– Тем, кто погиб? – мрачно спросил Везна.
Изак посмотрел на Торля, но сюзерену явно нечего было добавить.
– Я задал риторический вопрос, – сказал Изак. – Ладно, я голоден. Мне нужно подкрепиться, прежде чем отправиться к повелителю Бахлю.
И он зашагал туда, где над огнем кипел огромный котел, извергавший клубы пара.
Изак попытался наклониться над котлом, но поморщился от боли и принялся поглаживать сломанные ребра.
– Можно мне порцию? – спросил он повара.
Тот поднял взгляд, испуганно распахнул глаза и принялся наливать бульон в деревянную миску.
Изак принял миску с широкой улыбкой.
– А хлеб? – осведомился он.
Повар потянулся к мешку, висевшему на столбе, вручил кранну половину буханки, а едва увидев, что Изак вновь повернулся к сюзерену Торлю, начал потихоньку пятиться… И наконец развернулся и сбежал.
Изак нахмурился, с подозрением нюхая хлеб.
– Что такое с этим человеком?
Везна молча уставился в землю, Торль смотрел куда-то через плечо Изака.
– А, повелитель Бахль, доброе утро, – вежливо сказал он.
– Торль, – отозвался Бахль. Потом обратился к Изаку: – Поведение этого человека, милорд, – результат вашего участия в битве.
От привычного усталого вида старого повелителя Бахля не осталось и следа. Облаченный в полные боевые доспехи, он выглядел собранным и помолодевшим. Под мышкой он держал очень старый чашеобразный шлем с гребнем, с прорезью в виде буквы V для глаз и рта.
Бахль подошел к Изаку и положил руку юноше на плечо – демонстративный жест, означающий товарищеские отношения.
– Как ты себя чувствуешь? Ты долго приходил в себя. Мы уже начали волноваться.
– Слабость. Словно из меня высосали все соки. – Изак показал на миску. – К тому же я умираю от голода.
– Высосали – очень подходящее слово. Чем больше магии ты призываешь на помощь, тем труднее остановить ее поток. И если не принять мер предосторожности, поток может унести часть тебя самого.
Изак кивнул, с довольным чавканьем отправляя в рот смоченный в бульоне кусок хлеба. Бахль решил продолжить беседу: сразу было видно, что мальчишка не совсем понимал, как все выглядело на поле боя.
– Ты забылся в пылу битвы. Люди ожидали увидеть белоглазого в бою, но увидели совсем иное. Ты сражался как демон и не единожды готов был убить собственных людей, охваченный жаждой крови. Если бы ты не свалился, не знаю, как бы мы тебя остановили.
Бахль говорил тихим голосом, в котором, однако, ясно слышался гнев. Изак перестал жевать, уставился на повелителя и во взгляде герцога прочел: «Был лишь один способ остановить тебя, и я едва удержался. Ты себя опозорил».
– Я… не знаю, что сказать… Изак опустил глаза.
– Все было очень похоже на мои сны, словно я перестал быть самим собой.
– Что ты видишь во сне?
Изак не ожидал такого вопроса. Скорее всего, его спрашивали не из пустого любопытства.
– Иногда мне снится, будто я нахожусь в каком-то незнакомом месте и смотрю на мир глазами другого человека. Мне кажется, что я делаю то, чего на самом деле никогда не делал.
– Хм. А твоя магия? Она вырвалась наружу ни с того ни с сего или из-за битвы?
– Не знаю. Я не пытался повторить это снова.
– Хорошо, попробуй прямо сейчас. Не делай ничего особенного, просто собери магическую энергию в ладонь и представь, что это пламя.
Изак так и поступил. Сперва ничего не происходило. Потом в его ладонь вдруг хлынул магический поток, который потек по руке юноши, как вода, и всосался внутрь. В воздухе возникло и стало закручиваться желтое мерцание, и наконец на ладони Изака вспыхнуло пламя.
– Хорошо, достаточно. Можешь остановиться.
Изак нехотя загасил пламя, языки которого растаяли в воздухе, и пошевелил пальцами, наслаждаясь приятным покалыванием в руке, которую покидала магическая энергия.
– Кажется, барьер, мешавший тебе раньше призывать магию на помощь, исчез. Отныне ты можешь ею пользоваться.
Когда окрепнешь, я научу тебя более сложным способам контроля над магической энергией.
– Спасибо.
Изак помолчал.
