– Рассвет! Сейчас сюда придет отец.
В полумраке среди подушек белело прекрасное лицо Зебо. Ее глаза за ночь стали еще глубже, пухлые щеки побледнели и увяли, а губы, напротив, потемнели и распухли. Она со стоном разомкнула руки на шее Таргитая.
– Почему сейчас не зима? Говорят, у вас в Гиперборее ночи по полгода… Иди, варвар! Я заставлю служанок молить богов, чтобы отец зарезал тебя сразу.
Таргитай соскользнул с постели, прикрывая стыд обеими ладонями. Зейнаб пинком бросила ему разбросанную по полу одежду. Таргитай кое-как оделся, чувствуя насмешливый взгляд Зейнаб. Она стояла, широко расставив ноги, поигрывала рукоятью акинака. От нее пахло свежим сеном и конским потом.
– Быстрее, – сказала она раздраженно, – возишься, как червяк… Пойдем выведу.
– Спасибо, Мрак… – пробормотал он. – Прости, я хотел сказать, царская дочь.
Она прислушалась у двери, пережидая шаги, чуть приоткрыла, сделала ему знак следовать, быстро выскользнула в коридор. Там горели светильники, Таргитай увидел спины двух стражей – свернули в один из залов.
Зейнаб бежала впереди, Таргитай едва поспевал, затем его качнуло, он со стоном повалился на стену.
– Не могу больше…
Зейнаб оглянулась, крикнула свистящим шепотом:
– Быстрее, дурак! Нас могут увидеть, тогда тебя никто не спасет!
– Мне уже все равно, – прошептал Таргитай. – Зейнаб… где можно облегчиться? У меня уже выплескивается из ушей…
Он замер от стыда, но небо не обрушилось с грохотом. Вместо этого услышал недоумевающий голос:
– Где?.. Да везде! Странные люди живут в Лесу. Не жмись!
– Отвернись хотя бы…
Зейнаб фыркнула пренебрежительно, отвернулась. Тут же что-то вспомнила, повернулась всем телом, ухватила Таргитая за локоть.
– Правда, что в Гиперборее с неба падают крупные белые перья?.. Ты видел, как дерутся грифоны и аримаспы?
Таргитай стоял, упершись лбом в стену. Под ним растекалась горячая лужа, бежала по коридору. Зейнаб нетерпеливо похлопала его по плечу:
– Поторапливайся!.. Так как дерутся грифоны и аримаспы?
Она переступила, пропуская ручей, что резво побежал по коридору. Ее глаза смотрели выжидательно. Таргитай шевельнул распухшими губами, в измученное тело возвращалась жизнь.
– Не зрел… Грифонов видел, а вот аримаспов…
– Грифона и я видела, – сказала она недовольно. – Подумаешь! Я даже аримаспов встречала, на одном берегу охотились… А вот как сражаются? Какие у них боевые приемы?
Она снова переступила, раздвинула ноги, ручей превратился в ревущую реку. Таргитай шумно перевел дыхание, на бледные щеки вернулся румянец.
– А симаргла не видел? – настойчиво допытывалась она.
Таргитай отклеился от стены, посмотрел на Зейнаб. Ей было лет тридцать, но, судя по обручу на лбу, она была одинока. Лошадиное лицо, сказал себе Таргитай. Правда, лошадь бы обиделась, возразила бы – верблюжье. Зубы у нее были крупные, как у коня, и глаза как у коня – крупные, карие… действительно очень красивые.
– Я видел симаргла, – ответил Таргитай. – Сказочный зверь! Красивее боги ничего придумать не сумели. Разве что ты, вы с симарглом просто тютелька в тютельку, но ведь боги тебя создали для себя, а симаргла – для всех. Симаргл – самый красивый и могучий зверь на земле, как ты – самая красивая и воинственная в вирии…
Она прислушалась, втолкнула его в маленькую комнату. Закрыв дверь, выждала, пока мимо протопает стража, затем только буркнула:
– Дурень, что ты мелешь? Я на земле, при чем здесь вирий?
– Боги тебя создавали для вирия, – возразил Таргитай. – Это по недосмотру ты попала сюда, на землю. К нам, простым людям. А вообще-то твое место среди богов и героев.
Она вытащила его в коридор, пробежали до последней двери. Зейнаб положила ладонь на большой засов. Глаза ее нерешительно остановились на лице Таргитая.
– Никогда не слыхала таких речей. Говори еще… Нет, здесь увидят. Отец, конечно же, отпустит тебя, но сперва привяжет за ноги к двум диким коням… Ладно, иди. Я сама позову тебя.
Она быстренько отперла дверь, выглянула, вытолкнула Таргитая. Он едва не упал, ослепленный утренним солнцем. Сзади с лязгом задвинулся засов.
Таргитай тяжело тащился через площадь, когда заметил бегущих навстречу Мрака и Олега. Олег без лишних слов подставил плечо, а Мрак зло рявкнул:
– Долго же ты писал!.. Представляю, какую лужу… Боги, что с тобой сделали!
Они бегом протащили его через площадь к дому-конюшне. Таргитай слабо сопротивлялся, но его раздели, уложили на сено. Мрак присвистнул:
