В багровом свете острая бронза играла кроваво-красными бликами.
Дюжина воинов загородила вход в шатер, Таргитай хотел свернуть, но конь умнее: задержись на миг, ввяжись в драку – сбежится весь лагерь. Меч засвистел, жадно хлюпая кровью, конь разметал оставшихся, в три прыжка оказался у входа.
Таргитай достал концом лезвия огромного стража, затем полог больно хлестнул по лицу, пахнуло благовониями. Копыта простучали по роскошному ковру, раздробили в мельчайшие черепки амфоры, горшки, вазы. Таргитай успел увидеть на богатом ложе обнаженное женское тело – нежное лицо, вытаращенные глаза, роскошная грива иссиня-черных волос, разметавшихся по атласной подушке. Девушка зачем-то вытянула вперед руки, ошалелый Таргитай заорал негодующе:
– Ишь, размечталась, дура! С ума тронулась?
Он успел полоснуть лезвием по шелковой ткани, с конем освобожденно выметнулись с той стороны шатра. Следом прогрохотали копыта. Лиска неслась с визгом, с развевающейся гривой, как у коня, но довольная, словно ухитрилась стоптать еще более красивую девку.
Таргитай, сцепив зубы, едва успевал поворачиваться в седле. Меч рубил жадно, стараясь задеть сразу двух-трех, те выскакивали толпами, торопясь и толкаясь. Из шатра победнее выпрыгнули с диким визгом две полуголые женщины. Таргитай пришпорил, крикнул срывающимся голосом:
– С ума посходили!.. Не видят, дуры, тут мужиков и без меня как тараканов в избе Боромира!
Лиска на скаку замахнулась мечом, женщины с воплями рухнули на землю. Двое, что выбежали следом, споткнулись, с разбега растянулись, не выпуская оружия. Конь Лиски пронесся по их спинам, меч блистал, рассыпая лунные блики. Лиска казалась окруженной холодным мерцанием.
Меч стал рваться из рук реже. Впереди вылезли из-под одеял двое, схватились за мечи, конь пронесся по их головам, Меч лишь одного успел достать в плечо.
Крики остались за спиной, впереди же простиралась черная как деготь ночь. Тускло поблескивала звездочка, кони все еще шли галопом, пена падала с губ. Таргитай чувствовал, как сердце едва не выскакивает из груди, хотя схватка длилась миг.
– Не отставай! – крикнул Лиске. – Надо уйти подальше, пока опомнятся.
– Кто? – удивилась она. – Разве там остались еще?
Таргитай ощутил себя польщенным, спина сама выпрямилась, а плечи пошли в стороны. Окрепнувшим голосом, в котором сам с удивлением услышал суровые мужественные нотки, произнес:
– Ну, могли спать где-нибудь в кустах. Всех в темноте не углядишь.
– Разве что в кустах, – согласилась живо. – Так они там и остались. Разве что штаны меняют.
Таргитай иногда разворачивался в седле, но слышал лишь стук копыт. Над головами дважды пролетели филины, странно – залетели из Леса так далеко! Ничего не случилось? Таргитай сразу успокоился. Это Олег пусть волнуется, мудрый и вперед заглядывающий, или Мрак – тот вообще подозрительный, как волк.
Рука сама потянулась за дудочкой. С усилием напомнил себе, что не время. Не только враги, но и все хищные звери соберутся в надежде задрать заблудившуюся корову.
Лиска легко мчалась следом. Ее зоркие глаза пронизывали тьму, выкрикнула:
– Волк! Гигантский волк!
Мрак поднялся, темный в слабом лунном свете, вскинул руку:
– Где мой конь? Ага, добро. И брось баклажку.
Все еще голый, поймал, жадно припал. Губы показались Таргитаю темнее обычного и распухшими. Струйка воды побежала по волосатой груди. Мрак крякнул, швырнул баклажку Таргитаю.
– Вроде бы ты и не бегал долго, – удивился Таргитай. – А пьешь как конь!
– Я перегрыз все тетивы, – рявкнул Мрак. – Вас бы стрелами утыкали, как ежей!
В сторонке нечто тяжелое грохнулось оземь. Олег медленно поднялся, стыдливо прикрываясь руками. Таргитай подвел ему коня, волхв быстро оделся, прячась от Лиски, с облегчением вспрыгнул в седло.
– Ну, не ожидал… Наш Тарх – такой зверюга!
– Многих побил? – поинтересовался Мрак с интересом.
– Целых не осталось. Кто стоял, тот сидит, а кто сидел, тот рачком ползает…
– А кто рачком ползал?
– Тех Лиска стоптала. Тоже зверь. Хищный!
Мрак оделся, взапрыгнул в седло.
– Жаль, не видел. Тарх спит-спит, а когда разойдется да размахнется, целого войска стоит.
Таргитай скривился:
– Что вы все обзываетесь да обзываетесь? Послушайте, какие слова я подобрал!
Прежде чем успели остановить, дудочка была у губ, и тоскливая мелодия, похожая на вой разъяренного шакала, полилась над пустыней.
…После короткого отдыха с первыми лучами солнца они снова в седлах. Таргитай ныл – не выспался и хотел есть:
– Гольш сказал, что продержится всего четыре недели. Но ежели будем ползти на конях, успеем ли к своей старости?
Мрак хмыкнул раздраженно:
