собой. Поэтому-то Сократа так интересует не красота живых тел, но 'прекрасное само по себе', так заботит 'искусство, рассматривающее то, что ясно, точно и наиболее истинно, хотя бы все это было незначительным по размерам и приносило ничтожную пользу...'; и, говоря о белизне, он не случайно подчеркивает: 'будучи чистой, она, даже если ее мало, превосходит, благодаря этому истинному своему свойству, большую массу нечистой белизны'. (Платон. Филеб. С. 67.)
348 Гуссерль Э. Философия как строгая наука. С. 152.
349 Colombel J. Sartre ou le parti de vivre. P., 1981. P. 17-18.
350 Гляди, такова смерть в жизни.
Тянутся обе друг в друге,
Словно бы нити в ковре...
Кто-нибудь умер - не только в том смерть.
Смерть - когда жив и не знаешь того.
Многое - смерть; ни к чему погребенье,
Мы каждый день умираем, родимся.
Р.М. Рильке.
(пер. С.Н. Никулина)
351 Фихте И.Г. Наставление к блаженной жизни. Сс. 8; 15.
352 Ницше Ф. Так говорил Заратустра // Ницше Ф. Так говорил Заратустра. Кн. 1. С. 6.
353 Речь идет о предпочтении аналитических дескриптивных методологий, отказе от эйдетики как поиска смыслов и замене ее описаниями самой 'эмпирии', 'позитивности', 'конечности' - когда ключ к их пониманию пытаются отыскать на уровне самого фактического - истории, языка, традиции, опыта и др. (Это, заметим, не то же самое, что искать эйдетику самой эмпирии, конечности, истории, языка, традиции, опыта, желания, События и др., например, эйдетику эмоции, как это делает Сартр, эйдетику видения, как это делает Мерло-Понти и др. - работа, по своему самому общему типу аналогичная работе античных и классических философов). Но ведь,
чтобы искать, нужно знать, что ищешь, как говорилось еще у Платона. Нужно знать, удостоверяя искомое специфически философскими, предельными средствами. Невнимание к этой удостоверяющей работе, к области должного, сущностного и тому, что принадлежит его природе, при объяснении и описании фактического человеческого опыта - какой бы род 'знаков' ни вводился при этом 'в игру' и в каком бы материале ни исследовались механизмы их взаимосвязи и характер их конститутивности - оставляет нас в плоскости наличного, случайного. И в этом смысле можно согласиться с М. Франком, который, размышляя о 'новейшей французской мысли' с ее тотальной подозрительностью по отношению к разуму, отметил: '... в результате устраняется сама возможность делать умозаключения о правомочности тех или иных притязаний на значимость. Вопрос об истинности высказываний попросту исключается; на месте истины воцаряется случайное - риторическое или физическое - превосходство. В качестве описания status quo это, конечно, тезис внушительный, не говоря уже о его безутешной реалистичности. Но, возведенный в норму мышления, он - циничен, ибо объявляет приспособление к существующему единственным исходом'. (Франк М. Политические аспекты новейшего французского мышления // Логос, 1994, № 6. С. 325-326.)
354 Точнее, всегда имеющий в виду Абсолют, стремящийся прислушаться к его собственному голосу. Если воспользоваться языком Хайдеггера, можно сказать, что прежде всего к философствующему следует отнести его слова о стремлении встать в 'просвете Бытия'.
355 Шлегель Ф. Эстетика. Философия. Критика. В 2-х т. Т. 1. М., Искусство, 1983. С. 352.
356 Платон. Филеб. С. 12.
357 Мерло-Понти М. Око и дух. С. 221.
358 Там же.
