его сердце билось в унисон с ее сердцем, как если бы их сердца составляли одно целое. Он обхватил пальцами ее грудь. Наслаждение, которое она при этом испытала, исторгло из ее уст томный стон. Затем его язык сплелся с ее языком в ненасытной ласке.
– Белл!.. – шепнул Стивен и, наклонив голову, под бархатом платья нащупал губами ее сосок.
У нее перехватило дыхание.
– Стивен, – вновь зашептала она, – со мной происходит что-то странное, я сама не понимаю, что чувствую.
– Когда, моя любовь? – спросил Стивен, расшнуровывая ее платье.
Когда его язык начал ласкать ее сосок, Белл вскрикнула, и ее спина изогнулась.
– От твоих поцелуев меня охватывает такое чудесное чувство, какого я еще никогда не испытывала!.. – Глубоко вздохнув, Белл улыбнулась и запрокинула голову. – Но ведь меня еще никто никогда не целовал, – добавила она с застенчивой улыбкой.
Стивен замер, потом отодвинулся. В его глазах замешательство боролось с желанием. Белл сразу же поняла свою оплошность.
– Я хочу сказать, что никто не целовал меня так. Она откатилась в сторону, недовольная собой. Почему ее так задевает, что Стивен ее не удерживает?
– Ты никогда ничего не рассказывала о своем браке, – без обиняков сказал Стивен, приподнимаясь.
– Конечно же, говорила. Он был прекрасным человеком, – быстро ответила Белл, стремясь воспроизвести на своем лице приятное выражение, давным-давно отработанное ею в зеркале. – Он меня очень любил, – добавила она, поправляя платье. – Боготворил землю, по которой я ступала.
Она чувствовала, каким изучающим взглядом он на нее смотрит. Хоть бы отвернулся, пронеслось у нее в голове.
– Значит, ты была убита горем, когда он умер? Ее пальцы перестали шевелиться, и Белл посмотрела на него большими, как у испуганной лани, глазами. Убита горем?
И тут до нее как будто донеслись слова, произнесенные в далеком прошлом:
«Теперь ты – моя жена».
Ее сердце учащенно забилось. И как раз в этот момент вдали зазвонили колокола, заполняя все своим мелодичным перезвоном.
– О Боже! – воскликнула она, с трудом вставая на ноги. – Уже так поздно. Мне пора домой. – И, оставив корзину, одеяло, тарелки с едой, Белл, неуклюже прихрамывая, поспешила домой.
Стивен был слишком ошеломлен, чтобы последовать за ней. Просто смотрел вслед, даже не пытаясь разобраться в своих чувствах. Судя по их первому поцелую и по тому простодушному восторгу, который она проявила в этот день, он склонен был думать, что ее и в самом деле никто никогда не целовал. Но как это может быть? Ведь она была замужем! Этот, по-видимому, достоверный факт ни у кого не вызывает, сомнения. Ни у Луизы или Адама, ни у сплетников. И все же…
Немного погодя эта мысль уступила место другой. В конце концов, какое ему дело, была она замужем или нет? Он не должен был ни целовать ее, ни принимать участие в устроенном ею пикнике. Она не вписывается в тот образ жизни, который он вел годами. В тот образ жизни, которым мог бы гордиться его отец.
Внезапно перед ним предстал образ матери, такой, какой он ее помнил. Она ласково улыбалась, гладила его по щеке и с материнской нежностью заглядывала в лицо.
Ее глаза очень походили на глаза Белл – если не очертаниями и цветом, то постоянно сменявшимися в них чувствами.
В растерянности Стивен не знал, что и думать. Но неожиданно понял, что образ матери поблек в его памяти. И виной тому Белл. Странно, что воспоминания Адама так разительно отличаются от его собственных!
– К черту Адама, к черту Белл Брэкстон! – пробормотал Стивен себе под нос.
Посмотрев на одеяло с разбросанными по нему дорогими тарелками, он покачал головой. Только Белл Брэкстон может оставить такие вещи посреди парка. Он заулыбался, но тут же усилием воли, не раз подводившей его в последнее время, стер с лица улыбку. Белл Брэкстон не может иметь никакого отношения к той жизни, которую он хочет вести. Но где-то в уголке души затаилось неизбежное «но». С тех пор как он встретился с Белл, в его упорядоченной жизни появилось слишком много всяких «но». И это ему не нравилось.
Ворча, Стивен поднялся с земли. Черт бы побрал эту женщину! Черт бы побрал ее за то, что она заставила его потерять самообладание. И вдруг он задумался, что для него хуже: жизнь с Белл Брэкстон или без нее?..
Глава 14
На следующее же утро прибыло послание, написанное рукой Белл.
Стивен долго смотрел на приглашение, затем сердито скомкал его и швырнул в пылающий камин. Эта женщина, несомненно, сведет его с ума!
– Зачем она это делает? – прошептал Стивен, обращаясь к пляшущим языкам пламени. – Почему хочет видеться со мной каждый день, хотя постоянно оскорбляет меня и не испытывает ко мне никакой симпатии?..
