производство на полную катушку запустить. А то мы отстаем, могли бы в два раза больше заработать, - он рассеянно поглядел на Володю, академика и вышел из комнаты. Вскоре из-за стены раздался крик президента и шум падающих предметов.
- Вот видите, я же говорил! - академик был воодушевлен. - Все будет в порядке! Смотрите, Борис больше к нам не заходит, Ефим пригласит Володю.
'Эх, хорошо, если бы было так', - подумал я. Подозрения мои сбылись примерно через неделю, когда я обнаружил, что в кабинете Ефима сидит команда в полном составе.
- Заходи, заходи, ты нам нужен, - Ефим поманил меня пальцем. - Не знаю, как быть, может быть ты поможешь, поговоришь с академиком? Это полный и безоговорчный провал! - Ефим покраснел и начал кричать. - Ты представляешь, прошло почти два месяца, а что сделано? Дырки сделаны? Все на мертвой точке!
Довольная команда смотрела на президента. Андрей, одобрительно улыбаясь, не отрывал от него взгляда, Леонид в знак согласия усердно кивал головой и недовольно поджимал губы, а Борис напоминал диктатора, сладострастно наблюдающего за казнью участников попытки государственного переворота.
- Два идиота к нему приехали! Мне не жалко денег, но ни хера же не сделано! Идиоты! Лазер какой-то притащили, пружинки. А что толку? Давно бы просверлили дырки, и все стало ясно! Я дал команду придержать документы этого, ну как его, с бородкой! Что за манеры такие, бороду отрастил! У нас в компании кто-нибудь ходит с бородой? Нет! И не будет! - Ефим стукнул кулаком по столу. - И не открывай рот! - мне показалось, что он подмигнул мне, увидев, что я собираюсь что-то сказать. - Все и так ясно, яснее некуда!
Перед глазами у меня поплыли круги, все на секунду потеряло устойчивость и расплылось, и я вдруг вне всякой связи с реальностью вспомнил свой старый сон, навеянный дежурством по военной кафедре в институте, в котором я учился. Снилось мне, что я стою у входа с красной повязкой 'Дежурный' на рукаве, и неожиданно мое тело начинает отрываться от пола и, несмотря на все мои попытки, летит все выше и выше, и меня прижимает к потолку, как воздушный шарик, наполненный гелием. Я барахтался у потолка, и в этот момент в дверь зашел полковник Панченко, известный самодур и тупица, словно сошедший со страниц студенческих анекдотов типа 'От меня и до следующего столба, шагом марш!'.
- Что за безобразие! - обратился ко мне полковник - Почему висишь?
- Товарищ полковник, разрешите доложить! - с отчаянием отрапортовал я, - дежурный по части, студент группы номер два.
- Немедленно опускайся! - закричал полковник. - Кто разрешил?
- Осмелюсь доложить, - ответил я в лучших традициях бравого солдата Швейка, - спуститься не могу, вишу! - В этот момент в своем сне я испытал какую-то дикую радость освобождения, оттолкнулся ногами от потолка и поплыл по воздуху.
- Снять! - дико закричал Панченко, и тут я проснулся.
Кабинет Ефима снова сфокусировался у меня перед глазами, и я заметил, что Команда с недоумением смотрит на меня.
- С тобой все нормально? - вдруг по-русски спросил Леонид. - А то у тебя сейчас был такой вид, как будто ты вне очереди американское гражданство получил и еще миллион долларов впридачу! Ну, хватит мечтать, пора работать!
Глава 24. Шпиндели для Красного Китая
- Это катастрофа! - услышал я жуткий крик Ефима. - Все, закрываю лавочку к чертовой матери!
- Ефим, Ефим, может быть еще найдутся… - раздавался униженно-просящий голос Леонида.
- Ни хера не найдутся! - Ефим рычал по-настоящему страшно. -Пятьдесят штук, вашу мать! Спиздили шпинделя и все тут!
