за рабочее место и заняться «Смартфаксом» и «Моторолой».
– Как жаль! – Начальник комически воздел руки к потолку. – Очень, очень жаль.
– Я, пожалуй, пойду, – сказала Ира, отставляя чашку с кофе. – У меня дела.
– Так я и пригласил тебя поговорить о делах.
– О делах я готова.
Ирина вновь придвинула к себе чашку, обозначив желание сидеть здесь сколько угодно, если шеф не будет уклоняться от служебных тем.
– Что у тебя там с Прагой? – полюбопытствовал он.
– Прекрасно. Все готово. Через неделю я им назначила встречу. Документы подписаны. Кстати, никаких ошибок в них нет, я спрашивала юриста.
– О, да ты будешь прямо миллионершей, если все выгорит.
– Ну да, я очень довольна.
Ирина опасливо оглянулась на стеклянную стену. Никого не было. Босс, однако, озабоченно вынул из стола папку с отчетом Ирины о конференции и, казалось, был увлечен только им. Он одобрительно кивал головой на отмеченных маркером местах, явно одобряя Ирино предприятие.
– Ты могла бы быть неплохим менеджером, – похвалил он ее.
– Мне кажется, я уже неплохой менеджер, – иронически отозвалась Ирина.
– Да, я позабыл, ты же у нас на испытательном сроке? Или уже нет?
– Да. Нет. Не помню, – спуталась Ирина.
Она действительно работала в «Эрикссоне» недавно, и до конца испытательного срока оставалось несколько дней.
– В понедельник должно быть совещание по заключению контрактов. Кажется, ты безоговорочно должна была пройти.
– Почему «должна была»? – изумилась Ирина, – Кажется, это вопрос решенный.
– Да, но фирма может разорвать с тобой контракт по истечении испытательного срока. Не объясняя причин. Ты в курсе?
– Ну, разумеется, в курсе. Только, Владимир Дмитриевич, захочет ли «Эрикссон» терять такие кадры? Там, – она ткнула пальцем вверх, – об этом, надеюсь, помнят. Никто в первые четыре месяца не заключал таких сделок, как я.
– А ты ее и не заключишь, – вставил живо шеф.
– Как то есть, не заключу? – опешила Ирина.
– Я попрошу тебя сдать мне дела, и ты не заключишь.
– Владимир Дмитриевич, – вскипела Ирина, – это шантаж!
– Да, – сокрушенно кивнул начальник, – шантаж. Я же должен чем-то компенсировать мое огорчение? Мне так хотелось с тобой послушать оперу. А теперь останутся только деньги от сделки. Это не очень маленькие деньги, они могут меня утешить. Так что сдавай дела. Или, может быть, пойдем на оперу «Иоланта»?
– Никакой «Иоланты» не будет! – рявкнула Ира. – Я позвоню сейчас же Свенссону и пусть знает, что ты примитивный шантажист.
– Так ты все-таки подготовь дела, – постно напомнил шеф.
Ирина встала. Ах, как она жалела, что не согласилась на все условия, которые когда-то поставил перед ней Гордеев. Пусть бы их сейчас записывали, пусть подглядывали – за такое унижение стоит пойти на все.
– Знаешь, – переводя дыхание, сказала она, – я от многих слышала, что ты моральный урод, но не думала, что это буквально до такой степени.
Она вышла, оставив начальника все в той же самодовольной позе, раскинувшимся в кресле. Сев за стол, она опять попыталась настроиться на работу, но мысли ее витали подле только что состоявшегося разговора. Она втихую бранилась про себя, мешая английские и русские ругательства. Сзади на ее плечи легли чьи-то руки. Ира гневно развернулась, ожидая увидеть шефа, но встретилась с унылой физиономией подруги Ободовской.
– Как дела, Ириша? – спросила Машка.
– Этот прыщ опять ко мне приставал, – сообщила Ирина, отчаянно долбя по клавиатуре.
– Так я и думала, – с грустью кивнула Ободовская. – Тебе не кажется, что мы все напрасно живем какой-то вымышленной, ненатуральной жизнью?
Ободовская была философом и любила поговорить о бессмысленности мира.
– Мне это казалось все последние дни, – взволнованно ответила Ирина, – но сейчас я думаю только о том, что мужики свиньи, подонки, потаскуны, хамы и импотенты.
– Да, я это и имела в виду. Ты представляешь, я недавно ехала в такси. Ну, водитель был такой миленький – года двадцать два, наверное, блондин...
На Иринином столе опять зазвонил телефон.
– Алло? – Она подпрыгнула на стуле. – Что ему нужно? Что такое? О чем?! Хорошо...
Она положила трубку.
– Секретарша, – сказала Ирина, поднимаясь. – Представляешь, этот подонок мне пригрозил, что выставит меня отсюда по истечении испытательного срока. Вот вонючка. Меня!!
– Ты скоро?
– Я только в бухгалтерию.
Лифт сыграл три ноты из реквиема и отвез ее на первый этаж, где среди бумаг и счетов восседала пышная усатая дама по фамилии Беляева.
Беляева любила зазывать к себе Ирину после рабочего дня и делиться с ней новыми рецептами тортов и новыми средствами для похудания. Она была в курсе Ирининых проблем с шефом, отчего встретила ее фразой:
– Ну что, приковыляла? Как он, орел твой, всю печень уже из тебя выклевал?
– Не спрашивай!
И осеклась, потому что вслед за ней вошел и сам «орел».
– Добрый день, – сказал начальник вежливо.
– Ну здорово, здорово, – кивнула Беляева, – зачем пожаловали?
– Вы не могли бы предоставить мне отчет о командировке Марии Ободовской?
Ирина почуяла недоброе.
– Транжира ваша Ободовская. Только и ищет, где бы склындить. Да нет, все нормально.
– Все-таки покажите мне счета, – кротко попросил Владимир Дмитриевич.
– Вот зануда, – буркнула Беляева, – без вас бы разобралась.
Она достала папку с отчетами и счетами. Перед Ириниными очами появились уже виденные ею однажды бланки.
– Подписала на оплату все, кроме этого, – начала объяснять Беляева, – этот уж вообще ни в какие ворота. Где она столько накатала? Нет, ты посмотри, – обратила она внимание Ирины, пока шеф вдумчиво разглядывал счета, – ведь видно, что своей рукой нуль подмалевала.
Ирина тяжело сглотнула.
– Да, да, – рассеянно кивнул шеф, – я и хотел убедиться, что документация сфальсифицирована. У меня были все основания предполагать, что тут не все чисто. Я помню этот счет. У вас на столе, Ирина. Гляжу, тут тоже исправлена цифра... – Он вытянул мокрую, дрожащую руку с бланком счета в направлении лица Беляевой.
– О, и впрямь. А я-то и не углядела. Что же она, курва, делает? Ничего ей не оплачу. Я тут бухгалтер, а не ихний Санта-Клаус, чтобы всем подарки делать. Нет, ну гляди, какая ушлая! – рассердилась Беляева.
– Ой, и здесь! – удивился деланно Владимир Дмитриевич, показывая следующий счет и глядя на Ирину.
Беляева только насупилась.
– Конечно, это мой недосмотр, – признался шеф Ирине, – все происходило на моих глазах, но я не мог заподозрить, что наши сотрудники до этого опустятся. Воровать у компании деньги, не дождавшись конца
