дышащие носом, могли бы прожить не дольше рыбы, оказавшейся на воздухе. За пределами нашей атмосферы находится эфир, который способны пересечь только те, кто, подобно Господу Иисусу и ангелам, имеет природу, приспособленную к этой среде. Речь идет о духовной природе. Иисус был преобразован eiV pneuma, в дух, а потому стал способен проникнуть сквозь эту среду, чтобы сесть по правую руку от Всевышнего на небесах.
Духовное тело, состоящее из плоти и костей, оживлено духом. Это следует из откровения об Иисусе. Известен случай, когда он неожиданно появился среди своих учеников, и они были чрезвычайно взволнованы, полагая, что видят дух, или призрак, как и в прошлый раз. Однако, чтобы убедить их, что это он сам, Иисус предложил им дотронуться до него руками, рассмотреть его руки и ноги: 'Ибо, - сказал он, - дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня'. К радости недоверчивых, он доказал им это еще и тем, что съел кусочек печеной рыбы и сотового меда (Лука 24:36-43). Фома вложил свои руки в его ребра и убедился, что Иисус - такой же, каким был распят (Иоанн 20:27). Какое еще более сильное доказательство нужно нам, чтобы поверить в вещественную и реальную природу духовного тела? Это животное (душевное) тело, но очищенное, а не превращенное в газ или пар. Это бескровное тело, ведь, в случае с Иисусом, он истек кровью на кресте. Жизнь животного тела - в его крови, но не так с телом духовным: его жизнь принадлежит той могущественной силе, которая повесила 'землю ни на чем' (5) и распространена в безмерном пространстве.
Когда Господь Иисус сказал: 'дух плоти и костей не имеет, как видите у Меня', - он имел в виду не духовное тело, а дух, который, как они полагали, предстал перед ними. В правильном прочтении здесь использовано греческое слово 'пневма' (pneuma) так же, как и в тексте, говорящем об Иисусе: 'Господь есть Дух', - но, очевидно, не в том же смысле. В самом деле, толкование оригинального текста в Гризбахской редакции (Griesbach's) абсолютно верно. Слово, переведенное как 'дух', по-гречески звучит как 'фантазма' (fantasma), призрак или просто оптическая иллюзия, а не pneuma, или дух. Когда Иисус ходил по воде, и Матфей (14:26), и Марк (6:49) употребили то же выражение, что и Лука, и сказали, что ученики, увидев его, 'подумали, что это призрак, и вскричали'. В обоих случаях использовано слово 'фантазма', а не 'пневма'.
Установив, что человек имеет отношение к двум видам тела, апостол дает нам понять, что в Божественном устройстве духовная система вырабатывается из 'перстной' (животной), а не наоборот. Природный мир является сырьем, как сказано, для духовного: образно говоря, кирпичами и цементом того дома, который должен стоять вечно. По отношению к человеческой природе эти два типа представлены двумя людьми, которых Павел назвал 'первым Адамом' и 'последним Адамом', или 'первым человеком' и 'последним человеком' (6). Первый назван 'перстным', потому что пришел из земли и уйдет в нее вновь, а второй - 'Господь с неба', так как, будучи уже неизвестным нам 'по плоти', он ожидаем нами с небес, места его окончательного проявления в 'теле своей славы' (7). Потом, говорит Иоанн, 'мы будем подобны Ему'. Поэтому, если мы преуспеваем в описании Господа каким он является сейчас, когда находится 'одесную' Бога, будучи нетленной, почтенной, имеющей власть и живой личностью, материальной и реальной, сияющей, как солнце, но способной пить и есть и проявлять в совершенстве все интеллектуальные и прочие феномены, то есть, если читатель способен постигнуть такой 'образ Бога невидимого' (8), то он поймет, какими должны быть наследники Его царства. Поэтому, говорит Павел, 'как мы носили образ перстного, будем носить и образ небесного' (1-е Коринфянам 15:49), или 'Господа с неба'.
Это телесное изменение тех, которые первыми 'обновляются в познании по образу Создавшего' их (Колоссянам 3:10) из 'грешной плоти' в дух, является абсолютно необходимым условием наследования ими Царства Божия. Когда мы придем к пониманию природы этого Царства, о чем будет говориться на этих страницах, мы должны будем увидеть, что без этой необходимости совершенно не обойтись. 'Тление не наследует нетления', - говорит апостол. Вот почему 'перстные' люди должны умереть или измениться. Наша животная природа тленна, Царство же Божие неразрушимо, как открыл пророк, говоря: 'царство ... во веки не разрушится, и ... не будет передано другому народу ... будет стоять вечно' (Даниил 2:44). Следовательно, из-за природы Царства 'плоть и кровь не могут наследовать его', а потому человеку необходимо быть 'рожденным от Духа', иначе он 'не может войти в Царство Божие' (Иоанн 3:5,6; 1-е Коринфянам 15:50). Он должен быть 'измененным в дух', облечься в нетление и бессмертие тела, иначе он будет физически неспособен сохранять честь, славу и силу Царства вечно или даже в течение тысячи лет.
