Уэйт снова промолчал. «Да что это он из себя строит? — подумал Адамчик с возмущением. — Воображает, будто ему со мной и говорить не о чем. И вообще, что это с ним творится последнее время? Совсем замкнулся. Раньше все убеждал меня, чтобы я плюнул на всю эту волынку, смотрел с юмором, а теперь вон сам раскис, хуже некуда. Даже разговаривать не хочет. Прямо как капеллан на исповеди — слушает и молчит».
— Ерунда все это, — сказал он вслух. — Тут ведь никому толком и не попадает. Вон сколько всего на каждом понавешано. Шлем и вся прочая амуниция. У Купера, поди, и синяка ни одного нет. Ребячья забава, да и только.
— Это уж точно — забава!
«А может, он все это не всерьез? — подумал снова Адамчик. — Может, просто струхнул немного? Так ведь тоже бывает. Он вспомнил, как старался Уэйт первые недели, как он буквально из кожи лез. А теперь? Или, может, он просто так, напускает на себя? Магвайр ведь говорил, что первые недели — самые легкие. Любой новобранец их осилит. А вот когда начинается стрельба, дзю-до и рукопашный бой с оружием, тогда уж становится видно, кто годится, а кто нет. Все слабаки кверху брюхом на поверхность всплывают. Может быть, и Уэйт оказался таким?»
Ему было искренне жаль этого парня. Да только чем же он мог ему помочь? Что мог сделать для него? Ровным счетом ничего. В морской пехоте ведь всяк сам за себя отвечает, у каждого своя рубашка ближе к телу. Это здесь закон законов. Тем более, что им не раз говорили: каждый сам кузнец своего счастья. Мол, пока солдат старается, ему бояться нечего. Это верные слова. Он их не раз повторял. И Уэйт их тоже знает. Что ж еще? Пусть сам решает.
Адамчик отвернулся и стал смотреть, как в центре площадки дерется очередная пара. Солдаты визжали, наскакивали, как петухи, друг на друга, били палками куда попало. В общем, выкладывались вовсю. Интересно, кто будет теперь его противником?
Новобранец в белом шлеме вдруг нанес мощнейший удар противнику. Тот даже зашатался. Взвод встретил этот успех дружными воплями одобрения.
— Бу-у! Бу-у! — кричал вместе со всеми Адамчик, вытирая все еще струившийся со лба пот. — Бей его! Проткни, слабака! Дай ему по башке! Да посильнее! Бе-ей!
Занятия продолжались до позднего вечера…
Приемам дзю-до их обучали в огромном пустом бараке из гофрированного железа, похожем на ангар. Боевые, одетые в борцовские куртки и короткие брюки из белой парусины, солдаты сгрудились большим полукольцом вокруг сержанта-инструктора.
Внешне этот человек казался неказистым, к тому же он был невелик ростом и физически не очень здоров. Но в то же время поражал быстротой и невероятной гибкостью движений. Тщательно выбритая голова его блестела, как бильярдный шар, резко контрастируя с загорелым до черноты телом. Он стоял перед солдатами в таких же, как они, коротких штанах, широко расставив босые ноги и слегка подогнув колени. Просторная куртка дзюдоиста была подпоясана черным поясом — знак высшего класса.
Урок начался несколько необычно. Цепко схватив Мистера Нокаута одной рукой за край куртки, а другой за рукав, инструктор подтянул его к себе.
— Надеюсь, Мистер Нокаут будет вежлив с этим малышом, — прошептал кто-то за спиной у Адамчика. — Не поломает ему кости. — Адамчик понимающе улыбнулся. Действительно, инструктор рядом с Фоли выглядел слишком уж мелким и жалким.
— Для того чтобы произвести бросок через бедро, — рассказывал тем временем сержант, — надо прежде всего сделать быстрый выпад правой ногой. — Он просунул свою босую ногу между широко расставленными ногами солдата. — Вот так! Затем следует резкий разворот на левой ноге, вы подгибаете колени, чтобы таким образом оказаться ниже центра тяжести противника, движением вперед переводите свое правое бедро в его паховую зону, нарушая тем самым равновесие, и, используя весь собственный вес и инерцию, бросаете его через бедро. Левая рука при этом остается крепко прижатой к телу. Все очень просто и понятно.
Говоря, он медленно показывал, как все это делается, специально даже задержавшись в тот момент, когда ноги Мистера Нокаута оторвались от пола. После этого он опустил солдата на ноги, но при этом все еще держал так, как ухватил вначале.