Однако он вспомнил об их поцелуях, и эти мрачные мысли пропали сами собой. Да нет, конечно же, он ей нравится. Нравятся и его ласки, хотя он и не понимает, каким образом одна и та же женщина может решительно отвергать его, а затем мучительно жаждать его ласк? Эта мысль вернула Стивена к реальности: почему Белл все время преследует его? На этот вопрос он так и не нашел ответа.
Ответ могла дать только сама Белл Брэкстон.
Не успев как следует все обдумать, Стивен вскочил с кожаного кресла. До встречи с Белл он всегда был человеком действия. Не в его духе безропотно поддаваться превратностям судьбы. Прояви он слабость, ему бы не выжить в той трудной жизни, которую пришлось вести. Но теперь он каждый день убеждал себя, что должен избегать Белл Брэкстон, и каждый день тащился за ней, как за дудочником, манящим в волшебный мир, о существовании которого он даже не подозревал.
Стивен ощутил смутное беспокойство. Неприятно чувствовать себя мотыльком, которого притягивает огонь. А именно беспомощным мотыльком он ощущал себя с того вечера в ресторане «Снегирь», когда Белл обратилась к нему с просьбой.
При этом воспоминании Стивен почувствовал легкое головокружение. Ее красота ошеломила его тогда. Он помнил тот вечер, как будто это было вчера. А потом она убежала. «О Белл, – подумал он без всякой связи с предыдущими мыслями, – от чего, хотел бы я знать, ты убегаешь?»
Стивен сжал руку в кулак. Какое ему, в сущности, дело, от чего убегает Белл Брэкстон? Он не допустит, чтобы она заманила его в свой безумный мир!
Стивен позвал Уэнделла, и тот появился с быстротой, свидетельствовавшей о том, что дворецкий ожидал вызова.
– Я ухожу, – сказал Стивен.
– В гости, сэр? – попробовал подсказать Уэнделл, на миг утрачивая свой неприступный вид.
Стивен метнул на него рассерженный взгляд. Не хватало еще, чтобы дворецкий допрашивал его!
– Боюсь, что на вас отрицательно действует вдова Брэкстон.
На лице Уэнделла отобразилось явное смущение и в то же время несогласие со словами хозяина. Очевидно, Белл уже успела завоевать симпатии его верного слуги и остальной прислуги. Всякий раз, когда он завтракал или читал газету, кто-нибудь из слуг как бы случайно оказывался рядом и принимался петь похвалы его соседке. Видимо, никто из них еще не почувствовал на себе остроты ее язычка. А вот ему-то хорошо известно, какая она язва.
– Мы все знаем, что Белл, извините, я имею в виду миссис Брэкстон, пригласила к себе гостей. Вчера вечером она выспрашивала у нас на кухне всякие рецепты.
– Почему мне не доложили, что она была здесь?
– Вы велели, чтобы вас не тревожили. Так он и в самом деле велел.
– Во всяком случае, – продолжил Уэнделл, – миссис Брэкстон хотела, чтобы это стало для вас приятным сюрпризом. Она пригласила и меня.
– Пригласила вас? – не веря своим ушам, переспросил Стивен.
– Да. И нашу повариху тоже. Но, разумеется, мы отклонили ее предложение! – поспешил добавить дворецкий. – Так не принято.
Стивен покачал головой. От приличий, всегда строго соблюдавшихся в его доме, остались одни воспоминания. С этой мыслью он захлопнул за собой дверь, решив наконец отправиться к той самой женщине, которая перевернула его жизнь.
Когда прозвенел звонок, Белл с широкой улыбкой распахнула дверь, опередив Гастингса:
– Стивен!
Стивен не потрудился надеть пальто, не взял ни перчаток, ни цилиндра. В этот момент он походил на гладкошерстную пантеру. Ни дать ни взять – разъяренный хищник. Белл от изумления споткнулась, затем рассмеялась:
– Слава Богу, вы пришли!
– Вы удивлены моим приходом?
– Я всегда чувствую удивление, когда вы исполняете какое-либо мое желание. – Белл взяла его за руку.
Разъяренный Стивен выдернул руку:
– Я пришел не по вашему приглашению, миссис Брэкстон.
По лицу Белл пробежала тень. Но она вновь улыбнулась и сложила руки на поясе.
– Стало быть, у меня есть веская причина для удивления. Вы не захотели исполнить мое желание?
– Именно поэтому я и здесь. Зачем, разрешите спросить, всю эту неделю вы обращались ко мне с различными просьбами? Для чего вы это делали?
Тот же самый вопрос Белл задавала и себе с того самого дня, когда она заходила в его контору. Белл пришлось признать, что причины, побуждавшие ее так поступать, трудно было считать обоснованными. Да, она в долгу перед ним, но нельзя же использовать это как предлог, чтобы наслаждаться его поцелуями! В этот момент Белл даже пожалела, что все слуги находились на кухне. Стоя наедине со Стивеном, она отнюдь не чувствовала себя в безопасности, и не потому, что боялась его, нет! Беда была в том, что она не могла поручиться за себя. А вдруг бросится к нему в объятия и попросит, чтобы он держал ее покрепче?
Затаив дыхание, Белл повернулась, чтобы уйти: идея с гостями показалась
