Теперь предстояло спешить.
Считалось, что прожектор посылает свои лучи вдоль периметра ограды, исходя из закона случайных чисел, — предвидеть что-либо невозможно. Это и останавливало другие группы.
Но тем, кто сейчас перебрался через дамбу, удалось узнать, что в работе прожектора тоже есть своя система.
За эту информацию было заплачено недешево — жизнями нескольких из товарищей. Но она оказалась весьма кстати.
В руках у одного из них было устройство, которое немногие узнали бы с первого взгляда. Правда, Мак- Лауд наверняка оказался бы в их числе.
Видел он подобные штуки и на Зайсте, и в Шотландии шестнадцатого века.
Это был арбалет — в прошлом оружие воинов, а сейчас — диверсантов. Так и не нашлось ему замены, несмотря на все развитие огнестрельного оружия.
Потому что есть вещи, с которыми может справиться только стрела, тетива и дуга пружинной стали.
Палец нажал на спуск — и человека шатнуло от толчка в плечо. Но стрела, увлекая за собой бухту троса, пошла над бурлящей водой.
Еле слышный звук удара донесся с того берега.
Стрелявший подергал за трос — и остался удовлетворен надежностью крепления. Видимо, не менее трех из пяти автоматически раскрывающихся зубцов стрелы нашли себе опору.
— Быстро! — прошипел он.
Это было первое и единственное слово, сказанное при переправе.
Корпорация «Шилд» умела защищать свои объекты.
Нет такой стены, которую нельзя преодолеть. Нет системы, которую нельзя обмануть. И нет охраны, которая была бы бдительна постоянно.
Поэтому дополнительно к обычным мерам предосторожности объект был опоясан рвом. Мощные насосы разгоняли воду в нем до брандспойтной силы, исключая переправу вплавь.
На всякий случай — на какой именно, не знал, наверное, никто — во рву кишела и живая опасность.
Пираньи.
Мутантные рыбки-людоеды, у которых страсть к сырому мясу развита от природы, но реакция на человеческий запах вдобавок была усилена генной селекцией.
Не то что плыть — зайти в воду нельзя. Потому что выйти из нее можно
— только скелетом.
Переправлялись по двое. Натянутый до звона тросик, вдоль которого скользили роликовые карабины, предохранял от сноса течением.
Вода вскипала вокруг людей, билась серебристым облаком: сотни мелких, с ладонь, рыбок тыкались в них курносыми мордами.
Но — только бессильно щелкали, обламываясь, острия не по размеру грозных клыков.
Поверх гидрокостюма каждый из людей был облачен в мелкую, тонкую кольчугу особо прочной стали. Эта же кольчуга защищала тянущиеся от дыхательных баллонов шланги.
Все это — а так же весьма увесистые тюки, притороченные к груди каждого, — отнюдь не облегчало передвижение. Когда аквалангисты достигли противоположного берега, они просто вынуждены были сделать передышку.
Всего их было шесть человек. Точнее, семь — но один остался по ту сторону, следить за переправой.
И среди этих шестерых находилась одна женщина. Но определить это стало возможно только после того, как они сняли маски.
Движения ее были не менее быстры, чем у остальных. А несомый груз — не легче.
— Что за жизнь… — пожаловался один из аквалангистов, вытирая мокрый от воды и пота лоб. — Арбалеты, кольчуги… Скоро мы вообще будем против корпорации идти с мечами в руках!
(Он и не подозревал, насколько близок к истине…)
Женщина бросила взгляд в его сторону:
— Тебя что-то не устраивает, Джон? — спросила она.
Тот пожал плечами:
— Да, что меня может устраивать?! Дикость ведь, средневековье сущее!
— Правильно. Средневековье, — с нажимом произнесла женщина. — И мы здесь — именно для того, чтобы средневековье разрушить. Неужели об этом мало говорено?!
Джон снова пожал плечами. Видимо, это его не убедило.
— Да, говорено много, — ответил вместо него другой.
(Именно он стрелял из арбалета. И арбалет все еще висел у него на плече. Это было их единственное
