— Не станем тебя больше задерживать, — натянуто улыбнулся коллеге Дэвид.
Ларри кивнул, в его глазах блеснуло понимание.
— Пока, надеюсь увидеться с вами на аукционе, мисс Донаван, — добавил он.
— Он очень мил, — заметила Серена, когда они остались одни.
— О да, Ларри — отличный парень, настоящее сокровище, — глубоко вздохнул Дэвид, почувствовав ревность собственника.
Большинство сотрудников будущей штаб-квартиры, которая еще не была полностью укомплектована персоналом, уже закончили работу. Кабинеты опустели, свет почти везде погашен. Лишь в нескольких офисах еще кто-то задержался. В тишине раздавался мерный гул ксероксов, да иногда слышались разговоры.
Дэвид остановился возле углового офиса и достал из кармана ключи.
— Это мой кабинет.
Серена вошла первой и ахнула.
Дэвид усмехнулся. Он прекрасно знал, что из огромного, от пола до потолка, окна открывался впечатляющий вид.
— Красиво, не правда ли? Мне так понравилось, что я стал подумывать, а не снять ли мне апартаменты в пентхаусе.
Она отвернулась от окна и попыталась улыбнуться, но улыбка вышла несколько натянутой.
— Разве ты не собираешься вечно жить в казенной квартире?
— Ты думаешь, так легко переехать в другой город и начать успешно управлять компанией? Ричард приедет только в следующем месяце, а до тех пор по всем вопросам идут ко мне. А еще нужно привлечь новых клиентов, ведь это моя основная работа, за которую мне платят. А потом, я уже договорился посмотреть на этой неделе пару квартир.
— Вот и правильно, — удовлетворенно кивнула она. — Надеюсь, скоро ты найдешь себе подходящее жилье.
Дэвид повесил на вешалку пиджак и пересек комнату. Такого большого кабинета у него никогда прежде не было. Шкафы в кабинете и стол, расположенный у дальней стены, были из красного дерева.
Пол был покрыт серо-голубым ковром.
Остановившись рядом с Сереной, он взглянул на здания, в окнах которых отражалось золотое сияние постепенно заходившего солнца. Через пару часов оно совсем скроется за горизонтом.
— Знаешь какой потрясающий вид отсюда ночью?
Жаль, что ты этого не можешь увидеть.
Он тут же пожалел о сказанном. Серена сразу поняла, что он сидит здесь до темноты.
— Правда? — она легонечко прижала палец к стеклу. — Трудно представить, что может быть что-то еще более захватывающее.
Он искоса глядел на ее профиль — длинные ресницы, упрямый подбородок, губы, так часто представлявшиеся ему в мечтах…
— К сожалению, это только здания. Я бы лучше смотрел на другое…
Резко вздохнув, она повернулась к нему лицом.
Он машинально потянулся к ней, ему неодолимо захотелось поцеловать ее. «Ты же дал ей слово». Он вовсе не собирался в течение ближайших двух недель соблазнять ее. И если она сама к нему не придет…
Нужно отодвинуться от нее, хоть на несколько дюймов увеличить расстояние между ними. Он отошел к столу, уселся в дорогое вращающееся кресло и крутанулся в нем, чтобы оказаться к ней лицом.
Расправив плечи. Серена отошла от окна и последовала за ним, очевидно не понимая, что он для ее же блага отошел подальше.
— На что же? — спросила она с улыбкой.
— Что? — не сразу понял он, мучительно соображая, как себя сдержать и не дотронуться до нее.
— Ты сказал, что было бы лучше смотреть на другое, — подсказала она. — И потому я спросила, о чем идет речь.
— Например, на картины, — медленно произнес он. — Есть одна, которую я хотел бы видеть в своем офисе… но тогда я бы не сумел работать.
Ее дыхание сбилось.
— Это тебя беспокоит? То, что я запечатлена на этих картинах?
— На этих? Ты хочешь сказать, что их несколько?
Да, черт возьми, это меня беспокоит и волнует! Конкретное свидетельство того, что она находилась обнаженной рядом с другим мужчиной, в это мгновение казалось ему особенно мучительным.
— Интересно, — заговорила она, пройдясь перед нем. — Зачем так переживать о картине, когда ты можешь иметь реального человека?
Так, это уже прямой путь к флирту.
Она что же, намеренно соблазняет его? Черт побери! Если это так, то, даже выиграв в лотерею, он не почувствовал бы себя счастливее.
Как только Серена подошла поближе, он потянулся к ней, чтобы обнять ее за талию.
— Ты изменила свое решение?
В ее глазах зажглись игривые огоньки.
— Нет, я не изменила решение. Просто решила изменить правила.
— Что это значит?
— Ты дал мне время подумать до вечера, когда состоится аукцион. А теперь я хочу подарить тебе кое- что. Горячий, краткий миг развлечений, который закончится, когда мы перестанем работать вместе.
Тогда ты уже не будешь так притягивать меня. А то я просто не могу спать ночами.
— Серена… — он запнулся, не находя слов.
— У нас с тобой все равно нет будущего, — сказала она. — Наша связь не надолго. Но ты хочешь меня, и, честно говоря, я тоже хочу тебя. Очень сильно. Нужно поддаться искушению… ну ты и сам знаешь. Скажем так: надеюсь, что, доставляя себе удовольствие, я сумею преодолеть свою страсть.
Неужели она искренне верит, что двух недель окажется достаточно, чтобы погасить их чувства?
Она легонько провела ладонью по его щеке, печально улыбнувшись.
— Ты не привык идти на компромисс, но это единственное, что я могу тебе предложить, чтобы защитить себя.
Защитить себя от кого? От него?
— Я не сделаю тебе ничего плохого.
— Такую гарантию не может дать никто. Люди начинают отношения с искренними намерениями и страстью, и все равно…
Он притянул ее к себе, зарылся пальцами в ее волосы, приблизив свои губы к ее губам. Его жадные, голодные поцелуи носили легкий отпечаток раздражения. Его язык проник в ее рот, сообщая ей о его желании и призывая разделить его настойчивость.
Она застонала. Он попытался усадить ее к себе на колени. Подлокотники кресла помешали ей высвободиться.
Она отвернулась. Дыхание ее сбилось, когда он провел губами вдоль изгиба ее шеи.
— Кресло… оно мешает.
Обняв ее одной рукой, Дэвид перенес вес так, чтобы они могли подняться. Обретя равновесие, он дернул ее за эластичный пояс юбки, вызвав у Серены смешок.
— Ты не хочешь растянуть удовольствие? — спросила она в тот момент, когда юбка мягко спустилась к ее ногам, обутым в босоножки на высоких каблуках.
— У меня всего две с половиной недели, — сказал он, пока она, путаясь, расстегивала пуговицы на его рубашке, — а потому не следует терять время.
Его руки проскользнули под ее свитер. Ощущение ее напрягшейся обнаженной груди вызвало в нем новый прилив желания. Он рванул вверх свитер. Серена стояла, освещенная заходящим солнцем в бледно- голубых трусиках и с золотым колечком в пупке, покачиваясь на высоких каблуках. Зрелище было завораживающим.
