Конд достал часы:
- Двенадцать часов назад нас выбросило на берег.
- Да, волны и прилив. Нам не очень везет, но могло быть и хуже. Ладно, заходите. Ланк, что у вас там?
- Рука... задел, больно.
- Заходите.
Крышка люка плотно стала на свое место. Наступила тишина, мы слышали в наушниках только дыхание друг друга.
- Антор, тебе ближе, включай.
Я пустил в ход систему дезинфекции.
21
Нам пришлось очень трудно на Арбинаде. Я имею в виду даже не опасности, которые подстерегали там на каждом шагу. К опасностям человек в конце концов привыкает, но невозможно привыкнуть к насилию над самим собой. То, что в обычных условиях естественно и просто, там требовало известного напряжения мысли и воли. Тело было чужим и непослушным. Руки поднимались тяжело, их нужно было заставлять двигаться, ноги шевелились вяло и медленно, веки опускались сами собой, и требовалось усилие, чтобы держать глаза открытыми. Даже язык ворочался во рту неуклюже, и порой с уст слетали какие-то обрывки слов и фразы становились куцыми и нечленораздельными.
Теперь на Хрисе, где я пишу эти строки, мне порой уже трудно представить наше недавнее прошлое. Дни на Арбинаде кажутся мне сном, каким-то кошмарным видением. Как передать все это? Как описать тягостное ощущение собственных внутренностей, проглоченного куска пищи, боли в глазах, хруста каждого сустава, тяжелого прикосновения одежды? Невозможно! Только пальцы сохранили подвижность, но и они обманывались, прикасаясь к знакомому предмету, который сразу становился непривычно тяжелым. Мы сделались раздражительными и невыдержанными. Временами из-за нелепых пустяков возникали ссоры, которые иногда переходили в опасные столкновения.
После вылазки на поверхность весь экипаж 'Эльприса', включая самого Кора, занялся ремонтом корабля. Мы работали как одержимые. Так могут трудиться только люди, которым неоткуда ждать помощи. К счастью, погода нам благоприятствовала. Судьба берегла израненный 'Эльприс' от повторных ураганов. Во время нашей вынужденной стоянки они были бы особенно опасны - приливы становились все выше, и море все ближе подступало, выкатывая свои волны к самой корме корабля. К тому моменту, когда приливная волна приподняла 'Эльприс' с камней и он закачался на ее поверхности, освобожденный от страшных каменных объятий, все аварийные работы были уже выполнены, и мы могли продолжать наш путь. Кор, не доверяя управления ни мне, ни Конду, сам сел за пульт и, осторожно маневрируя, вывел корабль в открытое море.
- Сколько еще до устья? - спросил он, имея в виду цель нашего океанского плавания.
С определением координат пришлось повозиться. Солнце скрылось за облаками, а расчет по инерциальной системе после той бури, которую мы пережили, был далеко не прост. Наконец, вычисления были сделаны. К нашему удивлению, до входа в реку оставалось совсем немного.
- Ну сколько?
- Девяносто.
- Это по прямой?
- Да.
Кор задумался, в голове его зрело какое-то решение.
- Вот что, - наконец произнес он, - как вы себя чувствуете, Антор?
Вопрос этот удивил меня. Обычно Кор не очень интересовался самочувствием экипажа. У меня сложилось такое впечатление, что, будучи сам на редкость здоровым человеком, он молчаливо предполагал такое же состояние и у всех окружающих. Впрочем, для этого у него были основания - медицинский отбор в экспедицию был произведен достаточно придирчиво.
- Довольно сносно, - ответил я, - только очень устал.
- Все мы устали, - возразил Кор, - нам нужно сегодня же уйти в глубь материка, взгляните на барометр.
Показания прибора были тревожными. Атмосферное давление снова упало, и самописец чертил кривую ниже того уровня, который отмечала стрелка при последнем шторме.
- Это заставляет нас торопиться, я думаю, вам понятно? Возьмите крылья и, пока не стемнело, произведите разведку береговой линии в районе устья и нескольких километрах вверх по течению реки. Вы, Конд, поведете корабль.
Кор поднялся от пульта, уступая место Конду. Я, тяжело передвигая ноги, направился в багажный отсек. В помещениях корабля было пусто, - я вспомнил, что по приказанию Кора все находились в гидроконтейнерах. Мне встретился только Ланк.
Мы вдвоем извлекли крылья и проверили двигатель. Затем облачились в скафандры, и я, получив целый ряд напутственных указаний от Кора, в сопровождении Ланка вышел на площадку корабля. Вокруг расстилался спокойный и пустынный океан. Лишь за кормой, где бурлили мощные струи воды, выбрасываемые через сопла двигателя, в полупрозрачной дымке синела далекая полоска берега. Ланк помог мне приладить крылья и, ободряюще сжав плечо, отошел на край площадки. Я проглотил неприятный вяжущий комок, который образуется во рту после принятия синзана, и, вздохнув, пустил двигатель на малые обороты. Крылья затрепетали, готовые поднять меня в воздух. Включил наушники и сразу услышал голос Кора:
- Антор, вы готовы?
