— Об этом говорить преждевременно. Надо сначала помочь Луцию. — Чувствовалось, что Голиас серьезно обеспокоен. — Эй, Луций! — крикнул он, едва мы завидели обоих животных. — Есть хорошие новости.
22. События в замке
Помимо прочего, Гвинн Уриенс Мак-Лир снабдил Голиаса небольшим запасом еды. Мы с Голиасом решили, что Луция пока можно кормить листьями и травой. Джонс не возражал, так как не имел права голоса. И все же на завтрак остались только крохи.
Мы ужинали, глядя на темнеющие воды озера. Голиас напомнил, что мы находимся на южном берегу Гитчи Гюми. Мы обсудили, что нам предстоит делать.
— Где можно найти розы поздним летом?
— Ты имеешь в виду осенью, — пробормотал Голиас. Чтобы прочистить горло, он глотнул из фляжки. — Черт побери! Откуда мне знать, где найти теперь розы! Ясно одно: нам следует отправиться в Замок Опасностей. Мы путешествуем уже семь недель, и я…
— Вот те на! Как! Уже семь? — Я задумался. — Да, очень может быть, — Я покачал головой. — А Раван говорил, что к этому времени он и должен вернуться.
— Пора пришла, — кивнул Голиас. — Там мы узнаем, что с Гермионой. Путь предстоит на юг. В тех краях, наверное, еще цветут розы. Именно это и подразумевает Делосский Оракул.
С помощью коня мы снова уселись верхом. Скакали всю ночь. Ветер, мягко дуя в лицо, навевал дремоту. Но крепко уснуть не удавалось. К утру голова моя прояснилась.
Вдруг конь остановился. Мы не сразу поняли, в чем дело. Крутом ничего не было, кроме деревьев.
— Что случилось? — спросил я у Голиаса.
— Не знаю. Надо бы осмотреться, где мы находимся. Я от долгой езды был весь будто деревянный. Соскользнув с коня вслед за Голиасом, я неуклюже шлепнулся на землю. Пока я поднимался, конь аккуратно взял зубами осла. Поставив его на землю, он исчез.
— Кажется, мы добрались, — сказал Голиас. Я молчал, с недоумением моргая глазами. — Гляди, вон там — открытая местность.
До края леса было ярдов пятьдесят, не больше. Скользнув глазами вниз по склону холма, я увидел сумрачную долину. Почти всю ее занимало болото. Из-за бледных, безжизненных красок казалось, что высохшие тростники, грязные лужи и чахлые деревья несут на себе печать проклятья. Канюки, летевшие низко, как над падалью, довершали безрадостную картину. Небо и над замком и вдали уныло хмурилось.
Люди внесли свою лепту, выстроив здесь замок. Его стены и башни тянулись ввысь из самой середины болота. Не стоило и спрашивать, добрались ли мы до места. Ясно было, что добрались.
— Давай-ка перекусим, пока мы еще в состоянии это сделать, — предложил я. — Ни за что не сказал бы туристам, что это церковь.
— Церковь позади замка.
Платье Джонса Голиас связал в котомку, которую надел на меч. Из котомки он выудил наш завтрак.
— Чтобы попасть туда, надо пройти через замок. С неба камнем упал канюк.
— Не похоже, чтобы здесь росли розы, — сказал а Голиасу.
— Может, и не растут, — согласился он. — Я был в долине один-единственный раз, вместе с Ланселотом. И нам было не до роз. Жаль, что у нас так мало с собой вина.
— А я бы предпочел глоток хорошего виски. Спустившись до половины холма, что заняло примерно полчаса, мы вышли на дорогу, ведущую к замку. Дорога скрывалась в роще. Издали мы не заметили, что в роще разбиты пестрые палатки. Мужчины носили оружие. Но если это были воины, то командиров над ними не было. Несмотря на ранний час, здесь уже шла веселая пирушка. Многие играли в азартные игры.
