– Вы тут прочтете про Мясниковича и его роль в афере с павловским обменом денег. Здесь же расписки Заметалина… В общем, ознакомьтесь – вам будет полезно.
Кстати, о наших врагах. Поймите, сегодня они ваши, а завтра могут стать врагами, и наоборот. Мы это уже прошли. И вы пройдете. Не сомневайтесь. Весь мир прошел. Деньги вы сами знаете где и сколько. Сейчас можете ехать в штаб. Результаты появятся через несколько минут. Встретимся завтра… Сценарий прихода к власти уже отрабатывается.
Он вышел из кабинета, сунулся в «Волгу», устало приказал:
– Поехали…
Боль клещами сцепила голову. Ноги и руки омертвели.
– Вам плохо, Александр Григорьевич? – спросил охранник.
Он усмехнулся:
– Ты сегодня впервые назвал меня на «вы». Приятно…
Охранник рассмеялся:
– Президентов везде называют на вы… Этой ночью вы стали Президентом.
«Каким Президентом?» – подумал он. Завтра придут и будут диктовать условия. А за него проголосовали живые люди… Живые… Проголосовали с надеждой. Да хрен с ними: будут работать и жить, как жили при царе Горохе, при коммунистах, и при нем также проживут».
Его, ослабевшего, почти втолкнули в штаб… Навстречу бросился Лебедько:
– Мы уж не знали, что и думать…
Федута шаркнул ногой:
– Приветствуем, господин Президент…
– Вы, я смотрю, времена даром не теряли?! – он окинул глазами стол.
– В эту ночь пьют не только победители, но и побежденные… Нам – сам бог велел, – сказал Синицын.
– Не пить надо, а должности просить. Давайте, просите…
Он рухнул в кресло. Все! Наконец-то сбылось. Сбылось!
«В Белоруссии проблема решена…»
Татьяна вошла в кабинет отца. Бориса Николаевича не было. Она поспешила в комнату отдыха. Тоже нет. Вернулась к секретарю.
Спросила:
– Где он?
И тут же взглянула на телохранителя…
– Вышел с Коржаковым…
Она затрясла головой.
– Все понятно… Вот примерно здесь, нет, не здесь, а в ЦК, Пельше заходил к Брежневу без тапок… Когда просыпался. Вы его доведете до такой кондиции…
Она развалилась в кресле.
– Чего желаете, Татьяна Борисовна? – наклоняясь вперед, спросила секретарша.
– Не знаешь чего? Кофе и коньяк.
Девушка выбежала и минут через десять явилась с греческим коньяком.
– Иди отсюда…
Татьяна разглядывала комнату Президента России. Потертая мебель, обшарпанные стены… Ладно Белый дом… Там три слоя краски на окнах, как в домах у быдла, все контролируется…
А вот и папаня. Человека четыре сзади. Коржаков с красной распухшей рожей. Как она его ненавидит. Эта блевотина с зачесом набекрень продаст кого хочешь.
– Танюшка! Давно ждешь? – спросил Борис Николаевич, проведя ладонью по ее голове и садясь в кресло с российским гербом.
– Давно, давно… Поговорить, папа, надо. Но не здесь – дома…
– Хорошо, поговорим… Всегда рад с дочерью встретиться.
– Когда ты сможешь это сделать?
– Вот сейчас побеседую с… – он запнулся. – А еще бы с Евгением Максимовичем… В Белоруссии проблема решена… И Виктор Степанович сейчас подъедет…
– Но ты больше ни-ни…
– Дочка, работа Президента сложна. Я на работе.
Татьяна вышла. Борис Николаевич глянул в окно. Уже подходила осень.
Коржаков опять возник перед ним.
