Слова звучали в такт пению на большой поляне.
Блейд парировал удар и резким движением послал свой клинок вперед – прямо в горло друса. Кровь, казавшаяся черной в лесном полумраке, брызнула из перерезанной артерии, заливая белый балахон. Друс упал на колени, с безмерным удивлением созерцая свои окровавленные ладони, он пытался что-то сказать, слова булькали в его горле, из раны били струйки крови и текла багровая пена. Опасаясь, что страж попытается закричать, Блейд снова занес меч. Короткий, сильный удар, нацеленный ниже уха, почти обезглавил друса. Он рухнул в лужу собственной крови, мертвые глаза бессмысленно уставились в бледное ночное небо.
Блейд нагнулся и откинул капюшон, взгляду его предстал обритый череп, кое-где поросший седой щетиной.
Старик, решил он. Что ж, прискорбно, но, с другой стороны этот фанатик не шутил – золоченый кинжал все еще валялся у ног мертвеца Теперь Блейд заметил, что только рукоять оружия была покрыта золотом, тогда как лезвие его казалось бронзовым
Старик? Что-то необычное в застывшем лице заставило его помедлить. Он наклонился и распахнул балахон с малиновым кругом над сердцем, внутри залитого кровью круга можно было различить эмблему, вышитую золотыми нитями – контуры дуба с пышной кроной.
Край балахона выскользнул из пальцев Блейда, когда он увидел высохшие сморщенные груди. Старуха!
За его спиной Талин прошептала:
– Фригга, защити нас! Ты прикончил ее… Мы оба теперь прокляты навек… Нас убьют и съедят!
Горло Блейда перехватило. Убить женщину… пусть даже такую отвратительную старуху, которая пыталась заколоть его… нет, это было совсем не в его правилах! Однако он не позволил голосу дрогнуть и резко произнес:
– Не говори чепухи! Ничего с тобой не случится. Мне не очень приятно, что так случилось, но сделанного не воротишь. Почему же ты не предупредила меня, что среди друсов есть женщины? Я был бы осторожнее.
Он коснулся темной щетины на своем подбородке и, посмотрев на труп, задумчиво покачал головой.
– Но вряд ли это что-нибудь изменило, маленькая принцесса. Она ведь пыталась убить меня! Что тут можно сделать? Не сопротивляться и получить такое вот украшение между ребер? – он ногой откинул в сторону кинжал.
Отвернувшись от мертвого тела и не глядя на Блейда, Талин подняла, оружие и вытерла его пучком травы.
– Теперь мне нужно что-нибудь острое. Когда нас схватят, я сумею покончить с собой раньше, чем начнутся пытки.
Она потянула его за руку.
– Идем, Блейд. Если мы будем осторожны и проворны, то, может быть, нам удастся спастись. Поторопись! Тут наверняка есть и другие стражи.
Блейд стряхнул ее руку. Задумавшись, стиснув челюсти и прищурив глаза, он мрачно смотрел на труп. Наконец разведчик повернул голову к костру и поляне, с которой доносилось заунывное пение.
– Я зашел слишком далеко, принцесса, и не стану отступать. Я хочу посмотреть на друсов и их тайные обряды. Ты не ответила на мой вопрос: среди них много женщин?
– Все, – спокойно и тихо промолвила Талин, – все друсы – женщины. Я не говорила об этом, потому что не считала важным. – Она покачала головой. – Ты не просто странник из дальних краев, Блейд, ты и сам странный. Мне не могло прийти в голову, что ты захочешь выслеживать друсов. Во всей Альбе не найдется человека, который способен на такое… но я все время забываю, что ты не из Альбы.
Блейд игнорировал ее замечание.
– Так ты говоришь, что все друсы – женщины? Среди них совсем нет мужчин? Что-то вроде ордена монашек?
Тогда все не так страшно, подумал он. С добрым мечом в руках он может справиться с целой толпой этаких старых бестий, обряженных в белые рясы и распевающих жуткие гимны. Однако. Блейд взглянул на кинжал за поясом Талин. Уж очень ловко эта карга владела оружием…
Немного успокоившись, девушка прошептала:
Если ты хочешь знать про друсов, Блейд, я расскажу тебе все, что мне известно… все слухи и страшные истории… только пойдем скорее отсюда. Сделай это ради меня – ведь ты сам уже никогда не будешь в безопасности… ты убил друса… Они не простят… они станут искать, расспрашивать, колдовать… Теперь ты можешь довериться только мне.
