Мрак сказал наставительно:
– Я тцар аль не тцар? А тцар должон все знать!.. О, снесла девятое, повернулась и начала их облизывать. Не сожреть?
Теперь все смотрели на Мрака со страхом и непониманием. Герць пугливо подхватил Мрака за локоть, повел мимо сарая. Двое сопровождающих отстали и бросились на животы, стараясь сквозь щели в крыше рассмотреть, что творится внизу в яме.
– Мы заглянем к молодым, – сообщил Герць. – К сожалению, дракона можно обучать только в первые два месяца. Если не удастся приучить слушаться, а это трудно, то уже все пропало. Дракон будет бросаться на все, что движется. Вот там, видите, купол? Там глубокая пещера, в ней держим самого огромного и страшного дракона. Ему бы цены не было, если бы вовремя к нему нашли подход. Но теперь это зверь, что сожрал уже четырнадцать человек…
Мрак удивился:
– Так зачем же держите? Убить… или на волю. Ну, отвезти в клетке поближе к Артании… и выпустить.
– Ваше Величество, как можно! Видели бы вы его зубы, его грудь, его крылья!.. Он вдвое крупнее всех драконов! Это же сокровище! Его держим на племя. А что людей поел, так это по их неосторожности. У нас какой народ? То считает, что Змей не дотянется, то уверен, что успеет отпрыгнуть, то думает, что дракон высоко не подпрыгнет…
Они медленно приближались к котловану, Мрак издали по запаху определил глубину и увидел даже, что именно там на дне. Котлован окружал каменный барьер, невысокий, до пояса, но когда Мрак подошел и глянул вниз, огромный кулак спрессованного запаха все же заставил отступить на шаг. Пахло не просто рыбой, а косяком выброшенных на берег и разлагающихся тюленей.
В вырубленном в скале котловане, где поместился бы дворец, распласталась огромная серо-зеленая туша. То, что Мрак принял сперва за груды неопрятных звериных шкур, оказалось крыльями. Уже смятыми, потертыми крыльями, с обломанными когтями, а сама туша, чей бок медленно приподнимался и так же медленно опускался, оказалась драконшей.
Она лежала на боку, сопела тяжело, взревывала, ворочалась, слышался неспокойный треск. Мрак подумал, что трещат костяные пластины, потом решил, что это под ее тяжестью поддаются камни котлована, но потом увидел, как из-под шкур выползают толстые ярко-зеленые шары на коротких расползающихся лапах.
Один вслепую подполз чересчур близко к страшной пасти. Змеиха приоткрыла один глаз, из пасти выметнулся длинный лиловый язык. Донесся жалобный писк.
Рядом с Мраком страж спросил обеспокоенно:
– Что она с ним делает?
Змеиха зажала полуслепого змеенка в угол, беспощадно мяла огромной пастью. Он жалобно пищал, крохотные лапки беспомощно дергались.
– Задавливает слабых, – объяснил Аспард со знанием дела. – Молока на всех не хватит. Верно, Ваше Величество?
– Мудро, – согласился Мрак. – Пусть помрет сразу, пока слепой. А то корми-корми, а он помрет… И жалко, уже ведь бегал, играл, квакал…
Герць помялся, но сказал осторожно:
– Да, это было бы мудро… но природа не так мудра, как вы, Ваше Величество. Этот змеенок, как и другие, в первые дни не в состоянии даже погадить! Если бы она их не лизала, не мяла, не давила, то передохли бы на третий день…
Дракончик уже не пищал, а огромное панцирное чудовище мерно шоркало языком по каменному полу. Звук был такой, словно дикарщики стесывали с каменной плиты мелкие зазубрины.
Аспард потянул носом:
– Не так уж и воняет. Это она что? Жрет?
Герць сказал с таким явным неудовольствием, словно оскорбили его самого:
– А что? Значит, так надо. Пока они сосут ее молоко, она зализывает за ними. А как только жабенку дать хоть лизнуть коровьего молока или какого другого, то тут же его дерьмишко останется лежать, пока не уберут слуги. То ли ревнивая, то ли понимает, что уже жабенок начинает сам питаться, а значит – взрослый. У них, как у холопов, взрослеют рано. Это боярские дети до осьмнадцати годов в песочке роются!
– Ага, – сказал Мрак. – Ага.
В следующем котловане резвились два молодых змея. Толстые, бескрылые, похожи на вытянутых жаб размером с коров, они нападали один на другого, опрокидывали, таскали за лапы, хватали беззубыми пастями за толстые шеи.
Мрак изволил полюбоваться подростками. Герць услужливо забегал вперед, указывал дорогу. Стражи двигались от Мрака справа и спереди, еще трое прикрывали со спины. В следующем котловане копошились уже трое. Мрак засмотрелся, Герць щелкнул пальцами, ему из свиты передали крупный кус свежего мяса, все еще истекающего кровью. Он с поклоном протянул Мраку.
– Если Ваше Величество изволит…
Мрак с сомнением посмотрел на мясо.
– Дык только что пообедали…
В наступившей тишине Герць сказал осторожно:
– Я… гм… имел в виду, что если вы изволите тцарственно швырнуть дракону…
– А, – понял Мрак, – так бы сразу и сказал! Конечно, мне не жалко. Ловите, карапузы!
