- Пока не замечаю, - смущенно признается майор. - Видимо, взрывчатка либо не получилась при просвечивании, либо находится где-то в самом центре 'ежа'...
- Весьма возможно, что ее вообще нет, - замечает кто-то.
- А мы должны исходить из худшего - полагать, что 'еж' заминирован, - убежденно заявляет Астахов.
- Абсолютно согласен с вами, - одобрительно кивает головой инженер-полковник. - Исходить будем только из этого. Нужно и искать, следовательно, если не взрывчатку, то механизм, подающий сигнал к взрыву. Это даже важнее, чем сама взрывчатка.
- А таким механизмом может быть только фотореле, - замечает молчавший все это время капитан Уралов. - И вот один из его фотоэлементов.
- Один? - усмехается Шахов. - А я думаю, что должен быть не один. 'Ежу' для полной безопасности необходим круговой обзор, так сказать. И мне думается, что кот это пятнышко тоже фотоэлемент.
- Да, пожалуй, - соглашается полковник Астахов. - Где-то, значит, должен быть выключатель этих фотоэлементов. В противном случае 'еж' может ведь подорвать и своих хозяев... Но я не вижу тут никаких признаков такого выключателя. Может быть, он под кожухом?
- А я не думаю, что выключатель фотоэлементов находится под кожухом, - упрямо качает головой Шахов. - Он должен быть где-то на поверхности 'ежа'. Я даже догадываюсь, где именно. 'Еж', видимо, сконструирован таким образом, что центр его тяжести смещен к одной из стенок. Тогда всякий раз, как только 'еж' прекращает движение, эта стенка оказывается внизу и становится донной частью. Вот там-то, в каком-нибудь углублении, и нужно искать выключатель. Логично?
- Логично, - соглашается Астахов.
Посовещавшись еще некоторое время, все, кроме дежурных радистов,, отправляются отдыхать. Операция по обезвреживанию 'ежа' назначается на следующий день, когда возобновится инсценировка запуска 'новой' ракеты.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ
В тот же день решается вопрос: кто будет разминировать 'ежа'. Кандидатура Уралова является бесспорной. В помощь ему предполагается дать одного из техниковлейтенантов, но тут к полковнику Астахову является старший лейтенант Джансаев и почти слезно просит назначить помощником Уралова его.
- Вы были уже помощником у инженер-полковника Шахова, строго замечает ему полковник. - Зачем же вам рисковать вторично?
- Потому и прошусь, что уже был, - с обезоруживающей улыбкой отвечает Джансаев. - Я вроде обстрелянный уже...
- Ну, а как вы на это смотрите, товарищ капитан? - обращается полковник к Уралову.
Капитану очень хочется, чтобы помощником у него был именно Джансаев, но ему жаль Ахмета - неизвестно ведь, чем еще может все это кончиться...
- Я тоже думаю, товарищ полковник, что ему вторично рисковать не следует.
- Ну вот видите, товарищ Джансаев...
И все-таки Ахмет ухитряется уговорить их обоих.
- Ай-ай-ай...- укоризненно качает он головой. - Совсем, значит, нет в меня веры у товарища капитана? А ведь если бы не я в тот раз и не мой Шайтан, знали бы вы разве ахиллесову пяту 'ежа'? Нельзя так, товарищ капитан... Несправедливо это. Прикажите ему, товарищ полковник, взять меня с собой...
От волнения Джансаев, безукоризненно владеющий русским языком, начинает вдруг говорить с акцентом.
- Ну что с ним поделаешь! - сдаваясь, восклицает Уралов. - Придется, видно, взять. Идемте, дружище Ахмет!
И он крепко обнимает старшего лейтенанта за плечи.
- Ну, а теперь идите отдыхать, - советует им Астахов. Завтра у вас будет нелегкий день.