Талин не пыталась скрыть угрозу в голосе. Вдруг она жестко усмехнулась.
– Я говорила, что велю выпороть тебя, но не принимай это всерьез. Зачем? Твоя жизнь отныне в моей власти… в полной власти, Блейд! Одно мое слово – и ты мертв.
Блейд отвернулся от нее. Он вытер меч о траву, потом коснулся пальцем лезвия и только тогда пристально посмотрел на Талин. Глаза девушки сверкнули, она надменно подняла подбородок.
– Не пытайся испугать меня, Блейд! Я уже хорошо тебя знаю… Ты не тронешь женщину!
Разведчик насмешливо фыркнул.
– Да, ты права, маленькая принцесса, я не прикоснусь к тебе. Только ты забыла кое-что… похоже, ты и сама замешана в этом деле, не так ли? Может, это ты зарезала старуху? И мысль шпионить за друсами тоже принадлежит тебе? Знаешь, когда надо, я могу лгать очень убедительно.
Талин задохнулась от такого вероломства; лицо ее стало обиженным, как у ребенка, и можно было заметить, что она еще очень молода. Пробормотав что-то непонятное, девушка в очередной раз осенила грудь ритуальным знаком. Наконец, Блейд разобрал ее шепот:
– Фригга сладчайшая, сохрани и спаси меня от друсов… и от этого человека тоже… Я уже начинаю жалеть, что мы встретились, – сказала она погромче.
Пожалуй, Блейд тоже разделял это мнение. И, все же, он нуждался в Талин, сильно нуждался – как в проводнике и как в источнике сведений об Альбе. Дьявол побери лорда Лейтона и этот проклятый компьютер, зашвырнувший его Бог знает куда! Но он – здесь, и деваться ему некуда. Что касается Талин, то разведчик уже вполне разобрался, что представляет собой маленькая принцесса. Красивая, соблазнительная, но абсолютно ненадежная женщина – капризный ребенок, прелестная дикарка из страны варваров, для которой закон – только ее собственные желания. До сих пор Блейд не потворствовал ее капризам и смело держался с ней. И он понимал, что должен хорошенько приглядывать за этой юной красавицей; ее поступки были непредсказуемы.
Обдумав все это, Блейд нахмурился с показной суровостью и отрывисто произнес:
– Я хочу взглянуть на друсов. Иди со мной или оставайся тут; мне все равно.
Он осторожно двинулся к красному огню костра, не оглядываясь назад. Вскоре Блейд услышал, как принцесса споткнулась о корень и что-то пробормотала, упомянув Фриггу, но сейчас слова ее больше походили на проклятие, чем на молитву. Когда он приник к земле в густых зарослях, откуда был ясно виден костер и танцующие вокруг него фигуры в белом, девушка оказалась рядом с ним.
Она приблизила губы к его уху – Блейд снова ощутил аромат духов – и прошептала:
– Видишь ту, что стоит в стороне от танцующих и опирается на золотой меч?
Блейд кивнул. Вокруг огромного костра в медленном хороводе двигалось с полсотни фигур в глухих рясах; лица их, полускрытые капюшонами, были неразличимы в лесном сумраке. Они мерно хлопали в ладоши и пели, выписывая сложные па своего танца. Женщина, о которой говорила Талин, казалась тонкой и стройной, как березка; на голову ее тоже был надвинут капюшон, пальцы сжимали рукоять большого золоченого меча.
Снова раздался шепот Талин:
– Это Нубис, верховная жрица. Мой кузен Ликанто боится ее до смерти! И я – тоже… Тебе стоит ее опасаться, Блейд… месть друсов ужасна! – она судорожно вздохнула. – Теперь взгляни – вон там под деревом, в темноте – видишь? Скажи, разве я лгала?
Напрягая зрение, он попытался различить что-нибудь в полумраке – и то, что он увидел, ему не понравилось. На опушке, меж выступающих корней огромного дуба лежала девушка – связанная, с кляпом
