– Давайте не будем пикироваться, как два подростка. То, что мы не испытываем особой симпатии друг к другу, понятно и без этого. И я приехал сюда вовсе не для того, чтобы с вами спорить, а с единственной целью – предоставить вам неопровержимые доказательства того, что Джулия совершенно не собиралась заманивать вас в ловушку. Я делаю это потому, что присутствие при вашем аресте в Мехико и последовавшие за этим события, а также ваш отказ отвечать на ее письма и выслушивать какие бы то ни было объяснения стали для нее чрезвычайно сильным душевным потрясением, и семья очень Встревожена ее нынешним состоянием. Впрочем, как и я.
– Неужели? – моментально отреагировал Зак на его последнюю фразу. – И почему же вас так тревожит ее душевное состояние, позвольте вас спросить?
Бенедикт откровенно издевался над ним, и Пол чувствовал, что с каждой секундой остатки его самообладания бесследно улетучиваются.
– Потому что в отличие от вас я принимаю свою долю вины за то, что произошло в Мехико. И понимаю, какую боль причинил Джулии. Именно поэтому я стараюсь исправить хотя бы то, что еще можно исправить. – Пол открыл дипломат и достал оттуда большой незапечатанный конверт. – И еще, – добавил он, протягивая его Заку, – меня оно тревожит потому, что я люблю ее.
Так как Бенедикт упорно игнорировал и конверт, и протянутую руку Пола, тому пришлось положить конверт на стол и выслушать очередное издевательское замечание.
– А вы знаете, – насмешливо процедил Зак, – ваше последнее заявление меня нисколько не удивило.
– В таком случае вы, судя по всему, – ясновидящий, – не остался в долгу Пол. – Оставляю вам то, что принес, – две видеозаписи и письмо. И я не рассчитывал, что мне поверят на слово. Но, может быть, своим глазам вы все-таки поверите? И после этого вы просто обязаны сделать хоть что-нибудь, чтобы облегчить ее страдания.
– И как вы думаете, во сколько она их оценит? – насмешливо поинтересовался Зак. – В миллион долларов? В два миллиона? Или, может быть, сумму придется удвоить, так как вы тоже рассчитываете на свою долю?
Опершись руками о стол и пытаясь хоть как-то сдержаться, Пол наклонился вперед и заговорил, отчеканивая каждое слово:
– Лучше бы я позволил мексиканцам делать с тобой все, что угодно. Тогда, может быть, ты бы и не добрался до границы с Техасом, ко всеобщей радости.
– В самом деле? Почему же ты им этого не позволил?
– Потому что, – ответил Пол, выпрямляясь и вкладывая в свои слова все презрение, на которое был способен, – Джулия заставила меня пообещать, что я никому не позволю причинить тебе вреда. Единственное, в чем она солгала тебе, – это в том, что беременна. И то лишь потому, что иначе ты бы не разрешил ей приехать. Наверное, у нее было временное помрачение рассудка, если она думала, что влюблена в такого бессердечного, высокомерного мерзавца, как ты.
Последние слова Пола смогли пробить брешь даже в, казалось бы, непробиваемой броне самообладания Зака, и тот угрожающе приподнялся в кресле. Пол, уже давно ждавший повода, чтобы съездить по этой высокомерной роже, обрадовался.
– Ну давай! – провоцировал он противника. – Давай, мистер кинозвезда! Пожалуйста, прошу тебя, ударь первым. Это наконец-то развяжет мне руки.
– Хватит! – решительно вмешался Мэтт, мертвой хваткой вцепившись в Зака. – Мистер Ричардсон, по- моему, ваши пять минут уже истекли. О'Хара! Проводите гостя.
О'Хара появился в дверях с такой скоростью, что невольно возникала мысль о том, что он подслушивал. И не зря.
– Черт побери, а я уже было подумал, что сейчас начнется самое интересное, – прокомментировал он ситуацию, взглянув на Ричардсона с неким подобием уважения. – Мне никогда не доводилось встречаться с кем-то из вашей братии, кто готов был бы доказать свою правоту на деле, как положено мужчине, а не прикрываться формой или значком. Пойдемте, я провожу вас до машины.
– Думаю, что мы уже можем идти, – сказал Мэтт, просто чтобы что-нибудь сказать.
– А я думаю, – решительно возразила Мередит, – что мы должны подождать, пока Зак не посмотрит то, что ему принес Ричардсон. – С этими словами она повернулась к Заку и серьезно сказала:
– От себя же хочу добавить лишь то, что, по моему глубокому убеждению, Джулия действительно очень любит тебя. И я верю всему, что рассказал нам Ричардсон.
– В таком случае, – с убийственным сарказмом ответил Зак, – тебе лучше взять то, «что принес Ричардсон», с собой и посмотреть на досуге. После этого можешь отправить все эти «свидетельства»в ближайший камин.
Лицо Мэтта побелело от гнева.
– Даю тебе ровно пять секунд, чтобы извиниться перед моей женой.
– Мне хватит и двух, – тотчас же отреагировал Зак. Взяв руку Мередит в свою, он сухо улыбнулся. – Прошу прощения. Я был непозволительно груб.
– Ну не так уж непозволительно, – широко улыбнулась Мередит, пытаясь хоть как-то снять напряжение. – И я, кстати, с удовольствием воспользуюсь твоим предложением. Я возьму этот конверт с собой, если ты, конечно, не возражаешь.
– Так как твой муж все еще продолжает размышлять над тем, съездить мне по уху или нет, – сухо ответил Зак, – я думаю, что будет лучше, если я не стану в очередной раз испытывать судьбу, пытаясь тебе в этом препятствовать.
– Очень благоразумно с твоей стороны, – рассмеялась Мередит и, взяв со стола конверт, повернулась к Мэтту. – А ведь было время, когда ты приходил в бешенство при одном только упоминании моего имени, – мягко напомнила она, пытаясь таким образом тактично разрядить обстановку.
Напряженное лицо Мэтта немного расслабилось.