359 Sartre J.-P. Critique de la raison dialectique. V. 1. P. 95.
360 Sartre aujourd'hui // L'Arc. Aix-en-Provence, 1966. № 30. P. 43.
361 Sartre J.-P. Determination et liberte. Рр. 736-737, 743. Критикуя 'фетишизацию' языка и отмечая, что в такой исследовательской перспективе индивидуальности - в силу тотальной экономической или лингвистической детерминации - как будто бы и нет места, тогда как в действительности единичный субъект 'не есть рефлекс языка или социально-экономических отношений', М. Франк доказывает это обращением к факту изменяемости языковой традиции: 'Грамматика, устройство языка не предшествует живой речи, а напротив, является ее результатом. Специалисты по грамматике лишь 'смотрят в рот' говорящему на языке народу и абстрагируют из речи языковые правила. ... язык не сам
себя изменяет ... Его изменяют индивиды. Индивиды 'о-внутряют' всеобщее, затем это пропущенное через индивидуальности всеобщее 'о-внешняется'. Значения, прошедшие сквозь единичную экзистенцию говорящих, модифицируются. ...Индивидов, предлагающих свою, несколько измененную версию языкового употребления, бесконечно много. В их взаимодействии и происходят изменения языка. В том числе изменения языковых правил. Но для того, чтобы это изменение стало возможным, необходимо два условия: а) индивиды должны существовать; б) они должны обладать минимальной автономией'. (Беседа Владимира Малахова с Манфредом Франком. Сс. 9-10).
362 Камю А. Бунтующий человек. С. 88.
363 Хочу специально еще раз обратить внимание на фундаментальное философское значение этой выделенной мною курсивом 'мыслительной фигуры', о которой мы уже говорили в связи с анализом картезианского и сартровского cogito, для философского понимания и исследования специфики как самого человеческого существования, так и философского вопрошания о мире и человеке, для разграничения наук о природе и наук о духе, для разграничения, в конечном счете, научной и философской методологии.
364 Дильтей В. Введение в науки о духе // Зарубежная эстетика и теория литературы Х1Х-ХХ вв. С. 115.
365 Там же. С. 117.
1 Мерло-Понти М. В защиту философии. М., С.65-66; 84
2 Мамардашвили М.К. Введение в философию (Феноменология философии) // Новый круг, 1992, № 2. С. 72. А личность в нас, по мнению философа, есть 'такое измерение, в которое мы входим, выходя из самих себя'. (Там же.)
1 Ясперс К. Смысл и назначение истории. М., 1994. С.448-451
366 Здесь уместно привести гадамеровское замечание, высказанное им при анализе дильтеевского понятия переживания: 'Таким образом проявляется в теории познания гуманитарных наук понятие жизни, ограничивающее сферу действия механистической модели. ...Все пережитое пережито самостоятельно, оно принадлежит единству, составляющему индивид, и вместе с тем содержит в себе самом ни с чем не смешивающееся и невосполнимое указание на жизнь этого индивида, взятую как целое. В этой мере в нем в соответствии с существом дела не прекращается то, что может его посредством сообщаться или закрепляться в качестве его значения. Автобиографическая или биографическая рефлексия, в которой определяется содержание его значения, остается как бы вплавленной в целостность процесса жизни и становится его постоянным сопровождением'. (Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С.110-111.)
367 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 357.
1 Хайдеггер М. Исток художественного творения. С. 301. 'Охранение творения не разъединяет людей, ограничивая каждого кругом его переживаний', оно 'вводит людей вовнутрь их общей принадлежности истине, совершающейся в творении, и так полагает основу для их совместного бытия друг с другом и друг для друга...'. (Там же. С. 302.)
369 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 368.
370 Гадамер Х.-Г. Истина и метод. С. 358.
371 Там же.
372 Там же. С. 360.
373 Там же. С. 360-361.
374 Фихте И.-Г. Наставление к блаженной жизни. С. 83.
375 Франк С. Мертвые молчат // Франк С. Соч. Сс. 579; 578.
376 Там же. С. 582.
377 Хайдеггер М. Основные понятия метафизики. Сс. 119; 117.
378 Объясняя, как '...пара греческих чудаков смогла начать процесс преобразования человеческого существования и культурной жизни в целом...', как философия создала универсальный духовный образ