Я внутренне напрягся, так как крики обладали тембром, свидетельствующем о крайнем раздражении хозяина, и явно не обещали ничего хорошего. 'Сглазил,' - подумал я, так как только вчера с удивлением отметил про себя, что в течение нескольких последних дней Ефим был на редкость спокоен, даже умиротворен и почти не повышал голос. 'Таблетки начал пить, - объяснил он мне как-то тайну своего благодушного настроения, - и ты знаешь, лучше себя чувствую. Да, помогает, раньше ночи не спал, просыпался и все о подставках думал, а теперь утром встаю, и голова свежая. Вам бы всем здесь попить таких таблеток, - назидательно продолжал он, - для производства было бы полезно.'
В последний раз Ефим поднял крик около двух дней назад, да и то какой-то неестественный и не вполне серьезный. Вокруг него в комнате, отделенной от большого сборочного зала высокими стеклянными окнами, стояла группка испуганных сотрудников, включая только что принятого на работу высокого и полного инженера с короткой стрижкой.
С этим новичком у меня произошел курьез. Я настолько привык, что все сотрудники, появляющиеся в компании, кроме секретарей и постоянно сменяющих друг друга толстеньких девочек, раскладывающих бумажки по полкам, разговаривают по-русски, что не мог даже представить, что появившийся в компании новобранец окажется американцем.
- Хэлло, - вежливо поздоровался он, столкнувшись со мной в коридоре.
- Доброе утро, - спокойно ответил я по-русски и заметил, что у нового сотрудника слегка удивленно поднялись вверх брови. - 'Испугался, -уверенно подумал я. - Обработали товарища при приеме на работу, объяснили, что по-русски в компании ни-ни…'
О своей ошибке я узнал случайно, и мне стало неловко.
- Извините, что я обратился к вам по-русски, - постарался исправить я свою оплошность при первом же представившемся случае.
- Ну, что вы, - залетевший в компанию Пусика американец был смущен. - Кстати, моя бабушка родом из Одессы, и я немного понимаю по-русски, так что вы были недалеки от истины.
Теперь внук одесситки проходил урок наглядной агитации и пропаганды. Ефим размахивал руками, краснел, рычал, даже для виду бросил несколько канцелярских принадлежностей на пол, но по ряду неуловимых деталей, жестов, движений, к которым люди, работавшие в компании Пусика были особенно чувствительны, можно было понять, что и рычание и ругательства, изрыгаемые президентом, не особенно страшны для окружающих.
- Что происходит? - на всякий случай спросил я покрасневшего Джона, выбежавшего из комнаты, в которой происходил разнос. - Что-нибудь серьезное?
- Нет, - Джон иронично посмотрел на меня, - это Ефим дает спектакль. Персональное представление для устрашения нового сотрудника.
- Ах, вот оно что…, - облегченно вздохнул я. Такого рода представления уже стали традицией: на вновь принятых сотрудников они мгновенно нагоняли страх, являясь чем-то вроде ледяного душа. По теории Пусика, душ этот обладал стимулирующим действием, активизирующим внутренние ресурсы организма новичка и заставляющим его с особенным рвением выкладываться на рабочем месте.
В отличие от того вялого, воспитательного, по инерции выходящего из глубины президента крика, сейчас Ефим кричал по-настоящему, так что в окнах резонировали стекла и люминисцентные лампы слегка мигали.
- Ефим, давай еще раз проверим, может быть, они при переезде потерялись? - Леонид, казалось, сам был напуган.
- Ни хера они не потерялись! Спиздили шпиндели и все! Под мышкой в газете вынесли! Завернули в газету и вынесли из компании два с половиной миллиона для подарка бабушке!
- Ефим, ну кому нужны шпиндели, да и как можно было их пятьдесят штук вынести? - лепетал Леонид.
- Я не знаю! - Ефим весь дрожал крупной, нервной дрожью, и лицо его было перекошено от злости. - Красному Китаю, вот кому! Найдут, кому их сбагрить! Не волнуйся, он один шпиндель вынес и себе