— Все, что нужно для успеха, — это внимательно присмотреться, — разглагольствовал профессиональный живоглот. — Раковинки вас не подведут, и горошинка со стола не укатится. Она непременно окажется под одной из трех раковин. Только приглядитесь внимательней, как можно внимательней.
Смотря по сторонам, зазывала неожиданно махнул худой, длинной рукой.
— Эй, Голиас!
Оклик прозвучал приветливо, хотя на лице малого не появилось улыбки.
— Я только что изобрел замечательную игру. Попытай счастья!
— Нет, спасибо, Тиль.
— Попробуй, — настаивал Тиль. — Она вырабатывает зоркость глаза, способность быстро принимать решение…
— А также, — подхватил Голиас, — безопасна для легких и печени, не мешает толстеть, облегчает карман и углубляет познания. Но на этот раз мне бы хотелось получить сведения из другой области. Например, что это за лагерь? Имеет ли он отношение к замку?
— Лагерь велел разбить король, — скороговоркой ответил Тиль. — С ним нахлынуло множество дармоедов.
Мы с Голиасом переглянулись.
— А ты не знаешь, зачем сюда приехал Джамшид? — спросил он у жулика.
— К сожалению, его величество не посвящает меня в свои планы. А иначе бы дела в королевстве пошли значительно лучше. Но, судя по всему, могу сказать, что в замке намечаются большие торжества. Все щеголи, разряженные в пух и прах, поскакали в замок сразу после завтрака.
Недолго думая, мы сорвались с места. Тиль крикнул нам вслед:
— Ты уверен, что тебе удастся попасть в замок?
— Да, а что?
— Что ж, если они не изрубят тебя, прежде чем выкинуть вон, у меня к тебе дело. Я буду ждать тебя поблизости.
— Не нравится мне, что король тут, — поделился я с Голиасом. — Если Деифоба права, то здесь же и Гермиона… Итак, если Раван не преувеличивал и его величество действительно печется о нем, то присутствие короля на свадьбе вполне естественно.
— Раван бы не осмелился жениться на Гермионе, если бы не поддержка короля.
Чтобы пощадить чувства Джонса, мы разговаривали вполголоса. Но тут Голиас понизил голос до шепота.
— Тиль сказал, что вся знать собралась в замке. Значит, сегодня свадьба.
Как тихо мы ни говорили, чуткие уши Джонса тут же поймали наши слова. Луций, резко всхрапнув, кинулся что было прыти по узкой насыпи, соединявшей замок с прилегающей к болоту местностью.
— Стой! Стой! — кричали мы, но он нас не слушал. И мы пустились за ним следом. Ослы — плохие бегуны, и Луцию не удалось оторваться от нас. Но все же и мы не могли догнать его. Проклиная упрямство осла и задыхаясь, мы пробежали через все болото. Так мы приблизились к замку, где следовало держаться поосторожней.
Однако досадовать пришлось не только на Луция. Навряд ли существует более веселое зрелище, чем погоня за ослом. Солдаты на замковой стене при воротах наслаждались от всей души. Меня злил их громовой хохот. Они просто в восторг приходили, когда я тщетно пытался поймать ишака за хвост, чтобы остановить нелепую процессию.
— Ставлю три против двух на осла! — кричал один из стражников.
— На которого? — не поленился осведомиться его напарник.
— Восемь против пяти, серебряная башка сбрасывает пары.
Я пока еще не дошел до такой крайности, но все же утомился и начал отставать. Голиас, давно понявший тщетность затеи, замедлил бег.
— Не торопись, — посоветовал он, — необходимо отдышаться.
Мы были совсем уже рядом с замком, а Луций — прямо под его стенами.
И тут только осел понял, что в замок ему не попасть. Ведь до того он просто ринулся на помощь Гермионе. Пробежав через мостик к замковым воротам, он вдруг осознал, что бессилен что-либо сделать. И все же он предпринял попытку. С криком протеста Луций бросился на ворота и отскочил, почти оглушенный.