— Все ли считают, что должным образом поняли то, что я объяснил?
— Так точно, сэр, — нестройно закричали солдаты.
— Конечно, в рукопашной схватке… — Инструктор вдруг резко дернул Мистера Нокаута, и тот, взлетев в воздух, перевернулся через бедро, только пятки над головой сверкнули. Сам же сержант тут же опустился на одно колено, и правая его рука быстро легла солдату на горло. Затем он схватил новобранца за левую руку, отвел ее назад, перегнул слегка через колено. Затем отбросил ее в сторону и легко вскочил на ноги, руки снова на бедрах.
— В рукопашной схватке… в настоящей рукопашной схватке, — крикнул он с задором, — надо всё делать еще быстрее…
Мистер Нокаут тяжело перевалился на бок, рукой он все еще держался за горло…
— О, господи, — только и смог прошептать Адамчик. — Этот Фоли — настоящая гора мускулов, а он его швырнул, как куль с мякиной.
— …Надо действовать быстро и решительно, — продолжал инструктор, — и тогда вам не страшен никакой противник, сколь бы здоровым и сильным он ни был. Главная задача — лишить его равновесия. Добились этого, и он уже ваш, берите его голыми руками. Лишить равновесия — вот задача номер один, самое важное в схватке. Лишить и не давать встать на ноги. Равновесие — вот в чем соль. Всем понятно, что я говорю?
— Так точно, сэр!
А инструктор уже рассказывал, как можно лишить человека равновесия с помощью броска через бедро. Когда противник брошен на землю, говорил он, снова и снова демонстрируя, как это делается, можно легко сломать ему левую руку, рванув ее назад и вниз через подставленное колено. Одновременно свободной правой рукой можно сделать еще три движения: во-первых, ударить противника в адамово яблоко и перебить ему дыхание, во-вторых, нанести секущий удар ребром ладони у основания носа, в результате чего у него окажутся раздробленными кости, острые обломки войдут в мозг и человек будет убит, и, в-третьих, развернув под углом указательный и средний пальцы, проткнуть ему сразу оба глаза. Все эти приемы преследуют цель — легко и эффективно вывести противника из строя.
Кстати, чтобы проводить такие приемы, продолжал он, особенно последний, необходимо должным образом укрепить руку и пальцы. Это достигается систематической тренировкой. Отличное упражнение — втыкать разведенные указательный и средний пальцы в ведро сперва с песком, а потом и с мелким гравием. А еще лучше тренироваться на кошках. У них глаза, как у человека, и, протыкая их пальцами, получаешь особо полноценную тренировку.
— Кое-кто может подумать, — крикнул сержант, — будто я шуточки шучу. Но это все далеко не шуточки. Поверьте мне, ребята: с кошками наилучшая школа. Поймайте с полдюжины бродячих кошек, и тогда уж сможете точно убедиться, на что вы действительно годитесь. Да и душа ваша почувствует настоящую работу. Дело для мужчин, а не для кисейных барышень! Ведь важнейшее качество настоящего морского пехотинца — это уверенность в том, что в рукопашном бою или в другой какой передряге он, если потребуется, сможет убить человека. Там уж некогда будет рассуждать, смогу ли, мол, я сделать это. Хватит ли у меня пороху рубануть человека по носу так, чтобы кости и хрящи всмятку. Там будет поздно раздумывать, станешь ты блевать от вида крови или нет. Промедлишь секунду, самую чуточку заколеблешься, и ты уже сам труп. Дохлое мясо. Это все равно как вон было когда-то у нас на Дальнем Западе: кто первым выхватил кольт, тот и живой. Вот и наши профессионалы всегда должны быть первыми. И убивать без малейшего промедления. Не задумываясь. Как автомат. Увидел — убил! А думать потом. Не то — гроб! Нужно знать, что не струсишь, не заколеблешься. Быть уверенным в себе, в том, что в любой момент рука не дрогнет, что убьешь и не задумаешься. На то вы и настоящие морские пехотинцы. Не то, что какой-то там сопливый шпак — фермер или писарь. Этому обо всем сперва подумать, видишь, надо. Настроиться, решиться. Хоть секунду, а подумать. Так вот запомните, такому мыслителю в бою делать нечего. Ему там сразу — каюк. И это вы навсегда себе на носу зарубите. Понятно?
«Это он, конечно, обо мне, — сразу же решил Адамчик. — О ком же еще? Мне ведь всегда сперва надо