Они ложатся спать в одиннадцать часов вечера и долго не могут заснуть. Около двенадцати Уралов осторожно поднимается с дивана и, стараясь не разбудить Астахова, выходит в небольшой дворик, за которым начинается степь. Долго стоит, запрокинув голову в звездное небо. Темно и тихо вокруг, только лучи прожекторов изредка прощупывают территорию полигона, помогая солдатам капитана Хасанова нести их службу. Знает Уралов, что, кроме них, не спит сейчас и еще кто-то, дежуря у аппаратуры, засекающей импульсы, принимаемые и излучаемые 'ежом'.
Пора, однако, возвращаться, - может быть, удастся все-таки заснуть.
...На рассвете Астахова и Уралова бесцеремонно будит Шахов.
- Вставайте! 'Еж' исчез!
Полковник и капитан вскакивают почти одновременно.
- Как?.. Когда?.. - охрипшим голосом спрашивает Астахов.
- Неизвестно.
- Но как же так? - недоумевает полковник. - Без сигнала он ведь не мог ничего предпринять. Неужели прозевали сигнал?
- В том-то и дело, что не прозевали. Не было никакого сигнала. Я сам дежурил всю ночь вместе с инженер-капитаном Серегиным и двумя техниками. За всю ночь вообще не было зарегистрировано ни одного импульса ни на коротких, ни на ультракоротких.
- Так в чем же тогда дело? Чем объяснить его исчезновение?
- Я бы сам хотел это знать, - разводит руками Шахов.
- А что, если ему это было заранее задано? - неожиданно произносит Уралов.
- То есть как это - задано?
- Когда наблюдал за ним вчера вечером Джансаев, он заметил, как 'еж' с помощью перископчика изучал местность, высказывает свое предположение Уралов. - Может быть, он присмотрел тогда более удобную позицию для наблюдения за стартовой площадкой полигона. Сообщил о том во время передачи и получил задание перебраться туда ночью.
- Но почему ночью? Перекатывался же он и днем.
- А на какое расстояние? Всего пять-шесть метров. Да и то фактически не перекатывался, а переползал. А тут пришлось, видимо, преодолеть значительно большее расстояние, и, чтобы не привлечь случайно чьего-нибудь внимания, ему было предписано сделать это ночью.
- Не очень это убедительно, - качает головой Шахов. - Я скорее поверил бы, что мы чем-то насторожили хозяев 'ежа' и они временно вывели его из игры.
- Но нужно ведь срочно что-то предпринять, - не очень уверенно произнес Астахов.
- А что? - снова пожимает плечами инженер-полковник. Ходить искать его по полю, чтобы этим еще более насторожить корректировщиков?
- А может быть, пришла пора ликвидировать этих корректировщиков? - спрашивает Уралов. - Их ведь, наверное, обнаружили уже?
- В том-то и дело, что еще не обнаружили, - вздыхает Астахов.
- Тогда нужно набраться терпения, - предлагает Уралов, и продолжать инсценировку запуска новой ракеты. Возможно, 'еж' передаст об этом какую-нибудь информацию в течение дня.
Уралов, однако, не совсем уверен, что 'еж' исчез бесследно. Перекатился, наверно, как и раньше, на несколько метров и лежит себе где-нибудь в траве. Вот взойдет солнце, посветлеет степь, и обнаружится беглец.
И он спешит к Джансаеву, который конечно же все глаза просмотрел, вглядываясь в чахлую растительность степи и подозревая в каждой кочке притаившегося 'ежа'.
Еще издали замечает Уралов непривычно ссутулившуюся фигуру старшего лейтенанта.
- Что приуныли так, Ахмет? - деланно-бодрым голосом спрашивает его капитан.
Джансаев пытается объяснить ему что-то, но Уралов перебивает его:
- Я уже в курсе дела. Не думаю, однако, что 'еж' от нас удрал. Вот взойдет солнце...
- Э, какое там солнце! - сокрушенно машет рукой Джансаев. - И без него совсем уже светло. Вон там он вчера лежал, а теперь и след его простыл. Сами видите, на какое расстояние степь просматривается, не заметили бы мы разве, если бы он поблизости был? Я ведь с биноклем все тут просмотрел.
Укрыться от взора внимательного наблюдателя 'ежу' действительно негде. Это ясно и Уралову, но он все еще не теряет надежды.
