— Боже! — воскликнул Джильям. — Слава Всемогущему, что Ричиуса здесь нет. — Повернувшись к Люсилеру, он взмолился: — Пожалуйста, Люсилер, разреши мне убить его! Разреши мне убить его прежде, чем он скажет еще слово!
— Нет. — Люсилер был непреклонен. — Мы послушаем, чего еще они от нас хотят.
— Что? Ты знаешь, чего они хотят. Если мы сдадимся…
— Тихо! — рявкнул Люсилер.
Дрол уже подошел к самой траншее. Он стоял без страха, не обращая внимания на десятки стрел, нацеленных ему в грудь. На его бледном лице сквозило презрение. Он был облачен в то же ярко-алое одеяние, что и все воины Фориса. Когда дрол остановился у настила, Люсилер шагнул вперед. И тогда у дрола изменилось выражение лица. Он недоверчиво воззрился на Люсилера.
— Триец?
Люсилер ответил на общем для них языке:
— Да.
Воин небрежно обронил:
— Предатель!
Какой— то миг Люсилер молчал, застыв от оскорбления. Этот дрол, этот фанатик, который встал на сторону Тарна против монаршей династии, позволил себе назвать его предателем!
— У тебя для нас послание, — холодно произнес он. — Передавай его.
Воин посмотрел на Люсилера с высокомерной улыбкой; в его серых глазах плясали насмешливые искры.
— Я несу слова Фориса, военачальника долины Дринг, советника Тарна. Мой господин требует, чтобы Ричиус Шакал предстал перед судом. В обмен мой господин сохранит жизнь имперским захватчикам.
Люсилер мысленно поблагодарил богов за то, что Ричиус отправился в Экл-Най.
— Ты опоздал со своим отмщением, дрол! — засмеялся он. — Ричиус мертв.
Улыбка мгновенно исчезла с лица воина.
— Тогда кто здесь командует? Кто занял место Шакала?
Теперь пришел черед улыбаться Люсилеру.
— Я! — гордо объявил он.
Воин некоторое время смотрел на него, а потом сказал:
— Форис милостив. Возможно, ты его удовлетворишь, предатель.
— И эти люди останутся жить?
— Один из вас должен ответить за преступления против жителей долины Дринг. Если мой господин сочтет тебя подходящим для этой роли, мы сохраним жизнь остальным трусам.
— Тогда отправляйся назад, дрол! — взмахнул рукой Люсилер. — Скажи своему господину, что Люсилер из Фалиндара с радостью умрет за дело дэгога. А еще скажи ему, что если меня ему будет недостаточно, то ему придется идти нас убивать, и мы все как один умрем, пытаясь его уничтожить.
От этих слов воин удивленно поднял брови. Он окинул Люсилера странным взглядом, повернулся и зашагал обратно через вырубку.
Триец вернулся в траншею. Джильям и другие смотрели на него с настила.
— Ну что? — спросил Джильям. — Чего им от нас нужно? Чтобы мы сдались?
Люсилер медленно покачал головой.
— Не все мы. Только я. Если я сдамся Форису, остальных он пощадит.
Лицо у Джильяма стало пепельно-серым.
— Нет, Люсилер, даже и не думай! Тебе нельзя. Они тебя убьют, будут пытать…
— Прекрати! — оборвал его триец. Он уже задумывался над тем неприглядным финалом, который готовит Форис. Однако это дела не меняло. — Пожалуйста, не говори больше ничего. Я должен это сделать. Если я сдамся, вы все останетесь живы.
— И ты им веришь? — вспыхнул Джильям. — Как ты можешь доверять их словам? Они ведь аспиды, Люсилер!
Триец положил руку ему на плечо, стараясь говорить мягко и убедительно.
— Они — дролы. Что бы я о них ни думал, я знаю — они не лгут. Пожалуйста, Джильям, выполни этот последний приказ. Не надо им сопротивляться.
Воин мрачно улыбнулся.
— Ты просишь от нас невозможного, — молвил он. Но потом, под молчаливыми взглядами сотен печальных глаз, крепко обнял Люсилера. — Иди с Богом, друг мой.
— И ты.
Не успел Джильям разжать объятия, как раздался крик одного из стоявших на помосте солдат:
— Смотрите!
Из темноты к ним приближалась группа воинов. Они шли гордой походкой победителей, с факелами в руках. Люсилер с ходу насчитал пятерых — все в красных одеяниях, с жиктарами на изготовку. Они казались ничем не примечательными, за исключением воина, который шел в центре. Он возвышался над остальными, одежда его отличалась большей роскошью и была отделана золотом. На голове у него отсутствовала обычная для трийцев копна белых волос. В свете факелов и бледных лучах луны блестела голая кожа головы. Рядом с ним шли два белых волка. Не скованные цепью, звери шли с идеальной сдержанностью домашних псов. У Люсилера перехватило дыхание.
— Форис, — слетело имя с его губ.
Форис Волк, военачальник долины Дринг, остановился примерно в тридцати шагах от траншеи. Достаточно близко, чтобы пущенная оттуда стрела могла пронзить ему сердце. Он небрежно поднял руку. Этот жест вынудил его спутников замереть на месте.
— Люсилер из Фалиндара!
На фоне бури голос разнесся подобно грому.
Услышав свое имя, Люсилер вскинул голову. Не обращая внимания на мольбы и протянутые к нему руки, он вышел на помост и шагнул с него на вырубку навстречу Форису.
— Я — Люсилер! — громко объявил он.
На лице Фориса отразилось глубочайшее изумление.
— Удивительно, — молвил он. — Сколько я это наблюдаю, столько изумляюсь. Как это с тобой случилось, предатель? Как ты мог встать на сторону этих варваров, которые над нами насильничают?
Люсилер усмехнулся:
— Я пришел на твой суд, мясник. Твои слова лишены смысла, и я их не слышу.
Форис побагровел от ярости.
— Ты смеешь называть меня мясником? Ты, предатель своего народа?
— А ты — предатель своего дэгога, — парировал Люсилер. — Это ты принес разруху в нашу страну, а не я. Это ты предал монарший род Люсел-Лора.
— Дэгог — самый главный предатель, а те, кто следует за ним, — глупцы. Тарн покажет тебе истинное положение вещей.
— Ты — собачонка Тарна, Форис. Игрушка узурпатора. — Из какого-то тайного уголка сознания Люсилера вырвался отчаянный смех. — Покажи мне свой суд, собака. Я к нему готов. Но сделай милость — избавь меня от своей лжи.
Не в силах справиться с яростью, Форис бросился на Люсилера и отвесил ему мощную оплеуху. От удара триец зашатался, споткнулся и упал прямо в грязь. Он помотал гудящей головой и с трудом поднялся на ноги. Встав, он гневно посмотрел в бешеные глаза Фориса.
— Твой суд, военачальник! — спокойно произнес Люсилер. — И твое решение для этих людей.
— Я пощажу нарских собак, — процедил сквозь зубы Форис, — потому что обещал и потому что этого желает Тарн. Но ты предстанешь не перед моим судом, предатель. Судить будет он.
— Тогда веди меня, — сказал Люсилер. — Веди меня к этому Творцу Бури. Теперь, когда он победил, я рад буду умереть.
Форис усмехнулся.
— Он не Творец Бури, — поправил Волк Люсилера. — Он — миротворец. Но если ты проживешь достаточно долго, то увидишь, какую бурю он приносит.
