛАЗА и увидел над собой какие-то размытые очертания. Он моргнул, и образ прояснился. Карлайн вертелась возле его койки, тревожно наблюдая за тем, как его осматривает отец Талли. Позади Карлайн стоял Фэннон, а рядом с ним незнакомец. Тут Арута вспомнил его.
- Человек с корабля.
Человек ухмыльнулся.
- Амос Траск, в последнее время владелец 'Сидонии', пока эти ублю... прошу прощения ее высочества - эти проклятые сухопутные крысы не спалили ее. Стою здесь благодаря вашему высочеству.
- Как ты себя чувствуешь? - перебил Талли.
Арута сел. Тело его все болело. Карлайн положила сзади брата подушечки.
- Весь избит, но я выживу. Голова немного кружится.
Талли посмотрел на голову Аруты.
- Неудивительно. Ты противно ударился. У тебя еще несколько дней может иногда кружиться голова, но не думаю, что это серьезно.
Арута посмотрел на Мастера Мечей.
- Как долго?
- Патруль принес тебя ночью. Сейчас утро.
- Набег?
Фэннон печально покачал головой.
- Город разрушен. Нам удалось всех их убить, но в Крайди не осталось ни одного целого строения. Рыбацкая деревня на южном конце гавани не тронута, но все остальное пропало.
Карлайн суетилась вокруг Аруты, подтыкая одеяло и вбивая подушки.
- Тебе надо отдохнуть.
- Именно сейчас я голоден.
Она принесла чашу с горячим бульоном. Он сдался на бульон вместо нормальной пищи, но не позволил ей кормить его с ложечки.
- Расскажите мне, что случилось, - сказал он между глотками.
- Это были цурани, - расстроенно сказал Фэннон.
Рука Аруты остановилась на полпути ко рту.
- Цурани? Я думал, это были пираты с Закатных Островов.
- Сначала и мы так думали, но поговорив вот с капитаном Траском и с цуранийскими рабами, мы составили картину того, что случилось.
Талли перехватил у Фэннона и продолжил повествование.
- Как сказали рабы, эти люди были специально выбраны. Они называли это смертельным рейдом. Их выбрали, чтобы они вошли в город, уничтожили как можно больше, а потом умерли, не отступая. Они сожгли корабль как для того, чтобы он не достался нам, так и в знак своей решимости. Судя по тому, что они говорят, это считается большой честью.
Арута посмотрел на Амоса Траска.
- Как это им удалось захватить твой корабль, капитан?
- А, это грустная история, ваше высочество, - он немного наклонился влево, и Арута вспомнил о его ране.
- Как твой бок?
Траск ухмыльнулся, темные глаза повеселели.
