– Ты? Да нет. – Он снова облизнул палец. – Сахар, конечно. А что, по-твоему, я имел в виду?
Конечно, он имел в виду ее – сладковатый вкус ее кожи еще стоял у него во рту.
Шутка, однако, оказалась небезобидной – в нем проснулся голод, который нельзя было приглушить сахаром.
В такой день следует прощать маленькие слабости, решил он. Потому что некоторые страсти были обречены остаться неудовлетворенными. Это нормально. Он построил план и будет жить согласно своим решениям.
– Мы с Габби делаем печенье. – Оливер поднял обсыпанное сахаром дерево из теста. – Посмотри, папа. Это я сделал специально для тебя.
– Очень вкусно. – Джо проглотил большой кусок печенья и подхватил Оливера на руки. Мальчик положил сладкие ладошки ему на щеки и прижался к нему сладкими губами. – Как прошло утро?
– Нормально. – Оливер устроился у него на бедре.
– Нормально, – откликнулась Габби. Она поставила голую загорелую ногу на перекладину стоящего рядом стула. Ее розовые ступни блестели от крупиц сахара. – Мы растопили восковые мелки и нанесли их с помощью утюга на бумагу. Получилась рождественская оберточная бумага, – серьезно объяснила она. – Для подарков. У нас с Оливером был день занятий по хозяйству.
Габби показала красную с розовым восковую бумагу. С нее на пол посыпались золотистые блестки.
– Празднично, – одобрил Джо.
– Мы тоже так решили. – Она отложила бумагу в сторону, подальше от муки и сахара. – Мы напекли уйму печенья, и мы сгоняли Клетиса со стола, – добавила Габриэль.
– В основном, – прошептал доверительно Оливер на ухо Джо. – Но не всегда. И я давал ему крошки. Очень много.
– Клетиса часто тошнило? – Джо легонько толкнул ногой пушистый комок под столом.
– Пару раз. – Мука разлетелась облаком, когда Габриэль бросила совок обратно в банку. – Мы справились.
– Могу себе представить. – Джо нравилось, как солнечный свет золотит ей кожу и волосы на висках. – Мы с Майло вместе позавтракали.
Габби замерла со скалкой в руке, как будто хотела спросить о чем-то. Но вместо этого сказала:
– Кофе? Ленч? Да, умеют люди продлить праздник. – Она протанцевала мимо него. – Гуляки. Бездельники. – Отряхивая над раковиной руки, она строго произнесла: – А мы работали весь день как лошади и не ели. За наши старания мы с Оливером заслужили усиленное питание. Верно, дорогой?
– Определенно.
Джо улыбнулся. Когда он успел подхватить это словечко Габби?
Он опустил мальчика на пол. Обняв рукой его ногу, Оливер принялся перечислять:
– Гамбургеры. Яблочный пирог. Молочный коктейль. Все по первому классу.
– А где папа? – Габби открыла духовку, сунула туда посыпанный мукой алюминиевый противень и поставила таймер. – Он вернулся вместе с тобой?
– Он сказал, что у него есть поручения.
– Нетти?
– Я тоже так думаю. Он полетел, как летучая мышь из...
– Из пещеры? – Улыбка Габби обволокла его, словно растопившаяся помадка, – обольстительная, чарующая и совершенно естественная.
– Да. Я видел, как он прикрывал прядью волос лысину на макушке, и сразу понял, что грядет встреча с прекрасной Нетти.
– Нехорошо, Джо. – Габби хлопнула его по руке. – Папа гордится своей мужской гривой. А если бы у тебя стали редеть волосы?
– Я бы купил целую коллекцию бейсболок. Или бы сделал прическу как у Майкла Джордана. – Он пригладил руками волосы. – Как тебе нравится?
Она сморщила нос.
– Будем надеяться, ты унаследовал хорошие волосяные гены.
– Волосяные что? Штаны? – Оливер прикрыл рот и присвистнул. – Придется стричь штаны и мыть их шампунем. Ты говоришь глупости, Габби.
Двигаясь к раковине с последней банкой, Габби засмеялась и легко шлепнула его по макушке.
– Юноша, имейте хоть каплю уважения к тем, кому пока не требуется бесплатная медицинская помощь. Серьезные глаза Оливера изучали ее лицо.
– Ты взрослая, но не такая старая, как Майло, да? Джо прыснул, и Габби рассмеялась.
– Нет, дорогой, не такая старая, как мой отец, спасибо большое.
– Я так и думал, Майло очень старый, старше всех.
– Ох, если бы папа слышал, что говорит этот красавчик. – Она открыла кран и подставила руки. – А ты знал? Мун или Майло говорили тебе?
