напали на золотую жилу, а ты готова все бросить лишь потому, что он сейчас не в силах помочь тебе. Понимаешь, он считает, что должен поддерживать тебя - теперь, когда ты осталась одна. Отец уверен, что подвел тебя с этим чертовым инфарктом. И единственный способ, по его мнению, все уладить - это мне пока занять его место. - Майк выглянул наружу, заметив, как стекло прочертили крупные капли дождя. - Послушай, Бет, отец буквально умолял меня заменить его в мастерской и спасти ее от когтей этого Хаксфорда. Если я скажу отцу, что все в порядке, он перестанет волноваться. Если же я заявлю, что ты отвергла мое предложение, он будет целыми днями изводить себя черными мыслями.
Бет покрутила на пальце кольцо с бирюзой.
- Ты же знаешь, что ради Эрни я готова сделать все что угодно. - (И ровным счетом ничего - ради меня, с тоской подумал Майк.) - Тем не менее я просто не могу вот так взять и отклонить предложение Хаксфорда.
- Потому, что не доверяешь мне? Бет взглянула ему в глаза.
- Давай скажем, что я не доверяю сложившейся ситуации. Подумай, Майк, ведь я не видела тебя целых восемь лет. Я совсем не знаю тебя.
Восемь лет назад, будучи легкомысленным юнцом двадцати двух лет, Майк, несомненно, выскочил бы из мастерской, не в силах справиться с нарастающим раздражением. Однако жизнь в первобытных условиях тропических лесов многому научила его, в том числе и терпению.
- А ты не можешь заставить этого Хаксфорда немного подождать?
- Не знаю.
Дождь на улице полил еще сильнее, барабаня по стеклу.
- Почему бы тебе не попробовать выторговать у него хотя бы две недели? За это время многое прояснится. Если я разочарую тебя, ты сможешь подписать контракт с 'Хэндмейд'.
- Две недели ничего не дадут, если речь об Эрни.
- Ну, если ты не будешь возражать, мы могли бы умолчать о двухнедельном испытательном сроке для меня и просто сказать Эрни, что я все уладил. Таким образом, он сможет две недели ни о чем не волноваться.
- Но я...
Вспышка молнии вдруг озарила мастерскую, и свет погас.
Майк инстинктивно потянулся вперед.
- Бет, не бойся...
- Я не боюсь. - Она отвела его руку в сторону. - Стой на месте, пока я не раздобуду свечку. Ты можешь что-нибудь разбить, если будешь двигаться, ведь ты еще не очень хорошо ориентируешься в мастерской.
Выходит, грозовые раскаты и яркие молнии больше не вызывают у Бет панического страха, подумал Майк, 'стоя совершенно неподвижно в темной комнате и прислушиваясь к шуму дождя. Было похоже, что свет вырубился во всем районе, не горели даже фонари на улице.
В дальнем конце мастерской замерцал огонек, и вскоре появилась Бет с фонариком, в котором теплилась тонкая свечка. Майк узнал фонарь - отец Бет привез его когда-то из Мексики. В детстве им не разрешали баловаться с огнем, однако, когда выпадал удобный случай, они утаскивали фонарь в свой тайник и при мерцании свечки рассказывали страшные истории о привидениях. Рассказывали обычно или он, или Алана, а Бет пряталась под старым одеялом, и глаза ее на бледном от испуга лице становились совсем круглыми.
Она поставила фонарь на прилавок, и Майк подошел к свету.
- Я помню, раньше ты боялась грома, - сказал он.
Она искоса посмотрела на него.
- В жизни есть кое-что и пострашнее грома.
- Да, ты права. - Майк был уверен, что она говорит о смерти Пита. Майк работал в Бразилии, когда Эрни позвонил ему и сообщил, что Пит скончался от быстротечной формы пневмонии. Эрни был ужасно удручен потерей давнего друга и партнера по бизнесу, с которым познакомился, еще когда посещал клуб для вдовцов. Из двух друзей Пит был натурой более утонченной и мечтательной, тогда как Эрни вносил в их дружеский союз изрядную долю здравого смысла.
Бет облокотилась на прилавок и посмотрела на Майка.
- Ты когда-нибудь хотел, чтобы тебе снова было шесть лет, чтобы ты был свободным, как птица, и не имел ни малейшего понятия о том, сколько в мире зла?
- Иногда. Знаешь, в тропическом лесу есть племя, которое так и живет - как шестилетние дети. Лес обеспечивает этих людей всем необходимым, и у них в буквальном смысле нет никаких проблем.
- В таком случае меня удивляет, что ты не поселился в лесу вместе с ними.
- У меня бы ничего не получилось. Я уже столько всего знаю о так называемом цивилизованном мире, что не смогу быть с ними счастлив.
- Две недели, значит? - вдруг спросила она.
- Две недели.
- Ладно, Майк глубоко вздохнул.
- Спасибо. Для отца это очень важно.
- Только ради него я и соглашаюсь, Майк.
- Да, я знаю. - Однако ей не удалось убедить его. В конце концов, нельзя же забывать о мозаике с изображением их тайного поцелуя!
- Надеюсь, мне не придется об этом жалеть, - добавила Бет.
- Ну, мне-то нечего беспокоиться.
- В самом деле? И почему же?
- Если у меня ничего не выйдет, ты меня убьешь, и дело с концом.
В глазах Бет появилось памятное Майку упрямое выражение.
- Точно. Убью. Медленно и с большим удовольствием, Майк посмотрел на, нее сверху вниз и подумал о том, какими сладкими были ее губы несколько минут назад, перед тем как она куснула его. Губа его болела, но ему захотелось снова поцеловать Бет. Впрочем, он овладел собой.
- Мне, пожалуй, стоит отправиться домой и немного вздремнуть. Завтра с утра я поеду в Таксон повидаться с отцом и сказать ему, что все в порядке. Но постараюсь вернуться к полудню.
Может, ты могла бы зайти в нашу мастерскую во время ланча? Тогда мы обговорим все первоочередные заказы.
- Хорошо. - Бет заколебалась. - Послушай, давай установим кое-какие правила.
По всей вероятности, она поняла, что он хотел снова поцеловать ее.
- Как скажешь.
- Можешь думать о моем витраже все что угодно, но работа есть работа. А поэтому не забивай себе голову ерундой.
Майку очень хотелось возразить ей, но он понимал, что делать этого не стоит.
- Все ясно. И однако же меня мучает любопытство. Скажи-ка, а Алана видела этот твой 'Поцелуй'?
- Да.
- И что сказала?
- Сестра не очень-то интересуется моей работой. Когда она впервые увидела мозаику, то просто бросила: 'О, что-то новенькое!' - и никогда больше к ней не возвращалась. Она ничего не знает о том, что было между нами в тот вечер. Я не стала ей ничего рассказывать.
Майк не был столь уверен, что Алана пребывала в полном неведении. Особенно если вспомнить, как она уговаривала его заняться любовью в ночь накануне свадьбы.
- Удивляюсь, что она ни о чем не догадалась. Волосы у девушки на витраже точь-в-точь такого же цвета, как у тебя. Да и одета она в такое же красное платье, какое было на тебе в тот вечер.
- Вероятно, Алана забыла об этом красном платье. И ей в голову не придет, что я могла бы позволить тебе поцеловать меня. Если бы я не выпила шампанского на предсвадебном обеде, ничего бы не случилось.
Вот, значит, какими отговорками она успокаивает свою совесть, подумал Майк.
- Нет, Бет, голова у тебя была совершенно ясная. Посмотри, ты в точности воссоздала все детали. Даже
