Президент, надев очки и громко, раздраженно сопя, ввалился в комнату около восьми часов вечера.
- Где чертеж, черт побери? - закричал он прямо с порога. - Готов чертеж или нет, я тебя спрашиваю!
- Вот, посмотри Ефим, - академик явно не ожидал напора и смешался, протягивая расчерченный лист бумаги.
- Что это? - в недоумении спросил Ефим и, скривив губы, начал внимательно всматриваться в рисунок. - Что это за говно, я тебя спрашиваю?
- Что? - переспросил академик.
- Почему шесть отверстий? Листен, Листен, Листен, Листен, ты совсем охренел. Это ты что, нарочно самовольничаешь? Ты что о себе возомнил? Где разметка? Это что за закорючка сбоку? Что же ты, идиот, нормального чертежа начертить не можешь, что ли?
- Ефим, - академик машинально развел руками. - Во-первых, я попрошу так со мной не разговаривать, я к этому не привык. А во-вторых, я все-таки не чертежник!
- Вот, - Ефим затрясся от злости. - В этом ты весь! Ты, мать твою, ученый! Белоручка, командовать хочешь, а руки марать так кто-нибудь другой! А ты у меня пойдешь сортиры мыть! Да, он видите ли не чертежник! Да из тебя инженер, как из моей задницы оратор! Члены царской семьи в Нью-Йорке таксистами работали и ничего! И не разводи руками, я от этого зверею! -взвизгнул он. - Я тебя видеть не могу, больше не буду в эту комнату заходить, иначе сорвусь и за себя вообще не ручаюсь, голову тебе оторву! -Ефим разорвал чертеж и бросил скомканные обрывки на пол. -Да! Что тебе? -в раздражении сказал он, увидев почтительно замершего на пороге Джона. -Что это у тебя в руке?
- Это я, Ефим, детальку выточил. - Джон, увидев сверкающие глаза президента, слегка подался назад.
- Дай сюда! - Ефим поманил его пальцем. Пожилой седовласый джентельмен машинально сделал движение, как будто ребенок, пытающийся спрятать от мамы конфету, но тут же спохватился и послушно протянул президенту ладонь с маленькой металлической штучкой.
- Иди, иди ко мне, - усмехнулся Ефим. Он схватил детальку и с яростью запустил ее в соседнюю комнату. Раздался жалобный стеклянный звон, и кто-то испуганно вскрикнул.
- Вот он, - Ефим показал пальцем на академика, - возьмет в руки паяльник и пойдет в цех работать! - Ефим всплеснул руками и вышел из комнаты.
- Ничего не понимаю, - академик растерянно посмотрел на Олега. -По-моему, он сошел с ума. Только вчера мы прекрасно беседовали, обсуждали планы на будущее. Может быть, у него осложнение болезни? Знаете, бывает такое временное помутнение сознания.
- Теперь совсем плохо будет, - Олег нахмурился. - Вы же знаете, мне Борис с Леонидом прохода не дают, я уже боюсь пойти в кафетерий и кофе себе налить. Только на кого-нибудь наткнешься, сразу начинаются гадкие намеки, угрозы. А теперь еще и Ефим взбесился… Наверное, придется уезжать, как это не обидно.
- Да я и сам не понимаю, - академик в недоумении развел руками, -при чем тут мои жесты, власть? Разве я когда-нибудь хотел власти? Олег, скажите честно, я когда-нибудь на вас давил, принуждал?
- Григорий Семенович, да Бог с вами! О чем вы говорите, мне с вами работать было очень приятно, клянусь.
- Спасибо, - у академика закружилась голова, и он прислонился к столу. - А то вы знаете, я уже сам себе не доверяю, может быть, я действительно давлю на людей, поступаю как властный старый самодур. Даже в голове что-то поехало в сторону. - Академик повращал шеей.
- Вам нельзя волноваться, - испуганно вскричал Олег, -посмотрите, у вас в глазу кровоизлияние, весь правый глаз кровью залит, и лицо покраснело.
- Да? - удивился академик, - а я-то думаю, что же это все как в тумане, - он кряхтя сел в кресло. - Да, иногда чувствую себя совсем стариком. Честное слово, если бы кто-то рассказал про сегодняшние события, не поверил бы. Меня друзья предупреждали, что Ефим иногда выкидывает фокусы, но говорили, что он человек очень порядочный, погорячится и отойдет, а если слово дал, обязательно сдержит. Ведь он же Володе обещал его пригласить!
