Олег сжал зубы до скрипа. Бед выше головы, а тут, как говорит Мрак, с дерева упал, а внизу еще и змея укусила.
– Похоже, не совсем знает, чего добивается, – сказал он сухо.
– Не знает, – согласилась она торопливо. – Я всажу в него нож, едва коснется меня своими лапами! Он уверен в себе, меня это страшит. Ему всегда все удавалось.
– Когда-то под ним лед обломится. Как он знает магию?
– Не знаю. Но он из тех, кто добивается, чего хочет.
Олег потемнел:
– Ты под стать нам. К несчастью. Тоже не выбираешь врагов полегче да подальше.
Она искоса посматривала в его осунувшееся лицо, предложила:
– Хочешь, я останусь здесь? Савиджаку нужна я. За вами не погонится.
Олег отвел глаза, ударил коня в бока пятками. Лиска тревожно смотрела, как догнал друзей, втроем долго совещались, спорили. Мрак оглядывался, она съежилась под злым волчьим взглядом. Наконец придержали коней, Мрак бросил ей неприязненно:
– Тебе лучше остаться. Ежели твой Савиджак дерется неплохо, то за такого хлопца почему не пойти?
– Не хочу, – ответила тихо. – Но если не хотите, чтобы я ехала с вами, я уйду.
Мрак кивнул, соглашаясь, Таргитай же вскрикнул торопливо:
– Нет-нет, боги велят защищать детей и женщин! Кто бы твой жених ни был, нам одной злой собакой больше, одной меньше…
Олег молчал, не чувствуя за собой права сказать слово, Мрак зло гаркнул:
– Есть разница: один – бьет, другой – дразнится. От собаки даже ты отобьешься… может быть, а от стаи?.. Ладно! Терпимую похлебку сварила прошлый раз. С такой стряпухой расставаться жаль.
Лиска вспыхнула, гордо выпрямилась, выпятив грудь:
– Я принцесса!
Мрак пренебрежительно отмахнулся:
– Принцесс, да хоть королев, как жаб на теплом болоте: в каждом племени… А суп сварит не каждая. Предупреждаю: плохо будешь готовить – отдам Савиджаку. Еще и доплатим, чтобы взял.
Когда солнце садилось, заметили в дальней излучине домик. Мрак поспешно свернул, пустил усталого коня в галоп, скоро отдохнет. Постучал в ставни, не слезая с седла:
– Хозяин!.. Эй, хозяин!.. Не дашь ли водицы напиться? А то так есть хочется, что переночевать негде.
Дверь скрипнула, на пороге показался лохматый, приземистый, голый до пояса, с животиком мужик, при деревянном щите, обтянутом кожей, остром топоре на длинной рукояти. Зыркнул из-под лохматых бровей, прорычал:
– Кто такие?
– Пусть боги нас раздерут на части, – сказал Мрак, – и размажут по стенам, ежели не друзья!
Мужик скупо ухмыльнулся, бросил:
– Слезайте. Мы народ бедный, но за коней не беспокойтесь: ячмень и ключевая вода есть.
Мрак спрыгнул с седла, кивнул:
– Мы можем и ячмень, мы ко всему привычные. Таргитай вон уже лапу сосет. Благодарствуем!
Мужик опустил щит, ухмылка стала шире.
– Да?.. Тогда бараний бок с кашей пущай отнесут вашим коням.
Когда расположились в сарае и на сеновале, помылись и поели, хозяин снова зашел, присел на грубо сколоченную табуретку.
– Кони накормлены, напоены. Ваша девка проверила. У нас редко бывают заезжие, все вестям рады. Что в мире делается? Куда путь держите? Судьбу пытаете аль от судьбы лытаете?
Мрак поднялся, надоело не только рассказывать о себе, но и слушать, вышел. Таргитай смотрел добрыми глазами на Олега, тот скупо, но подробно рассказал об их злоключениях, о тяжкой задаче, которую поставила перед ними судьба. Мужик слушал с удивлением, хмыкал, ерзал, а когда Олег закончил, протянул:
– Ну, хлопцы… При чем тут судьба? Сами дурью маетесь. Шило в задницах, не сидится в тепле. Сгинете у первого же дерева, но задумали здорово. Я бы помог, дурням да юродивым сами боги велят помогать, но вам помочь могут разве что сами боги… Но до них дряпаться высоко, а в землю к Ящеру – сразу, близко. Вам мог бы подсказать да помочь Старик… но захочет ли?
– Что за Старик? – насторожился Олег. – Волхв?
– Ведун, ведьмак, кударь… Старик – потому что Старик. Деды знали Стариком, а им деды говорили, что всегда был Стариком.
– Значит, волхв, – определил Олег.
– Ну, ежели и волхв, то не нашей исконной веры. У него боги не наши, а донаши. Старые.
