— Пракна, это Димис, — вмешался Ричиус, надеясь поменять тему разговора. — Один из защитников цитадели.
Каменное лицо Димиса расколола приветливая улыбка. Командующий лисским флотом ответил на эту улыбку, но его собственная была раз в десять ярче. Он низко поклонился трийцу и его воинам.
— Для меня это честь, — сказал он. — Простите, что я не говорю по-трийски. Пожалуйста, передайте ему это от меня, леди Дьяна. Скажите, что я считаю за честь встретиться с ним и снова оказаться на его берегах.
Дьяна быстро перевела эти слова, и все воины видимо смягчились, немного уменьшив настороженность. Тем временем гребцы начали выволакивать шлюпку на беper. Они были одеты в такие же красивые мундиры, но тоже сильно истрепанные. Пракна знаком подозвал их к себе.
— Эти двое — члены моей команды, — сказал он. — Они оба плавают со мной на «Принце Лисса» уже полгода, патрулируя берега Нара.
— Да, — подхватил Ричиус, — я слышал, что лиссцы совершают набеги на берега Нара. Значит, это действительно правда?
— Более чем правда, — ответил Пракна. — Мы действовали успешно. Я могу немало рассказать вам, король Вэнтран. Если вы позволите, мне хотелось бы пойти с вами в цитадель и рассказать, почему я здесь. И повидаться с вашим лордом Люсилером, если он это разрешит.
— Извините, Пракна, но это невозможно, — сказал Ричиус.
Он объяснил, что Люсилера вызвали в Кес, чтобы умерить враждебность между двумя трийскими военачальниками. Услышав это известие, Пракна огорченно покачал головой.
— У вашего Люсилера хлопот полон рот, — грустно заметил он. — Я ему не завидую. Тарн погиб всего год назад, а трийс-кие военачальники уже впиваются друг другу в глотку. — Он посмотрел на пятерых трийских воинов и тихо добавил: — Ах, если бы Бог покончил со всеми войнами повсюду!
— Да, — согласилась Дьяна. — Хорошо бы Он это сделал. И быстрее.
Ее намек не укрылся от Пракны.
— Дьяна Вэнтран, я знаю, что вы не рады моему приезду. Я прошу только, чтобы вы не спешили меня судить. У меня к вашему мужу действительно серьезное дело.
— Мне уже приходилось переживать войны, сударь, — сказала Дьяна. — Я знаю, что это такое. Пракна уважительно улыбнулся.
— Я не стану с вами спорить, леди. Я и сам не люблю сражений. — Он повернулся к Ричиусу. — Так мне можно с вами поговорить, король Вэнтран?
— Пойдемте в замок, — предложил Ричиус. — И ваши люди пусть тоже идут. Если вы голодны и устали…
— Все, что вы можете предложить моим людям, будет принято с благодарностью. Но я предпочел бы говорить с вами наедине.
Дьяна выразительно подняла брови.
— Я хотела бы слышать ваши слова. Думаю, они меня касаются.
— Простите меня, леди, — сказал Пракна, — но то, о чем мы будем говорить, должно остаться между мною и вашим мужем.
— Дьяна, прошу тебя, — поддержал его Ричиус, улыбаясь жене. — Разреши мне поговорить с Пракной наедине, ладно?
Лицо Дьяны напряженно застыло, и она с трудом сдержала протест.
— Пракна, — обратился к адмиралу Ричиус, — я скажу, чтобы слуги подали нам чего-нибудь поесть. Не сомневаюсь, что еда придется вам кстати.
— Это было бы очень хорошо, — согласился командующий, а потом, взглянув на Симона, стоявшего рядом Ричиусом, добавил: — Когда вы говорите «наедине», я надеюсь, что вы имеете в виду и без него.
— Вы о Симоне? — уточнил Ричиус. — Нет, его с нами не будет.
— Хорошо, — облегченно вздохнул Пракна. Ричиус спросил у Симона:
— Ты ведь не возражаешь, правда?
— Нет, нисколько, — ответил он, а потом неискренне улыбнулся лиссцу. — Было приятно с вами познакомиться, командующий флотом. Желаю вам удачи во всех ваших планах.
Не дожидаясь ответа, Симон повернулся и зашагал в сторону крепости. Ричиус сочувственно посмотрел ему вслед.
— Пракна, — сказал он, — мне бы хотелось, чтобы вы при Симоне аккуратнее выбирали слова. У меня очень мало друзей, поэтому я ревниво их охраняю. Когда вы в следующий раз встретитесь с Симоном, пожалуйста, будьте вежливее.
Нахмурившись, командующий сказал:
— Помня, что он ваш друг, я постараюсь. Но теперь нам надо поговорить о многом. И дело не терпит отлагательства.
— Ну так давайте начнем, — отозвался Ричиус и повел вновь прибывших к замку.
Дьяна задержалась в коридоре около зала встреч, на достаточном расстоянии, чтобы Ричиус и Пракна ее не услышали. Конечно, и она их тоже не слышала, и это было крайне досадно. Они провели в комнате всего несколько минут, а ее уже терзала тревога. По просьбе Ричиуса Димис со своими воинами увели матросов Пракны в другую часть крепости, чтобы те могли отдохнуть и поесть. Ричиус попросил, чтобы Дьяна тоже их сопровождала. Она неохотно согласилась, но на полпути повернула обратно: ее неудержимо влекло к комнате, где Ричиус разговаривал с лисским командующим. Она ждала в конце коридора, словно брошенный ребенок, прислушиваясь — и ничего не слыша. И тем не менее она не могла заставить себя уйти. Ее переполнял страх, она не могла думать ни о чем, кроме своего мужа.
— Дьяна!
Вздрогнув, Дьяна обернулась, чтобы посмотреть, кто ее окликнул. К ее удивлению, она увидела за углом Симона, который криво ей улыбался. Нарец тоже казался встревоженным. Дьяна поманила его ближе.
— Что вы тут делаете? — спросила она.
— Ищу вас, — ответил он. — Я так и подумал, что найду вас здесь. Я… — он пожал плечами, — ну… озабочен.
— Он увезет моего мужа с собой! — с болью проговорила Дьяна.
— Быть может, он не поедет.
— Поедет, — сказала Дьяна. — Он только об этом и думал. Вы уже должны были бы это понять. Ричиус такой же, как эти лиссцы. Он одержим.
Симон осторожно шагнул ближе.
— Он вас любит, — заметил он.
Дьяна удивленно посмотрела на него. Что этот нарец мог знать о любви?
— Откуда вы это знаете? — спросила она.
— Я это вижу. Все видят. Может быть, вы его недооцениваете. Я не так уж уверен, что он сможет вас оставить. Дьяна прислонилась к стене.
— Хотелось бы мне, чтобы это было так! Я знаю, что он меня любит, но у Ричиуса есть одно свойство — он никогда не прощает. И ничего не забывает. Если этот Пракна предложит ему месть, он согласится. И я не смогу его остановить.
— Я знаю, что он здесь несчастлив, — признал Симон. — Но чего этому лиссцу от него надо? Ричиус не моряк! Дьяна пожала плечами:
— Не знаю.
Она посмотрела на Симона и неожиданно страшно обрадовалась тому, что он рядом. В эту минуту ей надо было откровенно поговорить с кем-то — с кем угодно. Даже с Симоном. Порой этот нарец удивлял ее своей проницательностью. Он по-прежнему оставался тайной, но эта тайна начинала понемногу раскрываться.
— Симон, а вы здесь счастливы? — спросила она. — Вы скучаете по дому? Нарец нахмурился.
— Почему вы меня об этом спросили?
— Вы нарец, как Ричиус. Я никогда не была в Наре. Там намного лучше, чем здесь, в Фалиндаре?
— На этот вопрос ответить невозможно, — сказал Симон. — Но, наверное, дома всегда лучше, чем в