- Я бы на вашем месте срочно связался с друзьями, может быть, они смогут помочь. - Олег нервно провел рукой по волосам. - А там, глядишь, и Володю удастся куда-нибудь пристроить.
- Да, может быть вы и правы. Черт, как будто снится все! - академик встряхнул головой. - Олег, я право чувствую себя перед вами виноватым, ведь теперь из-за меня и вам несдобровать.
- Ничего, я выдержу. А не выдержу, уеду, и дело с концом!
- Нет, нет, это вы погодите, - академик, прищуриваясь, надел очки и достал из ящика стола пухлую записную книжку в кожаном переплете. В книжку были вложены бесчисленные листочки, обрывки бумаги, исписанные адресами, перечеркнутые закорючками формул и диаграммами. Старая кожа на переплете книжечки вытерлась и обтрепалась.
- Вы знаете, что мне удалось раскопать в перерывах между изучением этих дырок, будь они неладны? - Академик воодушевился, лицо его осветилось лучезарным и одновременно ироничным взглядом, и он лукаво взглянул на Олега. - За это, уважаемый, можно и Нобеля схватить, если повезет. Ну да хрен с ним, с Нобелем, динамитчик паршивый, не в нем дело! Я тут как-то сидел и смотрел на уравнения, результатики-то наших старых, еще московских экспериментов у меня с собой. И выявилась поразительная, красивейшая закономерность! Все это проглядели, вернее, знаете, как бывает: грибы когда-нибудь собирали? Все грибнички рвут с утречка с корзинками в заветные чащи, полянки, чешут через лес в своих резиновых сапогах, сердце екает: 'А вдруг мою полянку уже обобрали'… А кто-то сел отдохнуть, и мать честная! Вдоль самой дорожки, по которой только что толпа промчалась, растут родимые, белые, крепкие, с коричневой шляпкой!
- Ну, вы художественно излагаете, - Олег заинтригованно посмотрел на академика, - даже самому в лес захотелось! Там тишина, листья шуршат и вокруг ни Ефима, ни Бориса…
- Ну да, так вот я обнаружил явление удивительное, которое столько всего объясняет, что все эти профессора из местных университетов будут меня на руках носить. А может быть, - и академик торжествующе посмотрел на Олега, - и вас со мной впридачу. К тому же в промышленности это если не переворот, то все-таки небольшая революция.
- Я-то причем? - Олег удивился. - Это же ваша работа.
- А кто об этом знает? Не выпендривайтесь, Олег. Считайте, что это нас из окопа вытаскивают… Я сейчас позвоню своему старому другу, американцу, он у меня в гостях в Москве целый месяц жил. Он здесь недалеко работает, директор большой лаборатории, знаменитость. Нобеля он, правда, не схватил, размаху не хватило, но медалей и призов всяких до хрена, что твой Брежнев на параде! Я ему намекну на мое открытие, он мужик цепкий, наверняка что-нибудь устроит.
Академик снял телефонную трубку и, прищуриваясь, с трудом разбирая мелкие цифры, набрал номер.
- Билл, - это Григорий, из Москвы. Нет, я в Америке. Ну видишь! Ты знаешь, я здесь недалеко, работаю в компании 'Пусик'. Ну да, это компания так называется… Нет, недавно, но закрутился, только сейчас собрался позвонить. Да, и я чертовски рад! Работа? Прекрасно, у меня есть кое-что новенькое, закачаешься! Давление в нашей задачке в тысячи раз вырастает… Интересно? Конечно, встретимся. Среда? Отлично, диктую адрес…
- Ну, что? - Олег заинтересованно подошел поближе.
- Клюнул как миленький. В среду примчится. Он хороший мужик, сильный, цепкий. - Академик от волнения потер лоб ладонью. - Эх, ваш покорный слуга, конечно осел и старый тупица. Как же так, накинулся на эти подставки, все забросил. Надо было сразу же ему позвонить. Да у меня и в других штатах несколько хороших знакомых в университетах есть. Ведь мы в России в нашей области все-таки пионерами были, на всех симпозиумах приглашенные доклады, американцы в рот нам смотрели!
- Да, - Олег скептически посмотрел по сторонам. - Как в сказке: нам бы день простоять, нам бы ночь продержаться. До среды, между прочим, еще два дня.
- Я, - академик вдруг как-то обмяк и сел на стул, - когда он отойдет, схожу к нему и поговорю по- человечески. Что это такое, должен же он понимать, что так не поступают. А если он еще раз на меня голос