- Готов.
- Тогда не теряйте времени. Связь с вами буду поддерживать я. Взлетайте.
Я осторожно прибавил обороты и почувствовал, как мои ноги отделились от корабля. Специально созданный для нашей экспедиции летательный аппарат, кажется, оправдывал возлагаемые на него надежды. Проделав несколько пробных виражей и убедившись в хорошей управляемости, я стал набирать высоту.
- Как крылья? - раздался голос Кора.
- Кажется, нормально.
- Будьте осторожны, очень высоко не поднимайтесь и настраивайтесь на пеленг.
Я поднялся на несколько десятков метров и осмотрелся.
Сверху панорама была удивительной. Мне неоднократно приходилось парить в воздухе над Церексом, но впечатления от полета над Арбинадой во много раз богаче. Во-первых, краски. Все значительно более яркое и многоцветное, даже над морем, и необыкновенный простор, словно лопнул обруч, который стягивал кругозор, и горизонт расширился до своих естественных пределов. Именно естественных! Мне тогда показалось, что человек должен видеть свою планету более просторной.
Сделав несколько кругов над 'Эльприсом', я полетел по курсу, справляясь время от времени с картой. И, странное дело, - усталость мало-помалу уступала место свежести. Было ли это следствием действия синзана или горизонтального положения тела в полете - не знаю, но мне казалось, что сам простор проникал внутрь и гнал наружу цепкие комочки усталости, освобождая место легкости и спокойствию.
Я летел к реке кратчайшим путем, пересекая большой полуостров, далеко вдающийся в океан. Надо мной неслись мягкие невесомые облака, а внизу расстилалась причудливо взгорбленная холмами суша, покрытая зеленовато-желтой массой растительности. С высоты невозможно было разглядеть, скрывалось ли в этих буйных зарослях что-нибудь живое.
Наконец показалась река. В. устье она образовывала дельту и вторгалась в океан мощным потоком, отчетливо видным сверху из-за характерной окраски илом. Я опустился ниже и стал детально обследовать отдельные протоки между многочисленными островами, намечая путь, по которому должен пройти 'Эльприс'. Кор не торопил меня. Я пролетел несколько километров вверх по течению, временами опускаясь почти до самой воды, и убедился, что корабль беспрепятственно сможет пройти в этих водах. Пора было возвращаться назад.
- Все нормально? - спросил Кор.
- Абсолютно.
- Осмотрите подходы к устью со стороны океана, нет ли наносных отмелей.
Я развернулся в крутом вираже и тут заметил пять или шесть крылатых чудовищ подобных тому, в которое стрелял на побережье. Величаво размахивая громадными перепончатыми крыльями, они летели вдоль реки по направлению к океану. Меня они или не видели, или не обращали внимания. Я резко сбавил обороты и лихорадочно ощупал скафандр, надеясь найти какое-нибудь оружие, но ничего, кроме большого ножа, висящего у пояса, не обнаружил.
- Как дела? - снова раздался в наушниках голос Кора.
- Ни-че-го, - полушепотом ответил я, озираясь вокруг.
- Что с вами, пилот?
- Тут летают эти...
- Кто?
- Не знаю, как называются, вы видели на берегу...
- Старайтесь не пускать в ход оружие, избегайте встречи. Обследование со стороны океана произвели?
- Нет еще, и потом...
- Что потом?
- У меня нет оружия.
- Нет оружия? - Кор немного помедлил и вдруг обрушил на мою голову целый поток проклятий.
Признаться, меня это несколько ободрило, к тому же крылатые куда-то исчезли. Я включил двигатель на полную мощность, поднялся в облака и в их густой пелене помчался к морю. В своем позорном бегстве (зачем мне рисоваться здесь перед самим собой, тем более что вскоре пришлось проявить достаточно мужества), я переусердствовал и, когда покинул ярус облаков, обнаружил, что улетел от суши слишком далеко. Пришлось возвращаться, чтобы выполнить задание Кора.
- Теперь все в порядке? - поинтересовался Кор.
- Все в порядке. - Я вкратце передал ему свои наблюдения.
- Хорошо, возвращайтесь на 'Эльприс'. И имейте в виду, что следующий раз... впрочем, об этом после, - он неожиданно замолчал.
Я решил возвратиться на корабль не прежним маршрутом, а над морем, обогнув полуостров. Двигатель работал ровно, летающих животных, которые полчаса назад внушили мне такой страх, нигде не было, а выглянувшее из облаков солнце окончательно вернуло приятное расположение духа. Впереди, в океане, виднелся небольшой скалистый островок, почти лишенный растительности. Сообщив Кору о своем намерении лететь над морем, я выключил связь, чтобы его голос не раздражал меня.
Безмятежно текли мысли, впервые, может быть, за все время нашего пребывания
