хозяев, сдержанно похохатывали.
— Нет, сэр, я видел — они столкнулись и загорелись…
— А вот слева, сэр, посмотрите, сэр — целый клубок…
— Как мухи…
Пилот покосился на перископ и пробурчал сквозь зубы:
— Не завидую я тем, кто внизу…
— Правильно делаешь, парень. Завидовать им нечего. Но такова жизнь пока не разбросаешь тех, кто внизу, не пробьешься наверх. Верно я говорю?
— Да, сэр.
Роберт повеселел. Маленькое приключение развлекло его и вернуло бодрость духа.
Здесь, на высоте, небо уже не полыхало оттенками аквамарина, оно было темно-серым, почти черным, и какая-то звезда — или орбитальная станция? не мигая, светилась вверху.
Пространство внизу выгнулось большим майоликовым блюдом с неестественно высокими краями: слева светло-синей стеной стоял океан, справа желтыми и коричневыми пятнами, неправдоподобно заваливаясь к горизонту, тянулись хребты Аппалачей, за ними, плавно выгибаясь к океану, зеленела Приатлантическая низменность, поделенная на ровные ломти фиолетовыми реками. Вся эта причудливая майолика проступала нерезко, размыто, словно через тонкий слой разбавленной простокваши, налитой в блюдо. И там, впереди, скоро должен был показаться пирог полуострова на синем подносе…
Ощущение высоты пьянило. Земля-блюдо Роберту нравилась. Она выглядела съедобно. С ней можно было делать что угодно. Допустим, разрезать, как торт. Вот так и так. На четыре части. Но почему на четыре? Лучше одним взмахом — на две.
А звезда… Звезда сойдет за ночник.
Звезда послушно зазеленела, а небо превратилось в черную крышку Коллектора Покоя, и неслышные волны мягко туманили мозг, и блаженная лень разливалась по всему телу, но что-то треснуло, и звезда замигала красным…
Роберт открыл глаза. На пульте пилота темным рубином горел предупредительный знак. Реалет шел на посадку.
Иллюминаторы затянула плотная серая мгла, в неразличимой глубине которой угадывалось непонятное и грозное движение. Короткие сиреневые вспышки возникали справа и слева, и в мгновенном их свете по-звериному чутко замирали сплетенные тела невероятных чудовищ, клубки гигантских щупалец, опутавших корабль, замирали, чтобы в следующий миг темноты продолжить свое бесшумное и невидимое движение.
Проходили секунды, минуты, реалет вздрагивал, казалось, навсегда застряв на месте, в центре этой шевелящейся массы, и только бирюзовый столбик альтиметра непрерывно падал вдоль шеренги светящихся цифр, уверяя, что снижение продолжается.
Дуайт сидел рядом, прямой и неподвижный, как выключенный автомат, и у Роберта шевельнулось нечто похожее на зависть — эту сухую жердь ничем не проймешь…
А Дуайт действительно не думал о грозе, потому что просто не замечал ее. Его мозг с методичностью счетной машины складывал, умножал, вычитал, делил, возводил в степень и извлекал корни, дифференцировал и интегрировал все те секундные и неопределенные данные, с которыми летели они на таинственный вызов Солсбери.
Реалет вырвался из туч в какой-нибудь полсотне метров над куполом главного здания Биоцентра, прямо над посадочным кольцом, вслед полыхнула молния такой причудливой формы и яркости, что даже через несколько минут в ангаре, спускаясь по причальному трапу, Роберт обеими руками держался за поручень, потому что в глазах плясали черные и багровые полосы, плыли изумрудные пятна.
Рэчел ждал их в ангаре, но разговаривать там было невозможно из-за непрерывных раскатов грома. Они спустились на лифте пятью этажами ниже, в огромный холл, поделенный полупрозрачными светящимися драпировками на уютные закоулки.
Они сели за столик, и Рэчел, несмело улыбаясь, терпеливо повернул к себе наборный диск меню.
— Виски, коньяк?
— Коньяк.
Охранники, застывшие по углам, как по команде отвернулись от подноса, с легким звонком возникшего на столе.
— Хороший коньяк.
— Да, мистер Дуайт. Армянский. — Нас вызвал Солсбери.
— Я знаю, мистер Дуайт.
— Хорошо, что хоть это вы знаете. Ну, и?..
— Я… я не замечал ничего подозрительного пока.
— А ты замечал деньги, которые мы тебе платим, а?
— Да, мистер Роберт, но поверьте мне, я делаю все, что могу… Здесь невыносимо, невыносимо работать, здесь все какие-то сумасшедшие, одержимые, ни одного порядочного человека.
— И давно это, Рэчел, вы стали порядочным?
Рэчел вспотел, глаза его бегали по рюмкам и фужерам, и цветное стекло равнодушно дарило ему его собственное отражение — маленький перепуганный человечек, то сплющенный, то вытянутый в нить, то раздробленный на сотни дрожащих кусков.
— Ладно. Об этом мы еще успеем поговорить. А сейчас докладывайте обо всем подробно и с самого начала.
— С какого начала?
— Это я вас должен спросить. Но вы… Вы просто… Короче, что здесь происходило, ну, скажем, месяца три назад?
— Месяца три? Три месяца назад… начались вот эти грозы…
— Что, что?
— Да, мистер Дуайт. Эти жуткие грозы бушуют над Эверглейдсом уже три месяца подряд.
— Собачий бред!
— Да, мистер Роберт, это, действительно, бред, но такого здесь никогда не было. Грозы, конечно, здесь, в тропиках, не редкость, но чтобы такие и так долго… Словно конец света наступает… Хватит о грозах, Рэчел. Было что-нибудь подозрительное в лабораториях?
— Н-нет, сэр, я ничего…
— Получали вы что-нибудь из 'мусорных тралов'?
— Да, сэр. Мы почти каждый день получаем всякую всячину из космоса. Этим занимается восемнадцатая лаборатория. Они делают биоанализ.
— Вы слышали что-нибудь о трале 308-ФР-АС?
— Нет, сэр. Номера тралов сообщают только Солсбери.
— Вот как…
Дуайт задумчиво потер лоб и полез в карман за сигаретами. Роберту уже начал надоедать этот, судя по всему, бессмысленный допрос, он жаждал действия. Они уже в Биоцентре, в двух шагах от разгадки. Зачем переливать из пустого в порожнее?
— Слушай, Айк, кончай эту говорильню. Надо идти к Солсбери и брать его за воротник.
— Подожди, Робби, не спеши. Если я не ошибаюсь, Рэчел, зона 'Т' предназначена для опытов над человеком?
— Да, мистер Дуайт, это зона особой защиты, входить в нее или впустить туда кого-нибудь может только Солсбери. У него шифр.
— Давно он там?
— Тридцать четыре дня…
— А что случилось тридцать четыре дня тому назад?
Рэчел вскинул глаза только на миг, но в его глазах стоял такой ужас, что у Роберта мурашки поползли по спине.
Дуайт отставил рюмку и медленно наклонился к Рэчелу.
