началь– ство узнало об имевшей место утечке информации.
– Утечки не было. А кроме того, я не знаю, о какой операции вы говорите.
– Ну да, как же. Знаете. Боюсь, что это больше не является тай– ной.
Блок приблизился к Майклу и нагнулся над ним.
– Правда? Тогда, барон, скажите: что такое Стальной Кулак? – Его дыхание отдавало колбасой и соусом.
Настал момент истины. Майкл хорошо понимал, что одно неправиль– ное высказывание может вынести ему приговор. Он сказал:
– Доктор Гильдебранд создал нечто заметно более сильнодействую– щее, чем аэрозоль от вшей, не правда ли?
Мышца на костлявой челюсти Блока дернулась. Кроме нее, ничто че– ловеческое в нем не шевельнулось.
– Да, я залезал в номера Сэндлера,– продолжал Майкл.– Но прежде я попал в ваши номера. И нашел ваш портфель и те фотоснимки подопыт– ных Гильдебранда. Думаю, что военнопленных. Откуда вы их доставляете? Отсюда? Из других лагерей?
Глаза Блока сузились.
– Давайте повысказываем догадки, а? – спросил Майкл.– Вы постав– ляете военнопленных из ряда лагерей. Они попадают на фабрику Гильдеб– ранда на острове Скарпа.– Лицо Блока стало чуточку сереть.– О… ду– маю, мне бы хотелось немного вина. Пожалуйста,– сказал он.– Промочить горло.
– Я порежу твое горло, ты, славянский сукин сын! – прошипел Блок.
– Не думаю. Глоток вина, пожалуйста?
Блок не тронулся с места. Наконец его губы тронула холодная улыбка.
– Как вам будет угодно, барон.– Он взял с подноса бокал белого вина и поднес его ко рту Майкла, дав ему сделать один глоток, прежде чем убрал его.– Продолжайте ваше фантастическое умозаключение.
Майкл облизал свою рассеченную нижнюю губу, вино ее раздражало.
– Пленные используются для опытов Гильдебранда. Их было уже око– ло трехсот, как мне помнится. Полагаю, вы регулярно встречаетесь с Гильдебрандом. Вероятно, вы использовали эти фотоснимки, чтобы пока– зать вашему начальству, как продвигается подготовка плана. Я прав?
– Знаете, это очень интересная комната.– Блок огляделся.– Иногда в ней удается заставить заговорить даже мертвого.
– Вы, может, и желаете убить меня, но не убьете. И вы, и я зна– ем, как важен Стальной Кулак.– Еще один ход ва-банк попал в цель. Блок снова уставился на него.– Мои друзья в Москве были бы страшно рады передать такую информацию союзникам.
Намек Майкла попал на нужную почву. Блок сказал:
– И кто еще знает про это? – Голос его стал слегка визгливым, в нем появилась тень дрожи.
– Чесна не единственная,– он решил дальше вести Блока, схватив– шего наживку.– Она-то ведь была с вами, пока я осматривал ваши номе– ра.
Это подействовало. Выражение лица Блока на секунду показалось ошеломленным, поскольку он понял, что кто-то из персонала «Рейхкроне– на» тоже должен быть предателем.
– Кто дал вам ключи?
– Я этого знать не могу. Ключи были отнесены в номера Чесны во время собрания Бримстонского клуба. Я возвратил их, опустив в цветоч– ный горшок на втором этаже.
Чем дальше, тем лучше,– подумал он. Блоку никогда бы не пришло в голову, что Майкл спустился по стене замка. Он наклонил голову вбок. Сердце его бешено колотилось, и он знал, что играет в опаснейшую иг– ру, но ему нужно было выиграть время.
– Знаете, я думаю, что насчет комнаты вы почти правы. Здесь дей– ствительно можно слышать голос в скором времени мертвого полковника.
– Насмехайтесь надо мной, сколько хотите, барон,– Блок через си– лу улыбнулся, на щеках у него выступили красные пятна.– Но после не– скольких инъекций сыворотки правды вы мне расскажете все.
– Думаю, что я покажусь вам немного покрепче, чем Франкевиц. А кроме того, я не могу сказать вам того, чего не знаю. Ключи я просто взял в моих номерах, а вернул их в пакете вместе с фотопленкой.
– С фотопленкой? Какой фотопленкой? – Волнение стало более за– метным.
