И прошло два дня без Эвы. И я начала работу с двумя новыми пациентами. И я избегала Фернандо, а он избегал меня. И я не смогла передать Диму, что Эву срочно вызвала мать...
...Уже светало, когда я проснулась, от ощущения, что на меня смотрят. Я открыла глаза и лишилась дара речи. На подоконнике, подтянув колено к подбородку, сидел какой-то человек, поджарый и черный, как негр, с серебряным сиянием вокруг головы. И мне потребовалось время, чтобы сообразить - ну, кто же еще во всем Эстибеле способен лазить в окна по ночам?
- Ой, мамочки... - выдохнула я. - Дим! Что это вы с собой сделали?
- Что сделал, что сделал! - недовольно передразнил Дим. - С пигментацией переборщил. Вот что сделал! Сам себя в зеркале не узнал. Одно слово - эфиоп! Я впервые с пигментацией экспериментировал. Не этого эффекта добивался, конечно. Седина вот как была, так и осталась.
Дим подошел к моему настенному зеркалу и внимательно изучил себя с головы до ног.
- А в общем ничего, - одобрил он. - Так даже интереснее.
Я посмотрела на Дима, и узнавая, и не узнавая его. Впервые в жизни нахлынуло на меня такое изумление. Это был он - его васильковые глаза, и острый нос, и повадка, и голос, но пропали бесследно морщины на щеках и у глаз, он постройнел, похудел, и в каждой черточке светилась дерзкая, победная молодость.
- Прямо вижу в газете заметку 'Чудеса авторегенерации'! - насмешливо сказал Дим, наслаждаясь моим онемением. - А что? Правда, неплохо получилось? Фернандо в обморок рухнет! Я сам не думал, что на это уйдет только два дня. Сюрприз самому себе. Где Эва?
Вопрос был задан, как всегда, неожиданно, но зло и жестко.
- Уехала вчера утром.
- Куда?
- Точно не знаю.
- Верю, что не знаете... А как вы думаете?
- Скорее всего, в лагерь отдыха межпланетчиков - но их же столько, этих лагерей... - Какая глупость! Я же только что собиралась сказать, что Эва уехала к недавно прилетевшей матери, и вот ни с того ни с сего брякнула правду! Надо было исправлять положение. - Может быть, Эва вернулась в училище - она выздоровела и может продолжить практику...
Сказать ему заведомую неправду я все-таки не смогла.
- Ну, это уже кое-что, - загадочно произнес Дим. - Но хоть бы предупредила! Я столько часов зря потратил на ожидание. А черт их знает, сколько их у меня еще осталось...
И только тут я действительно и окончательно поняла, что натворил этот безумец Дим.
'Вы сошли с ума!' - хотела я крикнуть, но даже и прошептать не смогла. Однако он догадался.
- Почему же? Это ведь так просто - опять стать молодым! - он же еще и издевался надо мной! - Стоит только очень захотеть... Теперь у меня задача посложнее - найти Эву.
- Не делайте этого, - жалобно попросила я. - Дайте ей прийти в себя, вылечиться...
- Ее можно вылечить только одним лекарством на свете - моей любовью, заявил Дим. - Мы с ней звери одной породы, только я могу отогреть ее.
- Почему это - отогреть?
- Потому что вы ее своей психогигиеной совсем заморозили. Зачем ей ваш дистиллированный воздух? Когда женщине больно, рядом должен быть надежный мужчина, который ее любит. Раньше был такой символ - якорь спасения...
- Вы сошли с ума, Дим, - наконец-то я сказала эти слова. - Вы же ей в прапрапра... не знаю сколько 'пра' - дедушки годитесь!
В ответ Дим прошелся по комнате на руках.
- Ну, сколько мне лет? - спросил он, барабаня подошвами по стене. - Ну? Двадцать два, сударыня, а моя мама в свое время запретила мне жениться в двадцать два года - сказала, сынок, тебе еще рано. Когда я приводил себя в порядок, то ориентировался на ту фотографию, где мне именно двадцать два. А с пигментацией я еще разберусь. Не пройдет и недели, как грива моя потемнеет.
