Он кивнул в спину удаляющегося Томаса. Калика и Яра пустили коней следом. Спина рыцаря стала еще прямее, а плечи раздвинулись. «Победа над непобедимым Мангольдом больше, чем победа над другим рыцарем, – подумал калика, внимательно глядя в спину молодого рыцаря. – Для Томаса это намного больше».
Сэр Эдвин ехал темный, как туча. С возвращением Томаса нарушилось хрупкое равновесие британского мира. Мангольд убит, что просто невероятно, но Мангольд был верным королю. Тот и поднялся на престол только благодаря тому, что в крестовый поход ушли почти все противники!
Ответный удар нанесет не только родня Мангольда. Король не захочет отдавать земли Мальтонам. И не станет. Хуже того – не сможет.
Глава 8
Дорога шла мимо монастыря. Томас, увлеченный разговором с Ярой и Олегом, не заметил, как подъехали к воротам. Огрин сказал настойчиво, что надо бы отслужить мессу о благополучном возвращении из Святой земли. Томас нехотя согласился, и вчетвером они вошли в большой зал, оставив коней с воинами.
Шла служба. Томас сразу заметил, с какой яростью калика смотрит на пышное богослужение. Спросил сочувствующе:
– Очень не нравится?
Волхв буркнул:
– А неужто нравится тебе?
Томас оскорбился, наежился:
– Это мой Бог!
– А ты послушай, что они поют.
Отсюда было слышно плохо, но хор пел великолепно. Чистые жалобные голоса вознеслись под сводами, и толпа подхватывала припев:
– Господи, помилуй!.. Господи, помилуй!
Томас ощутил что-то не то, но слова были привычные, не задевали сознание. Ощутил затем раздражение. Калика слишком вслушивается во все, всматривается. Конечно, если вслушаться, то слова гадкие. Недостойные благородного рыцаря. Для простолюдинов еще кое-как, да и то не для всех. Свободным йоменам тоже просить милости у кого-либо недостойно. Даже у Бога. Богу тоже не нужны неумехи… Впрочем, в Святом Писании что-то сказано по этому поводу. Мол, как раз такие и угодны. Неисповедимы пути Господни!
– Не знаю, – сказал он раздраженно. – Я никогда не просил милости. Ни у людей, ни у… тех, кто выше.
– Гордый, значит, – сказал калика понимающе. – А это смертельный грех в глазах вашего хозяина. Гордый раб опасен.
– Я не раб… – начал Томас угрожающе, но осекся. Хор в этот момент как раз запел: «Спаси раба своего». Калика ехидно улыбался. Томас исповедовал правило: «На Бога надейся, а к берегу греби».
Огрин повернул к ним озабоченное лицо:
– Что-то случилось?
– Да, – отрубил Томас. – Надо спешить, а мы тут хвалы Господу слушаем! Делами надо доказывать, делами! А не льстивыми языками.
Он резко повернулся и вышел. Когда из ворот показались ошеломленный Огрин и хитрый Олег с недоумевающей Ярой, он уже был в седле.
Сердце Томаса трепетало от счастья, ибо дорога выбежала на знакомый холм. Дядя смотрел с нежностью, но разговором занимал калика. Почему-то волхв старой веры очень заинтересовался увлечением сэра Эдвина.
– Не библиофил, – донесся голос дяди, – я библиотаф…
Люди Огрина придерживали коней. С холма видно замок Мальтонов, если дорога свободна, можно вернуться сразу. У старого Мальтона и без того хлопот полон рот, не до гостей.
У Томаса вырвался крик. Он въехал первым на вершину холма, дальше расстилалась равнина. А еще дальше, на вершине высокого круглого холма, стоял огромный замок рода Мальтонов. Утреннее солнце освещало стены, башни, крышу из красной черепицы. Ярко блестело металлическое кольцо на воротах.
Он был все еще огромен и величествен, этот замок Мальтонов, но Томас не думал даже, что за такой короткий срок придет в такое запустение. Словно тяжкая болезнь посетила владения гордых рыцарей. Даже стены, казалось, осели и постарели, а камни из серых стали седыми, дряхлыми.
Но хуже того, на дороге перед замком стояли три шатра, ворота были закрыты, подъемный мост поднят, а перед самими створками лежали трое в лужах крови. Со стены сыпался град камней и стрел, отгонял смельчаков, пытавшихся вынести убитых.
– Дядя! – вскричал Томас отчаянным голосом. – Что стряслось, дядя?
На холм въехал сэр Эдвин. Лицо вытянулось, он выругался:
– Негодяи!.. Как-то дознались, что я уеду, воспользовались случаем. Я не великий воин, но рука моя все еще способна держать меч… Томас, это Герман и Бодман, братья Мангольда. Они попытались захватить замок врасплох, явно ночью. Но МакОгон…
– Старый МакОгон еще жив? – воскликнул Томас.
Сэр Эдвин взглянул на племянника искоса:
– Он еще не так стар, как тебе кажется. И в состоянии предусмотреть многие козни врага. Как видишь,
