— Фрэнк, успокойся, я проверил всех, — утешал разбушевавшегося начальника Стив, — и всех опросил. Ты же знаешь, что если я ничего не нашел, то делать там нечего.
Комиссар это знал, но тем не менее орал, досадуя на отсутствие необходимой информации.
— Но ведь там стояли люди, они же смотрели! Что, никто ничего не видел? — возмущался он.
— Никто и ничего. Они все именно в этот момент отвернулись.
— А этот идиот с автоматом? Что он там делал?
— Я не знаю, что он там делал! Может, наркотики искал, а может, девочку, а может, просто так… гулял. Сейчас мы это у него выясним.
— А кто тогда должен знать? Почему ты до сих пор ничего не выяснил?
— К нему не пускали, — оправдывался помощник комиссара, — все-таки серьезное ранение.
— Ты хоть выяснил, кто он?
Фрэнк остановился возле дверей палаты, где дежурили два крепких парня в форме.
— Бывший морской пехотинец, — тяжело вздохнул Стив. — Воевал во Вьетнаме. Свихнулся на почве антикоммунизма. Так что разговор будет… Чокнутый, одним словом, но зато с полным набором боевых наград.
Морран крякнул, пряча платок в карман пиджака, и со вздохом сказал:
— Ладно, не психуй. Посмотрим…
Полисмены, стоявшие возле двери, разошлись в стороны, пропуская комиссара с помощником в небольшую палату, заставленную шкафами с медицинским оборудованием, с койкой посредине, на которой лежал пострадавший. Возле него стояла симпатичная молоденькая медсестра, присоединявшая тонкие пластиковые трубки капельницы к большой колбе, висевшей на стойке.
Фрэнк и Стив тихо поздоровались. Девушка в ответ улыбнулась и так же тихо произнесла:
— Пожалуйста, только недолго. Он еще очень слаб.
— Конечно, — кивнул Стив, — спасибо.
Она проверила зажим и быстро вышла из палаты.
Человек, лежавший на кровати, был очень похож на римского воина. Крупное лицо с острой, выдающейся вперед челюстью, глубоко посаженные голубые глаза, прямой правильный нос и тонкие губы. По этому лицу было видно, что его хозяин побывал в разных переделках, потому что мелкие шрамы на щеках напоминали осколочные ранения от взрыва какой-то гранаты. Он открыл глаза и попытался улыбнуться гостям.
— Привет, — сказал комиссар и облокотился на высокую спинку кровати.
— Как дела, старина?
— Ты можешь говорить? — спросил Стив.
— Могу, — прохрипел пострадавший.
— Тебя зовут Майкл Бенкс. Так?
— Да.
— Ты видел того человека?
— Лучше, чем вас сейчас, комиссар. Он же меня поразил…
— Это он? — Морран протянул раненому фотографию Рассела. — Ты его видел?
Майкл поморщился и ответил:
— Нет. Не его.
— Ты уверен, приятель? Ведь там было темно.
— Он пытался меня убить, и я никогда не забуду его морды. Кроме того, у него была перерезана глотка. Понимаешь?
Майкл чуть приподнял голову. Было видно, что каждое, пусть даже самое простое, движение дается ему с величайшим трудом и болью. Стив пододвинул стоящий в углу стул к кровати и, сев на него, достал из кармана блокнот.
— Ты можешь нам рассказать, — попросил он, — как все это было? Если тебе, конечно, не трудно.
— Может, пока не стоит? — спросил Морран, посмотрев на помощника.
— Стоит, — прохрипел Майкл. — Если это поможет найти того ублюдка, то я готов. Я думаю, что здесь кроется нечто большее, чем обыкновенное хулиганство. Это большое дерьмо, потому что здесь замешана большая политика.
— Хорошо, — кивнул комиссар. — Начинай. Ложись, расслабься, не вскакивай и говори. Он все запишет, и мы его поймаем.
Бенкс набрал в легкие воздуха и, с шумом выпустив его через нос, начал рассказывать.
— Я каждый вечер выезжаю на дежурство в эти кварталы. Полиция призвала на помощь ветеранов, чтобы навести порядок в этом гадючнике. Вот мы и патрулируем улицы. У меня есть разрешение на ношение оружия, и в машине у меня всегда припасена пара-тройка серьезных штучек.
— Да, это мы видели. У тебя в машине нашли винтовку 32-го калибра, два армейских кольта калибром 9