Он встал на ноги и почистил ладони о штаны.
- Фернандо вас уже видел? - вдруг забеспокоилась я.
- Если бы он меня увидел, то первым делом засунул бы с перепугу в камеру биосна.
- Да вы хоть понимаете, что натворили?
- Понимаю, - неожиданно спокойно ответил Дим. - Но я люблю Эву. А молодость - это единственное, что приблизит меня к ней. И не надо мне в сотый раз объяснять, что я должен экономить секунды своей драгоценной жизни. Сам знаю все ваши доводы. А какого лешего двухсотлетнему деду еще чего-то экономить? Настало время тратить, и тратить щедро, с восторгом! Господи, сколько во мне накопилось душевной силы, даже жутко становится. И неужели все это никому не нужно? Дудки! Свершилось - я встретил женщину, которой я нужен, я бросил к ее ногам все, что имею, и я совершенно счастлив! Что?
А мне и ответить-то нечего было на это провокационное 'что?' Я растеряла все мысли и слова, любуясь его юным, возбужденным, прекрасным лицом, меня гипнотизировали острые взлеты и падения его выразительных рук.
- И что же вы собираетесь делать? - наконец спросила я.
- Как - что? Найти Эву! - сказано это было таким тоном, будто Эва вышла на полчаса в парк.
- Вы не можете уйти далеко от пульта, вас запеленгуют и вернут.
- Верно, - согласился Дим. - Уже два раза возвращали. Было дело. Но теперь вы мне поможете. Отключите пульт. Мне главное - забраться в грузовой вагон подземки, а расписание я знаю, и где лифты - тоже знаю.
Это было уже слишком!
- Дим, вы действительно сошли с ума! - больше сказать мне было нечего. - Я сейчас же свяжусь с Фернандо, пусть он приедет и заберет вас...
Дим внезапно расхохотался.
- А что, здорово я распорядился своим бессмертием? Не забудьте потом вскрыть покойничка и сосчитать, сколько нервных клеток сгорело, пока я возвращал себе молодость!
- Обязательно... - пообещала я.
- Что бы теперь не затеял Фернандо, молодость он у меня не отнимет! Читали Пушкина? 'Все, все, что гибелью грозит, для сердца смертного таит неизъяснимы наслажденья - бессмертья, может быть, залог...' Это проклятое бессмертие до сих пор не принесло мне ничего, кроме потерь. Все, кого я любил, ушли. А теперь, когда я сам вышел на край пропасти, я опять люблю и опять счастлив. И чувствую себя воистину бессмертным. Что?
А я не могла отвести от него глаз...
Дальше было вот что - он вылез в окно и убежал. Я долго смотрела ему вслед, соображая - где же он пересекает заградительный пояс? Скорее всего, рассекретил и повредил какой-нибудь пропускной автомат, с него станется...
Я стояла и с ужасом думала о том, что вот сейчас я, врач, специалист, отправлюсь - как? жетонов-то нет!.. - в дежурку, неподалеку от 'хижины' Бессмертных, где спит Фернандо, и сделаю нелепое, невозможное, необъяснимое - проедусь ладонью по клавиатуре настройки, или отключу блок сигнализации, или еще что-нибудь натворю, столь же безумное...
Мной владела какая-то странная сила, родная сестра той, что погнала Эву ночью в медблок и вернула молодость Диму. Я чувствовала себя птицей, уводящей охотника от гнезда, где сидят беспомощные птенцы.
И увела.
Я послала Фернандо биоволновой сигнал тревоги. Я отчаянно звала его - и он встретил меня на опушке леса, отвез к себе, стал расспрашивать, успокаивать, и его руки легли мне на виски, а я сопротивлялась тяжелым, обволакивающим, тягучим волнам отрешенности, которые наплывали на меня. И моя воля оказалась сильнее!
И была секунда победы над Фернандо, когда я хладнокровно и с радостью, твердой рукой выполнила просьбу Дима.