Однако, прежде чем апостол заключает свое интересное изложение того, 'в каком теле придут' мертвые, он открывает секрет, первоначально скрытый от учеников из Коринфа. Им, вероятно, приходило в голову, что плоть и кровь не смогут наследовать Царства Божьего, а потому люди, которые будут жить в эпоху его установления, не смогут войти в него. Чтобы устранить эту трудность, апостол написал: 'Говорю вам тайну: не все мы умрем, но все изменимся. Вдруг, во мгновение ока, при последней трубе; ибо вострубит (седьмая труба - Откровение 11:15,18; 15:8; 20:4), и мертвые воскреснут нетленными (isaggeloi, равными ангелам - Лука 20:36), а мы изменимся (eiV pneuma, в 'пневму', дух - 1-е Коринфянам 15:45); ибо тленному (телу) сему надлежит облечься в нетление (afqorsian), и смертному (телу) сему - облечься в бессмертие (aqanasian)... тогда сбудется слово написанное: 'поглощена смерть победою' (Исаия 25:8).
Однако, чтобы святые не поняли сказанного ошибочно, особенно те из них, которые будут жить во времена седьмой трубы, Павел позже, в другом письме, привел подробности этой тайны. Ученики из Фессалоник находились в глубокой скорби из-за того, что тела некоторых умерших братьев были утеряны; возможно, они стали жертвами преследований. Апостол написал им в утешение послание, где увещевал их, дабы они 'не скорбели, как прочие неверующие (oi loipoi), не имеющие надежды. Ибо, если мы (ученики) веруем, что Иисус умер и воскрес', то не будем уподобляться тем, кто, утверждая, что нет никакого воскресения мертвых, отрицает то, что 'умерших в Иисусе Бог приведет (axei, или произведет) с Ним' (1-е Фессалоникийцам 4:14). Затем он переходит к 'порядку' (1-е Коринфянам 15:23), по которому святые переходят в дух, то есть становятся бессмертными посредством Сына Человеческого (Иоанн 5:21,25,26,28,29). 'Ибо, - пишет он, - сие говорим вам словом Господним, что мы живущие, оставшиеся до пришествия Господня, не предупредим (т. е. не опередим) умерших; потому что Сам Господь при возвращении, при гласе Архангела и трубе Божией, сойдет с неба, и мертвые во Христе воскреснут прежде; потом мы, оставшиеся в живых, вместе с ними восхищены будем на облаках в сретение Господу на воздухе, и так всегда с Господом будем. Итак, утешайте друг друга сими словами' (1-е Фессалоникийцам 4:13-18).
Из этого видно, что на заре христианства пережившие своих умерших друзей не были утешаемы теми, как это происходит в наши дни, кто в угоду влиятельным лицам, делал смерть их близких 'привлекательнее'. В 'заупокойных проповедях' 'бессмертные души' умерших переносятся 'на крыльях ангелов на небеса', а живые утешаются уверением в том, что эти 'души' поют хвалу Богу вокруг Его трона, ликуя вместе с Авраамом и пророками, со святыми и мучениками, с Иисусом и апостолами в Царстве Божием. Они сами убеждены, что души их родных, ныне ставшие ангелами, наблюдают за ними и молятся за них, и что, когда они умрут, их собственные души соединятся вновь с душами родных в блаженстве. Нужно ли еще говорить человеку, знакомому со Словом, что в законе Божием нет успокоения или утешения, подобного этому? Эта традиция является чистой мифологией и восходит к догме николаитов о 'спасенных и проклятых душах', которая, как раковая опухоль, истребляет 'истину, как она выражена Иисусом'. Нет, апостолы не указывали людям на день их смерти и его немедленные последствия и не давали утешения Евангелием тем, кто ему не повиновался. Они успокаивали только учеников, потому что лишь они вместе с Иисусом, являются наследниками Царства Божьего. Они учили их надеяться на пришествие Христа и воскресение как время, когда они вновь объединятся со своими братьями по вере. В смерти 'они успокоятся от трудов своих, и дела их идут вслед за ними' (10), и Христос 'во второй раз явится не для очищения греха, а для ожидающих Его во спасение' (Евреям 9:28). Такими практическими и понятными 'словами' утешали своих братьев апостолы; для неграмотных же, как и для 'ученых', слова эти оказались темными и скрытыми за семью печатями.
В заключение следует сказать, что Бог мог создать все на духовной и нетленной основе раз и навсегда. Земля бы заполнилась на шестой день людьми, равными ангелам по своей природе, власти и интеллекту, но мир в этом случае не имел бы истории, а его население - собственного характера. Однако по плану Божьему этого не должно было произойти. Перстное должно подготовить путь духовному, как желудь предшествует дубу. Это объяснит многие трудности, порожденные системами мировоззрений и остающиеся навсегда непонятными в рамках созданных ими гипотез. Библия должна иметь дело с фактами, а не с фантазиями, с