– Ну, разве я полез бы в ваши номера, не имея с собой ничего, так? Конечно, у меня был фотоаппарат. Тоже предоставленный кем-то из друзей Чесны. Я сделал фотографии со снимков из вашего портфеля. Плюс кое-каких других бумаг, тех, которые похожи на страницы из бухгалтер– ской книги.
Блок молчал, но Майкл мог сказать, о чем он думал: тайны, со– хранность которых лежала на его ответственности, вышли наружу и, ве– роятно, находятся в пути с курьером в Советский Союз, а «Рейхкро– нен» – гнездо предателей.
– Вы обманываете,– сказал Блок.– Если бы все это было правдой, вы не раскрыли бы ее так свободно.
– Я просто не хочу умереть. И не горю желанием попасть под пыт– ки. Тем более, что информация уже передана. Теперь вы сделать уже ни– чего не сможете.
– О, я с вами, пожалуй, не согласен. Могу, и даже очень многое.– Рука его дотянулась до подноса, пальцы ухватили вилку. Он встал рядом с Майклом, лицо его пошло пятнами.– Я сровняю «Рейхкронен» с землей и казню всех от слесаря до управляющего, если это понадобится. Вы, ба– рон, скажете мне все про то, как и где вы встретились с Чесной, марш– рут, по которому вы собирались бежать, и все тому подобное. Вы правы: я вас действительно не убью.– Он вонзил зубцы вилки в мякоть левой руки Майкла и выдернул их.– В вас, однако, действительно есть нечто, представляющее для меня интерес.– Вилка опять вонзилась, проткнув плечо Майкла. Майкл дернулся, лицо его покрылось потом. Вилка выдер– нулась.– А именно: я намерен вас съесть,– сказал Блок и вонзил зубцы в грудь Майкла, пониже горла,– просто как кусок мяса. Я прожую вас, переварю то, что мне понравится, а остаток выплюну.– Он выдернул вил– ку, зубцы которой окрасились кровью.– Вы можете знать про Стальной Кулак – но вы не знаете, как предполагается его использовать. Никто не знает, где эта крепость, кроме меня, доктора Гильдебранда и не– скольких других, чья преданность не подлежит сомнению. И потому ваши русские хозяева тоже об этом не знают, и, значит, не могут передать информацию британцам и американцам, не так ли? – Он воткнул вилку в левую щеку Майкла, потом вытащил ее и попробовал кровь Майкла на вкус.– Это,– сказал Блок,– только первое блюдо.– И выключил лампу.
Майкл слышал, как он прошел по комнате. Тяжелая дверь отвори– лась.
– Бауман,– сказал полковник,– уберите это дерьмо в камеру.
Он сдерживал дыхание, а теперь выпустил его, шипя, сквозь зубы. По крайней мере, некоторое время не будет пыток. Вошел Бауман, с ним три солдата. Они развязали ремни на запястьях и лодыжках Майкла, сдернули его с крестообразного стола и под дулом пистолета повели по каменному полу коридора.
– Ну, иди же, свинья, не останавливайся! – прорычал Бауман, то– щий молодой мужчина в круглых очках и с длинным худым лицом, подтал– кивая Майкла. По обе стороны коридора шли деревянные двери в три фута высотой со стальными запорами на уровне пола. В дверях были маленькие квадратные глазки с задвижками, которые можно было отодвигать, чтобы, как предположил Майкл, дать воздух или передать внутрь воду или еду. В этом месте пахло сыростью и древностью, с примесью запаха сырой со– ломы, человеческих испражнений, пота и немытого тела. Конура для бро– дячих собак, подумал Майкл. Он услышал звериные стоны и ругань своих товарищей по плену.
– Стой,– скомандовал Бауман. Он держался прямо, не сгибая спины, и смотрел на Майкла без всякого интереса.– Стань на колени.
Майкл замешкался. В спину ему уперлись два винтовочных дула. Он наклонился, и один из солдат отодвинул с ржавым скрипом железный за– сов. За дверью кто-то торопливо отскочил.
Бауман открыл ее. В лицо Майклу повеяло душным, тошнотворным спертым воздухом. В прокисшей темноте конуры он рассмотрел пять или шесть исхудалых человеческих тел, другие вероятно скрючились возле стен. Пол был устлан гнилым сеном, а потолок был лишь в пяти футах от пола.
– Забирайся,– сказал Бауман.
– Милости Божьей! Милости Божьей! – выкрикивал истощенный, с бритой головой и выпученными глазами мужчина и, пошатываясь, пополз на коленях к двери, воздевая руки, его впалая грудь была сплошь
