тимбабачей.
— Что тебе взбрело в голову! — прервал его Хромой Френк. — По твоему плану навахи обречены!
— Почему? — удивился Дролл. — Ты думаешь, я не вестмен?
— И лучший вестмен может иметь худшие мысли. Навахи противостоят такой сверхсиле, что тотчас будут уничтожены, как только обратятся в бегство, ибо юта потом просто сомнут их. Безусловно, они должны остаться, должны держаться до последнего! О том, что будет дальше, мы позаботимся.
— Браво, Френк, ты прав! — согласился Горбатый Билл.
И Дядя Шомпол тоже вставил:
— Да, да, стоят пусть до последней крови,
Пока всех юта мы там не разгоним!
— Хорошо! — кивнул Френк, весьма удовлетворенный одобрением, которое он снискал. — Пускай воин тимбабачей быстро скачет к озеру и позовет на помощь, трое останутся здесь у лошадей, чтобы те не наделали глупостей, а мы все побежим что есть мочи на помощь навахам. Вперед!
Все тотчас было исполнено, как сказал Хромой Френк. Четверо белых во главе с храбрым Маленьким Медведем и тимбабачами помчались вперед так быстро, как позволяла плохая дорога. Они еще не удалились достаточно далеко, когда услышали выстрел, потом еще один. Как друзья, так и враги были вооружены преимущественно луками и стрелами, поэтому никаких ружейных залпов, кроме одиночных выстрелов, быть не могло. Спешившие на помощь тотчас услышали крики сражающихся и вскоре увидели их.
Да, с навахами дело обстояло худо. Большинство их лошадей погибли, и теперь они нашли единственное укрытие лишь за трупами животных, поскольку стены каньона в этом месте были совершенно гладкими и не позволяли скрыться за ними. Стрелы у навахов, похоже, заканчивались, ибо они пускали их редко и только когда могли хорошо прицелиться. Несколько самых смелых из них бегали вокруг, чтобы подобрать стрелы юта и послать их назад. Многочисленные юта заполнили всю ширину каньона, стоя рядами друг за другом; они боролись пешими, отведя своих лошадей назад, чтобы не подставлять их под выстрелы. Для навахов это оказалось большим счастьем, поскольку, если бы юта вскочили в седло и бросились бы на врагов, ни одного из них не осталось бы в живых.
Вдруг на миг смолк боевой клич — навахи увидели, что пришла подмога. Четверо белых совершенно открыто остановились прямо в центре каньона, когда юта оказались в области досягаемости их пуль, вскинули ружья, прицелились и выстрелили. Вой со стороны врага доказал, что пули не пролетели мимо. Еще четыре выстрела — снова яростный вой. Тимбабачи пригнулись и стали пробираться вперед, чтобы также открыть стрельбу.
Горбатый Билл считал, что все четверо не должны стрелять одновременно, поскольку во время перезарядки получалась слишком долгая пауза. Двое заряжали, двое стреляли — так было лучше, и все согласились с горбуном.
Очень скоро оказалось, что четверо стрелков с хорошими ружьями в состоянии задержать противника. Каждый их выстрел достигал цели. Юта, имевшие огнестрельное оружие, теперь целились не в навахов, а в белых, благодаря чему первые получили передышку.
Чуть в стороне от охотников на коленях стоял Маленький Медведь, он не хуже белых управлялся со своим ружьем и посылал в цель пулю за пулей. Юта отступили назад. Остались только воины с ружьями, но их пули не долетали, а подойти ближе они не рисковали. В этот момент Хромой Френк крикнул Маленькому Медведю:
— Мы впятером останемся здесь. Пусть навахи отступят за наши спины. Скажи им это!
Сын вождя повиновался, а краснокожие вскочили и помчались назад, чтобы расположиться в тылу бледнолицых. Отступившие индейцы представляли собой плачевное зрелище. Лишь теперь все увидели, какие потери они понесли. Их осталось шестьдесят человек, едва ли половина из них имела коней. К счастью, они смогли беспрепятственно отступить, поскольку оставшиеся тимбабачи не давали противнику передышки. Для юта было позором, что они не рискнули на быструю атаку всеми силами, но тогда многие из них оказались бы убитыми, а этого индейцы всегда избегают. Они предпочитают нападать в тот момент, когда нечего опасаться.
И такой момент, как показалось юта, очень скоро настал — навахи продолжали отступать, то же самое теперь проделали и белые с Маленьким Медведем, а потом и прикрывавшие их тимбабачи. Юта совершенно спокойно и уверенно бросились вдогонку. Они берегли свои стрелы и продолжали обстреливать противника из немногих ружей. Так одни шаг за шагом отступали, другие преследовали их, пока первые не достигли места, где они прятались вначале. Белые посоветовали быстро разбежаться в поисках ям и углублений. Маленький Медведь снова выступил в роли переводчика, и до сих пор теснимые врагом беглецы внезапно исчезли. Наконец, все были в безопасности, ибо находились в укрытии, в то время как юта не имели возможности спрятаться. Теперь можно было спокойно дожидаться помощи.
А помощь была уже в пути. Еще раньше Виннету вкратце рассказал Большому Медведю, что произошло в Долине Оленей, на что тот задумчиво ответил:
— Я предупреждать навахо. Я советовать им ждать, пока не собраться все их воины. Но они думать, что юта еще не объединились, и хотеть уничтожить их отряды поодиночке. Теперь их постигла та участь, которую они готовить врагам.
— И все же нет! — возразил Олд Шеттерхэнд, — Их не уничтожили.
— Ты думаешь? Я думать другое. Я знать места собрания юта. Когда навахо спасаться бегством из Долины Оленей, они могли много раз наткнуться на эти места и попасть в окружение. И даже если им удастся ускользнуть в горы, число юта от места к месту будет увеличиваться, и может легко случиться, что мы увидеть здесь, на Серебряном озере, тысячи их воинов. Я сомневаться, что навахо достигнут его при эти обстоятельства.
— А что будет потом с тобой? Посчитают ли юта тебя врагом?
— Да.
— Тогда ты находишься в большой опасности.
— Нет.
— Только потому, что имеешь здесь тимбабачей и ожидаешь нескольких навахов?
— Нет, я не полагаться ни на тех, ни на других, а только сам на себя.
— Я не понимаю тебя.
— Я не бояться и тысяча юта.
— Не могу взять в толк.
— Стоит мне поднять руку, и они все пропали. Один короткий миг убить их всех!
— Хм! Всех?
— Не веришь? Да, ты можешь что-то не понять. Вы, бледнолицые, очень умные люди, но до такой мысли никому из вас не дойти!
Старик сказал это гордым тоном. Взгляд Олд Шеттерхэнда прошелся по озеру, затем метнулся к горам, после чего губы охотника тронула легкая улыбка:
— Но ты тоже не из тех, кому в голову пришла эта идея.
— Нет. Кто сказать тебе это?
— Я сам.
— Ты хочешь сказать, что знать, почему я не бояться тысяча врагов?
— Да.
— Скажи!
— Я должен при этом выдать твою тайну?
— Ты не выдать ее, ибо не сможешь правильно угадать. Это тайна, которая теперь известна только двоим — мне и моему сыну.
— И мне!
— Нет! Докажи это!
— Хорошо! Итак, ты убьешь тысячу юта в один миг?
— Да.
— Если они находятся в каньоне?
— Да.
